Просто околдован жестом рук, зоной декольте, кулоном-скань.
Даже не пытаюсь описать, что скрывает под собою ткань.
У кого ж такой талант найдется -
на границе чувств и не дыша,
я стоял не в силах сделать шаг,
ощущая лишь как сердце бьется.
В колдовстве задействован обряд торжества неведомых нам сил.
Словно до таинственных небес свЕдомый архангел допустил.
Это просто бал твоей души правит кратковременная власть.
Тем верней с достигнутых высот быстро опуститься, больно пасть.
Гул людей сумел меня вернуть,
взвившуюся душу приземлить.
Чтобы к богу прикоснуться чуть,
надо чаще в люди выходить.
Точечная застройка
Поздороваюсь утром с соседом -
он живет в секционке напротив.
Я в лицо хорошо его знаю -
друг для друга мы – вид из окна.
Слава богу, с утра есть забота -
потеплее куртчонку набросив,
закоулком дворов пробираюсь
к месту сбора под индексом «А».
Здесь, вдыхая пары диоксида,
терпеливо стоят горожане
те, кому обязательно надо
где то быть, невзирая на рань.
Перевозчик подгонит автобус
будь «хундай» это или «волжанин»;
и сглотнув всех желающих ехать,
тот нырнет в предрассветный туман.
Как же вкусно, покинув квартиру,
подышать атмосферой промцентра,
влиться в ритм деловых завихрений,
прокоптиться набором проблем.
Город хоть и вонючий, промозглый
нужен, как эмбриону плацента.
И хотелось бы рвать пуповину,
только привязей более чем.
И одна из них – место приюта.
пусть клетушка – "полтинник" по кругу,
но сюда я приду без сомненья -
дом есть дом, как его ни зови.
Брошу взгляд на фасад за окошком,
подниму в знак приветствия руку.
И ответит мне жестом таким же
в доме рядышком мой визави.
Что ж, окей, все домашние в сборе.
Полчаса – между кухней и ванной.
Сбавит пульсом сердечная мышца,
дружбе радуясь, морщась от дрязг.
Размягчится душа, подобреет,
примет позу экранно-диванной.
Смотришь – о-па, а день то к исходу.
Доброй ночи, родной Красноярск.
Фарватер
I
Кто во что горазд и чем силён,
свой мирок мы строим неустанно.
Мним своё пространство кораблём,
а себя конечно капитаном.
Легкий бриз не купишь за рубли -
молим, чтобы парус не сорвало,
ведь идут по курсу корабли,
выполняя поворот штурвала.
Заглянуть не забываем в трал,
лишним хламом трюмы забивая,
и свистим попутчикам аврал,
подчас даже имя забывая.
В фазе, где пробег уже «ништо»,
каждый день мерещится как судный.
И не знаешь – кто? накличет шторм-
сам ты или женщина на судне.
Счастье – категория мечты;
чаще птица синяя – синица.
Краткий отдых в бездне суеты;
и какую ночь упорно снится:
II
В буйных волнах мчит кораблик.
Бъётся пульс, как в клетке зяблик.
Вновь подложенные грабли -
не наступишь – не пройдёшь.
Чувство прожитого – остро.
Землю ждёшь, а снова остров.
Сразу вроде бы всё просто -
ум за разум – чуть копнёшь.
Скрашивает будни шутка,
редких радостей минутка,
наполнение желудка
толи ради, толи для.
Маюсь, точно аниматор.
И не кормит «альма матер».
Небо, укажи фарватер
капитану корабля.
III
А теперь томлюсь приколом:
притворялся ледоколом,
но дал корпус трещину…
я теряю женщину.
Стимул
На счётчике дорог порядком намотало.
Кончается горючее в пути – пиши пропало.
Но топливо для всех сугубый образец -
не каждому везёт напасть на АЗС.
Подвластен именной «движок» своим причудам:
кто счастлив разносолами, а кто фастфудом,
иных заводит кротость, ну а третьих кровь,
а кто-то – хлебом не корми – подай любовь.
И выбор вроде есть, но каждый раз икается-
то качество не то, а то цена кусается.
Но в очереди в мир иной, большой и многолетней,
язык не гнётся, чтоб спросить: « А кто последний?»
А сутки с каждым годом всё быстрей мелькают,
как будто на обрыв внезапный намекают.
Куда-то всех нас скопищем чужой сюжет несёт -
так хочется увидеть: чем чревато это всё.
Слабеет тяга к чисто плотским искушеньям.
Немногое в душе свой вырежет узор.
Набор добытых благ послужит слабым утешеньем.
А биться сердце заставляет милой взор.
По всем приметам скоро перелом крутой.
Конкретно интересно – что за гранью той?
И надо бы уже промолвить: «Я за вами»,
но как скажи расстаться с карими глазами.
Сомелье
Оттаивают души по весне,
морозный смог спадает, как пенсне,
и пишутся стихи даже во сне
гораздо просветлённее, чем в зиму.
Живые мысли бродят косяком
и о таком сюжете и сяком,
что в мир потянет даже босиком
и жить уподобляясь пилигриму.
А если что-то и ценить из уз-
вся прелесть в паре – поцелуй – укус,
ведь и смакуя выдержанный вкус,
я первачом не брезгую, не куксюсь.
Хоть с каждым днём темнее глубина,
и пробуя глоток уже со дна,
ждать будешь вкус элитного вина,
но кто гарант, что там не будет уксус.
«Ничто не вечно и калиф на час».
Где были б мы, ошибками учась.
А мир такой, какой здесь и сейчас
и, значит, от сознания зависим.
А он прекрасен, если в голове
мысль водится не только о «лавэ»
и в райдере ни в слове, ни в главе
запросы на изыски не завысим.
Вид сверху
Дарят крылья птице сладостный полет.
Провожаю взглядом, и в душе кольнёт:
бег и взмах руками тело не взметнёт -
в человеке сколько степеней свобод?
Я могу забыться и летать во сне,
но реально носят ноги по земле.
То ли средств на счёте не хватает мне,
ну а может в тягость пухлый портмоне.
Мы годами строим жизни дерзкий план
покорять вершины, те что по зубам.
Но порою тянет в небо к облакам,
что б увидеть сверху – ну и кто ж я там?
И картинка эта не всегда светла -
наши мощь и немощь с одного котла.
Только осознаешь – кто, когда могла,
глядь, а твой источник вычерпан дотла.
P. S.
Пусть годы сторожат как камарилья,
и в мыслях нет остаток дней пасти -
я в плечи пришнуровываю крылья
летать, даже когда нет сил ползти.
Лучшие друзья девушек
Как всегда я преподнес тебе цветы
и шампанское совсем не из дешевых.
Но по-прежнему в глаза смотрела ты,
намекая о дарах каких-то новых.
Я, конечно, приготовил свой презент
и вручил его торжественно и строго,
уловив в глазах твоих момент
высочайшей степени восторга.
К зеркалам тогда метнулась ты тотчАс,
как на самую желаемую встречу.
Ведь подарок в этом празднике та часть,
на которой угадать желанье мечу.
А потом был бесподобный выход твой
и блистали грани камня в ярком свете.
Счастье мыслью портилось одной-
что в компании я только третий.
Несомненны
твои прелести и образ:
и изящна, точно Барби
и нарядна, так маня.
Обалденны
твое царство грез и возраст,
но скажи мне, королева,
есть ли место для меня?
Канули в лету смешные года,
лучшими «другами» были когда
Ддвушкам ваганты,
а не бриллианты.
Я завершаю рифмованный слог.
в мир бытия поспешу со всех ног-
