Всё заканчивается рано или поздно – школа, лето, молодость, жизнь, прогулка.

Когда солнце начало ощутимо пригревать спину, Вадим подошёл к отелю.

Показав пропуск на ресепшине, Староверов вошёл в прохладный лифт.

Пока сложное, технологическое устройство, под лёгкую музыку, мягко везло тело мужчины вверх, Вадим успел проклясть себя последними словами, после чего простить, после чего – снова проклясть.

Самый жирный вопрос, который пульсировал в голове, укладывался в простую фразу: «изменник ли я»?

«Нет, это не измена», – в третий или четвёртый раз размышлял Вадим, внутренне желая, чтобы лифт поднимался вверх ещё хотя бы час, – «это только поцелуй. Поцелуй, от которого не смог бы отказаться ни один мужчина на свете. При этом незнакомка первой начала эту игру. А я… я слаб, как и все мужчины. И мой самоконтроль растворился там, где началось пространство самых глубинных инстинктов, вперемешку с высшими духовными представлениями о природе эроса. О. эта нагота и эта манящая притягательность восточного тела! Боже мой! Разве я повинен в собственной слабости? И святой бы не устоял»

Примерно с такими мыслями Вадим осторожно провернул ключ, входя в номер.

Мужчина до последнего надеялся, что семья спит и был дико разочарован и одновременно напуган, когда увидел номер, полный суеты:

– Хорошо погулял? – супруга чистила зубы, когда Вадим аккуратно прикрыл дверь в шумный номер.

– Неплохо, – немного виновато ответил только что вернувшийся мужчина, стараясь взять себя в руки.

– Есть, что рассказать? – супруга отвернулась, чтобы прополоскать рот.

Вадим расценил этот поворот по-своему:

– Аль, я…

– Нет, Вадим, – Алина обернулась, удивлённо вскинув брови, – ты начал не так это утро. Я спросила: «есть что рассказать»? И я не спрашивала: «есть ли за что оправдаться»?

Вадим вошёл в ванную комнату и прикрыл дверь за собой, после чего жарко и быстро зашептал:

– Одна восточная красавица подарила мне долгий поцелуй и показала тело, – как на духу, честно признался во всём Вадим, внутренне сжавшись в ожидании бури.

Отправляясь на «прогулку», в глубине души, Староверов, конечно, предполагал, что может нарушить клятву верности, если обстоятельства будут складываться так, как складывается особо сложный пасьянс с лёгкой и удачливой руки. Но Вадим считал, что шанс супружеской неверности – это всё равно, что шанс выиграть в лотерею джек-пот.

Получив «приз», мужчина уже не знал, действительно ли рад неожиданному «богатству».

Да, он до последнего не верил, что восточные звёзды сложатся идеально. Но в тот момент, когда его жёсткие ладони загуляли по смуглому телу незнакомки – он был готов к любому повороту событий и если бы со стороны «турчанки» был хотя бы один намёк на продолжение поцелуя, то он…

– И было на что посмотреть? – довольно улыбнулась Алина, перебивая мысли мужа.

– Она красивая. Прямо очень, – нервно сглотнул Вадим.

– Ну и хорошо, – как ни в чём не бывало, женщина окончательно прополоскала рот и отправилась в гостиную – гладить мальчикам одежду на выход.

– Я сильно «накосячил»? – очень виновато спросил мужчина вслед, медленно снимая несвежую одежду.

– Нет, дорогой муж. Ты не «накосячил» совсем! – донёсся из гостиной голос Алины, – впрочем, если в благодарность за подаренное приключение, ты приобретёшь мне пару новых платьев – я не откажусь.

– Да я тебе половину магазина скуплю, – с облегчением выдохнул Вадим.

– Вот и ловлю тебя на слове, – Алина рассмеялась, как ни в чём не бывало, – и давай-ка не расслабляйся после расслабления. Сегодня нужно многое успеть, так как самолёт – всего через три дня.

Ничего не предвещало пополнения коллектива.

Офис работал в штатном режиме и находился в той иссушающей, каждодневной, общеобязательной круговерти, которая протекала в большинстве будничных офисов душного города.

Впечатления о прошлогоднем отпуске растворились бес следа.

Поначалу, Вадим ещё сохранял активность. Однако, получив намёк на дальнейшее продвижение по карьерной лестнице, как ответственный семьянин, целиком и полностью погрузился в работу, из-за чего почти не показывался дома.

Но и занятость Алины просто поражала. Иногда казалось, что хрупкие плечи маленькой женщины не выдержат решительного напора жизни. Но Староверова справлялась, поражая родственников и коллег своей стойкостью.

Вот и сегодня, в разгар рабочей недели, Алина Сергеевна, одетая в строгий, брючный костюм синего цвета, сидела в своём кабинете с прозрачными стенами и наслаждалась звуками весны, доносящимися из приоткрытого окна.

Воробьи как будто сошли с ума.

Нагло рассевшись на ветках тополя, они на все голоса славили оттепель, зазывая любого слушателя отринуть ненужные моральные одеяния взрослой жизни и в детской наготе души побежать по газонам и аллеям небольшого двора, наслаждаясь разгаром короткой весенней поры.

Продолжать работу было попросту невозможно. Поэтому на экране рабочего ноутбука Алины Сергеевны не было таблиц, графиков или баз клиентов. Наоборот, вместо рабочей информационной среды, почти без звука была раскрыта развлекательная программа с просторов YouTube, в которой компания известных комиков приглашала гостей, довольно жёстко высмеивая звёзд, отважившихся на визит.

Просто отличная звукоизоляция кабинета и нужное расположение стола позволяли начальнице отдела по страхованию жизни иногда заниматься своими делами.

Раз удалось даже помастурбировать, буквально на глазах подчинённых. Но это был единичный случай, который произошёл несколько лет назад.

Самая большая сложность при «публичной» мастурбации – это сохранять невозмутимое лицо и сильно не двигать руками под столешницей.

Староверова справилась с задачей.

С точки зрения обстоятельств – вовремя. Буквально через пару месяцев, по приказу из Москвы, офисы были оснащены камерами видеонаблюдения.

Большой кабинет поражал простором – Алина одна занимала четверть рабочего пространства своего офиса.

Вторая отличительная черта кабинета – минимализм и даже аскетичность, так как «всё лишнее» отвлекало Староверову от исполнения своих должностных обязанностей.

Особое украшение кабинета – индивидуальная, именная кофемашина, подаренная начальником филиала. На одном из металлических бортов устройства красовалась гравировка: «Алине Сергеевне Староверовой от руководителя филиала Майхер Виктора Константиновича».

Алина считала, что заслужила такие привилегии, ибо долгие годы максимально прилежно училась в институте и вечерами подрабатывала на полставки именно в данной фирме, параллельно зарабатывая необходимый стаж.

На долгие пять лет учёбы, совмещённой с работой, пришлось забыть, что такое нормальный сон и достаточное количество еды – семья Алины была провинциальной и небогатой, ввиду чего в областном центре приходилось крутиться как белка в колесе.

Странно, но в бурное время студенчества, ещё до рождения детей, времени и энергии хватало на всё – и на очередную курсовую работу и на сексуальные эксперименты с молодым капитаном, который только что получил повышение.

Всё-таки зря в Российской Федерации подняли пенсионный возраст.

По-старчески уставшей Алина Сергеевна почувствовала себя уже после трёх месяцев материнства. Когда второй ребёнок был наконец-то отучен от груди, Староверова с ужасом обнаружила в густой, роскошной шевелюре первые поседевшие волосы.

Иногда, приходилось терпеть «сжав зубы», разумно играя в «хорошую подчинённую» и «требовательную начальницу», чтобы получить свой шанс на повышение.

Тем не менее, игра стоила свеч.

Когда надоевший отпуск по беременности и родам наконец-то закончился и Алина во всеоружии взялась за карьерный рост, начальство быстро приняло Староверову «в свою тусовку», быстро предложив повышение до начальницы отдела.

Существовала и ещё одна причина, о которой нет-нет, да поговаривали в курилках офиса.