Сказать, что восхождение, иначе и не назовешь мое карабканье, дается мне очень тяжело, не сказать ничего… К концу подъема, до этого замерзший до состояния сосульки, я вспотел будто в жаркий летний полдень…

С трудом перевалившись через невысокий бордюр, идущий по краю крыши, заваливаюсь на спину, и лежу… Отдышаться. Воздуха категорически не хватает, в глазах круги, а в висках бьют молоточки… Обычно, как-то легче мне этот маршрут дается…

На выстуженной черепице крыши, долго не полежишь… Особенно, когда со всех сторон открыт холодным ветрам, да еще и раздетый практически. На ветру, одежда, пропитанная потом за время подъема по стене, тут же схватывается жесткой корочкой. И, хоть я и вымотанный, но надо двигаться.

Причем, вот именно сейчас, передвигаться придется ползком. Иначе точно заметят… До ближайшего чердачного окна, метров пятьдесят по скользкой, покрытой корочкой льда крыше… Причем по той стороне, которая смотрит на здание учебного корпуса. Мда… Весело…

Приподнявшись на локтях, начинаю ползти. Движение жизнь.

Проползти по обледенелой крыше, рискуя в любой момент сорваться вниз и рухнуть с высоты четвертого этажа, оказывается ни разу не легче, чем до этого подняться по отвесной стене. Но, мне наконец везет…

Чердачное окно оказывается открыто. Буквально на последнем издыхании, затягиваю свою тело внутрь проема и смачно шлепаюсь на пыльный пол. Хорошо хоть не высоко. С полметра всего, поэтому не больно… Подниматься не тороплюсь.

Ветер на чердак не проникает, поэтому тут гораздо теплее, чем на открытом воздухе… Хоть немного набраться сил…

Кха-кха, кху… Ни с того, ни с сего, меня скручивает приступ кашля. Видимо из-за пыли, которой я надышался. Но если я продолжу медлить, то можно ведь и заболеть. А я хочу болеть? Не-а… Вот совсем не хочется. Даже маленькой капельки.

Кряхтя и стоная, как старый дед, взгромождаю свое измученное и замороженное тело на ноги. Дальше будет проще. Чердак для мужского и женского крыла, один. Сквозной. Конечно, он тоже закрывается, но там запор, так себе. Обычный засов. Открыть его сверху, проблем не составит. Давно уже все отработано. И даже штырь специально для этого лежит у спуска на этаж.

Уже собираюсь идти, когда какое-то странное предчувствие, заставляет меня подойти к окну, через которое я буквально минуту назад проник на чердак.

Хм… И что тут интересного? С места, на котором я стою, просматривается только учебный корпус. Да и то, первый этаж только верхняя половина.

Кстати, а вот и окна кабинета арифметики. Хм… Это получается я нехилую петлю заложил, почти в пять раз длиннее, чем если бы напрямую через двор прошел…

Что-то Пал Егорыч перемудрил… И я, как дурак повё…

Окна кабинета Пал Егорыча, на которые я в этот момент смотрю, внезапно вспухают, вылетая обломками наружу, вместе с солидным куском кирпичной кладки стены… Огненный вихрь, вырвавшийся следом, бьет метров на пять вперед… И лишь через секунду, по ушам бьет хлесткий звук мощного взрыва…А мое сердце неприятно екает и замирает, пропуская удар…

Шок. Думаю, мое нынешние состояние, похоже именно на шок. Стою, в ступоре, не в силах отвести взгляд от черного столба дыма, в разрывах которого мелькают языки пламени, медленно поднимающегося к серым облакам…

Этого не может быть… Просто не может быть и все тут… Как, почему? И вообще, что происходит? Судя по силе взрыва – работа магов. По крайней мере, ничего больше на ум не идет… Я, хоть и не сталкивался с настоящими сильными магами, но кое-какие умные книжки читаю…

Ага, время от времени…

Гадать, откуда взялись маги, такой силы в нашем захолустье, мозги не хотят… Если верить книгам, то взрыв, обрушивший часть стены, могут организовать одаренные не ниже третьего класса… Или четвертого. Честно, без справочника, или того, кто мог из собственного опыта поделиться информацией, так навскидку, не соображу… И не посчитаю…

Краски вокруг поблекли… И так, серый день, вовсе потерял все оттенки. Осталось только черное и белое… Свист ветра, скрип, голоса во дворе лицея – все исчезло. Мир разом сузился до разломанного оконного проема, из которого тянет черный дым в отблесках серого пламени…

Я хочу вырваться из этого странного состояния не то сна, не то паралича. Но даже пальцами не могу пошевелить. Меня будто залили прозрачным стеклом, оставив лишь возможность видеть…

В голове взрывается фейерверк и я оказываюсь в кабинете Пал Егорыча, который покинул совсем недавно. Правда, узнать помещение, можно лишь по обломкам табличек с арифметическими формулами. Ничего общего, с тем, что было ранее…

Кабинет заполнен дымом, так, что режет глаза и легкие. Не знаю, как я тут оказался… Двигаться не могу, по-прежнему. Судя по ракурсу, я нахожусь у той самой панели, скрывающей потайной ход… Только вот смотрю, будто из-под потолка. Сверху вниз, под небольшим углом… Серый свет, не дает толком осмотреться, но и того, что я наблюдаю, вполне достаточно…

Чадящие переломанные парты. Черные обугленные отметины на стенах. Перевернутый учительский стол, вокруг которого разбросаны в полнейшем беспорядке исписанные мелким почерком бумаги и письменные принадлежности…

Входная дверь раскрыта настежь, но рассмотреть, что там в коридоре, возможности нет никакой. Яркое пятно желтого света, полностью перекрывает обзор. Это пятно желтого цвета, резко контрастирует с общей картиной, полностью выпадая из рисунка… Оно отвлекает внимание, не давая сконцентрироваться на происходящем в кабинете. Хотя посмотреть, есть на что…

Посреди аудитории, там, где раньше стояли парты, прямо на полу, лежат тела мертвых людей. Пять или шесть человек. То, что они мертвы, понятно с первого взгляда. Неестественно выгнутые шеи, перерезанное горло, разрубленная голова…

В любом другом случае, меня непременно бы вывернуло наизнанку от такой картины, а сейчас я фиксирую происходящее, как-то… Отстраннено. Будто рассматриваю картинку в книге… Немного присмотревшись, различаю темные полосы, проведенные по полу, от одного тела к другом. Слишком ровные, чтобы оказаться случайными следами…

Линии образуют какую-то фигуру… Дым, хоть и не такой плотный, как в тот момент, как я сюда переместился, не дает толком рассмотреть… Я изо всех сил напрягаю глаза, но картинка уплывает от моего сознания…

Пентаграмма. Внезапно, до меня доходит, что нарисовано на полу и чем… Просто мысленно соединил тела ровными линиями. Пентаграмма. Уверен на сто процентов, что тот рисунок, на полу, это пентаграмма. И нарисована она – кровью. В этом тоже уверен, хотя и не могу определить цвет.

Но не это главное… Пентаграмма, в общем-то, обычный атрибут, при исполнении магических ритуалов. Позволяет правильно перераспределить потоки силы и упорядочить их… Ага, про это тоже в книжках пишут. Правда не во всех… Но то другой вопрос, и не сейчас об этом думать…

Человек. Человек, стоящий точно в центре рисунка. В этом обожженном и оборванном, залитом кровью с ног до головы человеке, с большим трудом можно узнать Пал Егорыча… Половина лица сожжена, волосы на голове спеклись в сплошную темную корку. Правый глаз отсутствует. Лишь из пустой глазницы, на перемазанную гарью щеку стекает струйка крови…

Правой руки нет, а в левой зажат тонкий стилет. Странно, но он чист… Ни пятнышка крови, на серебристом лезвии, ни следов гари. Разбитые губы учителя, что-то шепчут, но я не слышу… Хотя…

«Воин. Хорошая смерть для воина. Кто-то всегда должен умереть, чтобы жили другие…»

Как? Как я смог это услышать? Ведь никаких других звуков не существует.

Внезапно Пал Егорыч поворачивает изуродованное лицо в мое сторону, будто что-то почувствовав. Его губы пытаются изобразить улыбку, а в единственном глазу, я вижу не безысходность, а… Радость? Учитель счастлив, что погибает? Или что так изуродован? Ничего не понять…

Павел Егорович вытягивает зажатый стилет перед собой, едва заметным движением перехватив его за лезвие.