Занзас прибыл рано утром. Скуало, как подобает верному подчинённому, встретил его и ввёл в курс дела, не упустив ни одного момента. Он и Ками уже обсудили план действий, но на всякий случай Занзас сам поговорил с ней. Они сидели в гостиной и пили чай: ну кто чай, а кто как обычно — виски. Анна и Фран спустились к ним вниз. Девушка была в сером спортивном костюме, в котором обычно ходит дома.
— Босс, каким ветром вас занесло к нам, простым смертным? — язвительно поинтересовалась Анна, глядя прямо на него.
— Жить надоело? — не отрываясь от завтрака, низким голосом ответил он вопросом на вопрос, хотя эта фраза была сказана больше для галочки, нежели для запугивания. На самом деле Занзасу сейчас было настолько плевать на её слова, что он просто смотрел в её глаза, не отрываясь. Множество маленьких молний пронеслось над ними, вызывая электрические разряды.
— Как мило, — прокомментировала Ками. Сегодня на ней были чёрные лосины и розовая толстовка. Она пригласила вошедших присесть и приказала слугам принести ещё чаю и завтрак. — Так что, когда вы с Даной сойдётесь? — спросила девушка, уставившись на Занзаса, от чего Скуало поперхнулся, а Босс лишь непонимающе изогнул бровь. — Ходят слухи, что у вас роман, и что вы — женатая пара и скрываете это, а ещё ребёнка. Я как в декрет ушла, так всё одни сплетни и доходят. Так что? Мне просто интересно! Ну, или моим гормонам, точно сказать не могу.
— Эта ведьма занята, — коротко ответил тот.
— Эх, жаль. Скуало, ты слышал? Спорим, что нет! Знаешь, кто сошёлся, ты не поверишь! Помнишь, на последней встрече у нас был новенький, такой щупленький светлый парнишка? Так вот, его наша Мисс вселенское зло захомутала! Если не ошибаюсь, их мелкому месяц или два, — это была совершенно обычная дружеская беседа, которая длилась около получаса. В основном говорили капитан и Ками: об их старых друзьях, о коллегах и врагах, об оплате заказов и как подорожали билеты на самолёт.
Ближе к обеду их познакомили с Алисой. Та и вправду была очень похожа на девушку с портрета, только от неё, в отличие от написанной на холсте барышни, веяло холодом. Отчуждённая и безэмоциональная, полностью погруженная в собственные мысли — единственное, что она сказала: “Я опаздываю на занятия”. После этого к ней приставили Бела и Франа, и они отправились прочь из дома за своим объектом. Задание для Анны и Скуало заключалось в том, что каждые три часа они должны полностью осматривать всю прилегающую территорию, особенно то место, где Анна вчера заметила чужое присутствие. А Босс — на то он и Босс, чтобы всё контролировать у себя в комнате с бутылкой хорошего виски. Так продолжалось дня два. Каждый занимался своим делом: Анна уже поквиталась с десятком мелких киллеров, хотя таковыми их нельзя было назвать — всё было уж слишком просто, противники прятались в лесу и были весьма слабыми противниками для девушки. Да и сам капитан заметил неладное, поэтому сделал запрос старому знакомому, чтобы выяснить, был ли заказ по этому делу. Слишком спокойно для места, где находится жертва Карлоса Риртера. Когда-то Скуало на своей шкуре прочувствовал всю подлость этого человека. Он не был силён, его влияние распространялось лишь на малую “аудиторию” мафиозного мира. Но его оружием были хитрость и изворотливость, если он чего-то хотел, то всегда это получал. Почти всегда. Совсем как тогда...
Анна внезапно открыла глаза. Вокруг — темнота, а внутри — то странное чувство, которое не отпускает её уже какой день. Будильник должен прозвенеть только через несколько часов; на дворе была глубокая ночь, а она менялась с капитаном в 6 утра. Удивительно, но тот сам настоял на том, что ночное дежурство — его. Девушка села, скинув с себя одеяло. Щемящее чувство в груди под названием тревога опять возвратилось, спустя аж три года. Словно они встретятся уже совсем скоро, чего она совсем не хотела. Прошлое — это то, что Анна всегда предпочитала оставлять позади. Как бы не было тяжело, но она держится всегда неприступно и холодно, чтобы скрыть тот бушующий внутри ураган, который пытается вырваться наружу. Контроль эмоций, поступков, действий — всё должно быть идеально, всего один промах будет стоить ей жизни. Она спустила ноги на прохладный деревянный пол и, накинув на плечи шаль, вышла. Спутанные мысли не давали сосредоточиться хоть на чём-то, даже на ходьбе. Кажется, она и десяти шагов не ступила, как носом воткнулась, во что-то мягкое и... Влажное?
