– А почему не вернулся, когда оазис обновился? Там же может быть что-то ценное! – удивился Чёрный, похоже, не заметивший моей оговорки.
– Свинорылые. – поморщился я. – Перед реинкарнацией двух из них Старшие гончие порвали, одного насмерть, второй успел меня увидеть перед смертью.
– Свиньи! – столько отвращения прозвучало в голосе гостя, что я даже проникся. – Предпочитают охотиться на новичков и жрать человечину. Да, правильно сделал, что ушёл. Иначе или стал бы таким же, как эти твари, или раз за разом перерождался, пока тебя не перекинуло бы в другой оазис.
Проснулся я от грохота. Причём первое время не мог сообразить, где я и что происходит. А когда осознал, грубо выругался. Последнее, что помнил, это как гость забирает у меня из рук кружку с чаем. Тело затекло от неудобной позы, в которой я лежал – похоже, меня срубило прямо у костра.
– Чёрный! – позвал я, шаря руками вокруг себя. Натолкнувшись на кучу дров, что сам заготовил для поддержания тепла, я ухватил самую тонкую ветку и пошерудил ею в затухшем костре. Обнаружив несколько красных углей, я принялся искать нож, который оставил возле дров. Увы, косяка не было.
С трудом, я всё же смог развести огонь, найдя в куче дров несколько щепок. Едва костёр разгорелся, я понял, что гость ушёл по-английски. С собой он забрал мой нож, а ещё убрал шесть брёвен из ограждения, фактически бросив меня на растерзание тварям.
– Птиц! – позвал я негромко. В ответ тишина. – Тварь пернатая, ты почему не разбудил меня?
Из-за стены раздался протяжный вой, заставивший меня вздрогнуть. Оценив прорехи в заграждении, я понял, что даже Старшая гончая тут легко пролезет, что уж говорить о мелких тварях. Валить надо наверх, там больше шансов уцелеть!
Как же я заблуждался. Мне бы затихариться и не отсвечивать – ну какой зверь полезет туда, откуда воняет дымом? Нет же, я не придумал ничего лучше, чем начать взбираться по брёвнам на стену.
Мне удалось подняться до середины, когда под ногой с оглушительным треском сломалась одна из наклонных лесин. От неожиданности я взмахнул руками и полетел вниз, лишь чудом ухватившись за расположенные по бокам брёвна. Матерясь от боли и злости на ту тварь, что подрубила лесину, с трудом взобрался наверх, чтобы в свете костра увидеть, как в закуток с ограждением вбегают несколько Молодых гончих.
Меня заметили. Раздался вой, подхваченный десятком глоток, а затем две твари, взяв короткий разбег, начали подниматься по брёвнам вверх. Да твою ж бабушку!
Ножа нет, молот остался внизу. Из оружия только камни на другом крае казармы, но до них нужно ещё добраться, не сверзившись при этом вниз. Страшно-то как!
Медленно, гораздо медленней, чем двигались гончие, я зашагал к нужному мне месту. Зверюги, перетявкиваясь и порыкивая, довольно успешно догоняли, не оставляя шанса. Поняв, что не успею, я развернулся лицом к едва заметному силуэту твари, быстро приближающемуся ко мне. Хоть одну зверюгу, но заберу с собой!
Гончая прыгнула, когда я начал приседать, и лишь поэтому не вцепилась мне в горло. Перехватив тварь, я с силой толкнул её в сторону, сам чуть не полетев следом. Зверюга взвизгнула, канув в темноту, а в меня влетела вторая, грудью сбив с ног.
Я со всего маху грохнулся на спину, чудом не приложившись затылком. Правая рука провалилась в пустоту, а левая машинально ухватилась за край стены. На грудь навалилась тяжесть, а в нос ударила вонь. Ну уж нет, хрен я позволю просто так себя загрызть! Отпустил стену и ударил кулаком левой куда-то в бок гончей. Неожиданно тварь повело вправо и мы, чуть ли не в обнимку, рухнули со стены.
Хрясь! – вы когда-нибудь падали с четырёхметровой высоты на собаку? Поверьте, собака не выживет. А вы останетесь в живых, правда, недолго. Я, силясь вздохнуть отбитыми лёгкими, прожил ровно минуту, пока сознание не покинуло меня от недостатка кислорода.
