В крохотном домике Хэледис, приобретением которого она ужасно гордилась, разгоралась нешуточная драма:

— Поверить не могу: месяц до свадьбы, а ты еще не продумала, какие закуски выставят гостям! — Рила была поражена. — Платье-то хоть готово?

— Готово, — успокоила ее Хэледис. — Закуски не столь важны. Люди же не есть придут, а порадоваться за нас с Джелоном.

— Наивная. Радоваться на голодный желудок невозможно. А какого цвета платье?

— Светло-желтое. Этот цвет идет нам обоим. Обожаю желтый, я в нем всегда хорошо смотрюсь!

Рила одобрительно кивнула.

— Умница. Ярша, а в чем будешь ты?

— Подберу ближе к дате.

— Но это ведь будет платье? — с нажимом спросила Рила.

— Возможно.

Хэледис кашлянула. Спор о платье для Ярши был горячее, чем о ее собственном. Рила утверждала, что это неуважение — приходить на свадьбу в воинском наряде, Ярша отмалчивалась и отделывалась общими фразами. Хэледис сомневалась, что она наденет платье, и не думала на этом настаивать. Главное, чтобы сама Ярша была с ней в этот день, а там пусть хоть в лохмотья наряжается.

Негромкий стук в дверь не дал начаться новому циклу уговоров.

— Ты кого-то еще ждешь? Тиа?

— Нет.

На пороге стоял Джелон.

— Здравствуй. Прости, что без предупреждения. Ты занята? Ох, добрый вечер Ярша, Рила. Я помешал?

У Хэледис сжалось сердце. Джелон был какой-то взъерошенный и поникший. Что-то случилось.

— Нет, я свободна. Девочки, давайте завтра продолжим.

Ярша молча кивнула и вышла, по пути, прощально коснувшись ее руки. Рила поколебалась, но волевым усилием не стала ничего спрашивать.

— Завтра в то же время?

— Да. Спасибо.

— Не за что. Увидимся.

Хэледис закрыла за ними дверь и поспешила вернуться.

— Что такое? Что-то с родителями?

Он мотнул головой.

— С тобой? Свадьбу надо перенести?

— Нет. Мысль о ней — единственное, что меня радует в последнее время, — тяжело вздохнул Джелон. — Еще немного, и мы будем вместе. Только вот муж у тебя — неудачник.

Хэледис нахмурилась.

— Все терпят неудачи время от времени. Рассказывай.

— Можно я положу голову к тебе на колени?

— Конечно.

Они устроились на софе, с которой недавно встали ее подруги. Джелон снял очки и Хэледис положила их на спинку. Без них он казался совсем юным.

— Поговори со мной. Что произошло?

— Ничего. Там, где я надеялся, что будет.

— Джелон, я не смогу помочь, если ты не объяснишь в чем твоя беда.

Он слабо улыбнулся.

— Хорошая моя, ты этого не сможешь в любом случае. Никто не сможет. Я задумал грандиозную авантюру и бился над ней несколько месяцев. Если бы получилось, я бы изменил судьбу исследований в Крепости Врат и, возможно, саму разведку. Полезных открытий стало бы намного больше. Тароит говорил, что я — мечтатель, Табита, что сумасшедший. Миран помогал писать обращения к старшим командирам после каждого отклоненного. Сегодня вернули восьмое. Начальник посоветовал смириться, хотя раньше поддерживал меня.

— О чем были эти прошения?

— Я хотел, чтобы меня взяли в одну разведку для правильного сбора образцов.

Хэледис вздрогнула. Джелон бросил на нее печальный взгляд.

— Думаешь, я спятил?

— Немного, — пробормотала Хэледис. — Там же опасно. Чем плохи образцы, приносимые разведчиками?

— Всем. Они гребут все подряд, ловят и калечат, а то и убивают живность. Они не наблюдают за ней в естественной среде обитания. Почву берут в одном и том же месте, хотя земля возле ручья и на холме абсолютно разная, как и ее обитатели. Их не учат исследованиям, поэтому они пропускают множество важных вещей. А если мы в лаборатории не найдем в груде принесенного мусора что-то потенциально интересное, то желтый мир перемаркируют в синий и никогда больше не посетят. Представь, что было бы, если бы Яма в мире с моллюсками оказалась немного дальше от побережья? Разведчики прошли бы мимо. Они герои, ищущие Талисман Матери. Исследованием иных миров должны заниматься ученые.

Хэледис запустила пальцы ему в волосы. Помассировала и добилась того, что Джелон немного расслабился. Его зажатость исчезла, и слова полились потоком:

— Если бы меня взяли с собой хоть один раз, я сумел бы доказать, что состав разведчиков необходимо поменять! Мне так этого хотелось! Пять часов под чужим небом — это целая жизнь, это то, после чего понимаешь, кто ты и зачем все это делаешь. Я увидел бы наконец те миры, о которых рассказывал Джео с таким восторгом. Продвинул бы науку вперед скачками, а не черепашьим ползком! Мы в стагнации, Хэледис, мы давно не находили ничего существенного. Даже та несчастная «ветка» издохла, ведь никто не понял, чем ее кормить. Мы так и не разобрались, как она перемещалась. Если бы я увидел где она жила, все было бы иначе.

Хэледис рвано выдохнула. Пылкая речь жениха ее проняла, но она знала кое-что, чего не знал он. Вернее, ее работа не давала об этом забыть.

— Разведчики постоянно гибнут, Джелон. Калечатся. Им отрывают руки, они ломают ноги. Полугода не проходит без чего-то подобного. Это ужасно больно.

— Не все. Отряд принца благословлен богами. Я просил разрешения пойти с ним. Вначале писал сам, потом с начальником. Наконец вся лаборатория подписала прошение. Бесполезно.

— Значит, принц Сэргар разумнее, чем я полагала.

Джелон издал горький смешок.

— Если бы! Письма до него не доходят. Старшие командиры управляют крепостью, а не он. Они — упрямые, старые параноики. Ни шагу в сторону от замшелых инструкций, составленных еще при Илмире Озаренном Мудростью. У нас никто никогда не думает иначе, чем научили.

— Так положено, — медленно произнесла Хэледис.

— Вот именно. И вся разведка иных миров неизменна, она лежит, как валун, который не сдвинуть с места.

Они замолчали. Хэледис гладила жениха по голове и думала о том, что он сказал.

Джелон был прав: в Крепости Врат никогда ничего не менялось. Люди приходили, уходили, умирали, а способы разведки оставались незыблемыми все сто двадцать шесть лет существования. Почему? Если даже Джелона, приверженца правил и официальных путей, следование им завело в тупик, то все плохо. Что мешает хоть немного изменить ситуацию: страх, косность, корысть?

Или люди, стоящие у власти?

С людьми можно договориться.

— А ты не пробовал обратиться к Главе Врат напрямую? Вдруг он оценит твои идеи? — осторожно предложила она.

Джелон прикрыл глаза.

— Нет. Где я, а где он? Я — не дворянин, не начальник лаборатории, не командир разведчиков. Принц меня и слушать не станет.

— Но ведь не узнаешь, пока не попробуешь.

— А ты бы пошла к нему просить о чем-то?

Хэледис прикусила губу.

Нет, не пошла бы. Но она была женщиной и боялась привлечь его внимание. Как потом отвязаться от настойчивого, властного мужчины, если он захочет пошарить у нее под юбкой? Для этого нужно быть такой же смелой и сильной, как Ярша.

В ее голове что-то щелкнуло.

Джелон взял ее ладонь и поцеловал.

— Спасибо, что выслушала. Мне полегчало. С тобой всегда так хорошо и спокойно. Я счастлив, что ты любишь меня.

— Очень люблю. Останешься на ночь?

— Если ты хочешь.

Остаток вечера Хэледис поила его чаем, отвлекала, любила. Но даже засыпая в его объятиях, она ощущала, как на границе сознания зудит посланная Чтецом Мудрости подсказка.

Ярша.

***

Ярша, пришедшая назавтра, недоуменно разглядывала стол, заставленный закусками и лучшее вино, которое Хэледис смогла купить.

— Вы с Рилой тренировались для свадьбы или мы сегодня что-то празднуем?

— Нет, это просто так. Угощайся.

— А Рилу ждать не будем?

— Она не придет, все только для тебя.

— Я лопну, если попытаюсь столько съесть, — Ярша взяла рисовый шарик с белой рыбой, макнула в острый соус, и закинула в рот. — Вкусно, спасибо.