Анна не отстранилась, её преграда — тоже. Маленькая капля воды упала девушке на щеку и скатилась вниз, оставляя влажный пылающий след, словно горькие слёзы, которые, если бы были, то непременно скатились бы по её щекам. В нос ударил запах чего-то терпкого и еле уловимый аромат виски с шоколадом. Это сочетание было очень знакомым, мысли сразу же собрались в кучу, и она ясно понимала, кто перед ней стоит. Занзас сразу после душа, накинув махровый халат, решил прогуляться до кухни за добавкой. С его волос всё ещё стекали капли воды, но это мало волновало мужчину. В коридоре было довольно темно и тихо, звук открывающийся двери был слышен сразу. А затем медленные шаги, которые приближались к нему. Он остановился и обернулся назад: кто-то врезался носом в его грудь. Занзас стоял тихо, не шевелясь, как и Анна. Он чувствовал тревогу, которая переполняла девушку, что так нагло стоит, уткнувшись носом в ворот его халата, и не движется. Он готов был поспорить на что угодно, что почувствовал её короткий выдох, который опалил жаром открытый участок кожи. Девушка прижалась лбом к его, ещё не остывшей после горячей воды, коже. Сейчас ей хотелось просто постоять вот так пару минут, вдыхая успокаивающий аромат. Занзас не смог удержаться: он поднял руку и положил свою ладонь на её на макушку, чувствуя под пальцами тонкий шёлк волос. Мужчина провёл вниз, будто гладя, а затем взял прядку, что так бесцеремонно упала на лицо девушке, и заправил за ухо. Его рука замерла в нескольких сантиметрах от её щеки. В последнее мгновение он остановился: желание провести своими пальцами по её бархатистой коже было столь огромным, что опьяняло, или же это алкоголь вперемешку с горячей водой затуманил его разум. Но это происходит не в первой. Он хоть не совсем резво, но осознавал, что всё произошедшее останется здесь, и никто не заговорит... Мужчина прикоснулся в шее, провел пальцами несколько сантиметров вниз. Нежная кожа за считанные секунды сменилась чем-то рыхлым и грубым. Прежде чем он понял, что это было, Анна резко отстранилась и отступила назад. Даже в таком мраке он заметил, как её рука легла на то место, где секундой ранее касались его пальцы. Для неё это был словно удар током, запретная зона, на которую нельзя заходить: то, что приводило в чувство и вгоняло в депрессию одновременно; то, о чём никто не должен знать, больше никто. Девушка быстрым, но тихим, шагом поспешила к себе. Зайдя в комнату и тихо закрыв дверь, она прислонилась к ней спиной.
Утренний патруль прошёл без происшествий. Ближе к обеду Анна вернулась в особняк, чтобы потеплее одеться. Переступив порог, её словно молнией ударило: девушка впала в ступор, казалось, что даже время замерло. Ками приветствовала гостей — мужчина в годах поклонился и поцеловал ей руку. Невысокий и седоватый, его лицо уже тронуло множество морщин, а очки в золотой оправе идеально сидели на переносице. Зато усы и борода были полностью седыми, карие глаза смотрели с интересом. Его коричневый костюм выглядел довольно просто, а вот запонки и зажим на синем в чёрную полоску галстуке давали понять, что он далеко не бедный человек. Рядом стоял молодой парень, на вид которому было немного за двадцать. Его пронзительный взгляд цвета морской волны глаз невольно зацепился за Анну, но он тут же его отвёл. Одна светлая прядка выбилась из копны волнистых волос длиной до мочек ушей, и дрожащей рукой молодой человек заправил её за ухо. В отличие от господина постарше он был одет довольно просто и непримечательно: чёрные джинсы, серая футболка и чёрная куртка. Они говорили о чём-то, Ками улыбалась, а мужчина пытался вовлечь в разговор своего молодого спутника.