«Стоит тебя оставить одного, как ты сразу умираешь!»
Не думал, что при звуке голоса ворона я буду испытывать радость. Но вот, сижу в безопасной зоне и улыбаюсь.
В этот раз стандартная после смерти надпись появилась сразу и несколько отличалась от предыдущих:
«Innocens N 13, ты был убит демоническим порождением, Средней адской гончей. Причиной смерти является Reus N 46783410»
Глава 5
Первая сфера души
«Целостность искры Творца (данный ресурс невозможно восполнить) – 99.1 единица.
Если причиной твоей смерти становится Reus, искра Творца может разрушаться быстрее в 2,5 раза. Избегай конфликтов с другими Reus, чтобы сохранить целостность искры Творца.
Innocens N 13, ты уничтожил одну Старшую адскую гончую, шесть Низших жрунов-падальщиков, двух Средних адских гончих. Получено – 15 осколков души: 5 (конфигурация Стайный охотник), 6 (конфигурация Ускоренный метаболизм), 4 (конфигурация Острый нюх).
Формирование первой сферы души – 23/50 (предположительная конфигурация Вожак стаи).
Первая сфера души – важный момент в очищении от скверны. Она укажет сильные и слабые стороны твоего характера, позволит выбрать правильный путь развития.
Формирование ядра души – 23/5000.
Innocens N 13, твоя Чистота души составляет 95 %.
Innocens N 13, ты создал оружие: Молот мясника. Прогресс оружия: 1/10 осколков души (конфигурация неизвестна). Для привязки оружия к душе установите минимум 5 осколков души и напоите Молот мясника своей кровью»
– Ворон, зачем он это сделал? – спросил я, пробежав глазами все сообщения.
«Чтобы такие идиоты, как ты, в следующий раз знали – в Чистилище ни у кого ничего нельзя брать. Никому нельзя доверять»
Последние слова ворон словно вбивал в мою голову. Вот же вредный пернатый! Хотя он прав – зачем я налегал на чай совершенно незнакомого человека? Да к тому же расслабился, словно нахожусь не хрен пойми где, а из дома на вечернюю прогулку вышел.
– Вокруг и внутри казармы сейчас пара десятков гончих, – сообщил я. – Нас сразу съедят, едва появимся возле источника.
«Не съедят. Что-то отпугивает тварей в момент появления грешника. Иначе они бы днями и ночами сидели возле ручья, в ожидании добычи»
Перед глазами вспыхнула привычная надпись:
«Innocens N 13, удаление из безопасной зоны произойдёт принудительно через: 10. 9. 8…»
В этот раз место выхода оказалось в десятке метров от ручья, прямо за штабелем стройматериалов. Ворон тут же, взяв короткий разбег, взмыл вверх, на разведку. Я же, не мешкая, полез на штабель брёвен, надеясь, что меня не услышат. Там и укрыться можно, и отбиваться будет легче.
Птиц вернулся минут через десять, тщательно разведав ближайшие окрестности. Приземлившись в метре от меня, он сообщил:
«Чёрный не кинул нас, а преподал урок. Причём хороший урок, даже я кое-что понял об этом мире. Пошли в казарму, а то наш гость не прибрался за собой. Да не бойся ты, в округе ни одной живой твари»
На расстоянии трёх метров от входа в казарму лежало первое тело Старшей гончей. Вернее, куски тела, изрубленного чем-то бритвенно-острым. На входе валялись ещё две туши – это я определил по количеству голов.
В общей сложности Чёрный убил трёх Старших, пять Средних и дюжину Молодых гончих. Средние и младшие твари были просто заколоты, без превращения тел в нарубленный фарш. Две зверюги, сброшенные мной со стены, так и валялись в одной из комнат вместе с разбросанными осколками костей. Моё тело сожрали начисто.
А ещё Чёрный оставил послание. На стене, внутри несостоявшегося убежища, чем-то острым была высечена надпись:
«Никому никогда не доверяй!»
На месте, где располагалась точка восклицательного знака, в щель между блоков был воткнут мой нож. Правда, я узнал его лишь благодаря рукояти, на которой висела моя сумка. Маленький сапожный косяк преобразился в полноценный свинорез, с длиной лезвия сантиметров в двадцать.
Ворон, приземлившись ко мне на плечо, внимательно осмотрел клинок своим кровавым глазом и сделал вывод:
