Тот наворачивал гуляш с картофельным пюре, запивая его своей бурдой, которая изначально была кофе. Чашка Брока стояла на столе, а на тарелке рядом лежали круассаны, те самые, что Брок так любил, но позволял себе раз в неделю. Ещё тёплые, значит Зимний зашёл за ними перед самым возвращением.
— Спасибо, Ледышка, — Брок сел на стул, принимаясь за еду.
— Все живы. Никто не ранен. Отработали на ура, — вдруг сказал Зимний, отставляя пустую тарелку.
— Ты про ребят моих? — уточнил Брок, а то с Зимнего бы сталось сказать какую-нибудь херню просто так.
— Да, — кивнул Зимний.
— А про себя чего скажешь? — на удачу спросил Брок.
— Секретно.
Что и следовало доказать. Брок не удивился, услышав ответ Зимнего. Он чувствовал, что может разговорить Зимнего, просто надо правильно задать вопрос, но как, Брок не знал. Никогда не интересовался возможностью пообщаться с ним как с человеком, а теперь, когда понадобилось, действительно понадобилось, кусал локти, что не может. Не знает, как.
— Ледышка, помоги мне тебя понять, — попросил Брок. — Дай ключ к шифру.
— Нельзя, — вдруг резко взвился Зимний. — Запрещено!
— Ладно-ладно, — обалдел Брок и миролюбиво поднял руки. — Нельзя, так нельзя. Значит будем как есть. Отчёт, так проще?
— Да, — ответил Зимний уже совершенно спокойно. — Режим. У тебя не было.
— Я стараюсь, Ледышка, очень стараюсь, — Броку казалось, что он говорит сам с собой, что у него просто крыша поехала, и сейчас нет на кухне никакого Зимнего, не пахнет грёбаным шоколадным сиропом, а он сидит, небритый и словно с дикого похмелья и разговаривает сам с собой, а Зимний ему всего лишь чудится.
И Дженни чудится, а он вообще лежит с ранением где-нибудь во всем богами забытой дыре и бредит. И нет рядом никого, кто бы вывел его из этого бреда.
— Брок? — позвал Зимний, и Брок выпал из своего бреда, дико удивившись, что Зимний обратился к нему напрямую, по имени, да ещё когда его не вынуждали.
— Да, Ледышка, чего? — недоумённо спросил он.
— Инверно. Зима. Почему? — вот это был новый поворот, Зимний задавал вопросы. И какие.
А Брок даже и не знал, стоило ли говорить, ведь в запале, чтобы уколоть имя придумал, уколоть Зимнего, зная, что тот тонну языков знает, и поймёт. Но не ожидал, что спросит.
— Потому что ты ей больше отец, чем я, — ответил Брок. — Но тогда уколоть тебя хотел. Ты мне скажешь, где ты Дженни взял? И когда?
— Нет, — жёстко сказал Зимний, и Брок понял, что с этими вопросами вообще лучше не лезть больше. — Нельзя. Секретно.
— Понял, — Брок поднялся, принимаясь прибираться на кухне, скоро Зимнему было пора уходить, а Брок понял, что отчаянно этого не хочет. Хочет, чтобы Зимний остался с ним, с Дженни. Но это было просто невозможно.
— Пора, — Зимний поднялся и уже у самой двери, снова сгорбившись, став каким-то очень-очень грустным и потерянным, он обернулся через плечо. — Пока, Брок.
И едва заметно улыбнулся.
— Пока, Ледышка, — улыбнулся ему Брок.
Дженни тихо спала в своей кроватке, и Брок решил, раз в зал он не ходит, то можно и дома размяться, хоть зарядку сделать. Он любил силовые тренировки, да просто пробежку, это хорошо прочищало голову, давало возможность подумать, подготовиться к делам, дню или целой новой жизни, как сейчас.
Кажется, Брок только теперь начал осознавать всю реальность происходящего. Не тогда, когда Зимний сунул ему свёрток, не тогда, когда согласился на всю эту адскую авантюру, не неделю назад, когда реально остался один на один с младенцем, о котором ничего не знает и не понимает, а именно сейчас. Всё словно вставало на свои места после сотого отжимания, кристаллизовалось и становилось чистым, прозрачным. Теперь Брок был уверен, что завтра у них с Дженни начнётся новая, устраивающая не только её, жизнь.
— Так, — пришёл он в детскую и потеребил спящую Дженни. — Подъём, дорогая, а то опять всю ночь гулять будешь. Давай, просыпайся.
Дженни просыпалась неохотно, тёрла глазки и даже собиралась заплакать, но Брок взял её на руки, приложив к плечу и уселся с ней на пол, открывая ящик с игрушками, которых оказалось неожиданно много. Порылся там, нашёл вырвиглазно-цветной шуршащий банан и вручил его малышке. И только сейчас заметил игровой коврик.
— О, Ледышка всё-таки притащил, а я про него забыл, — сказал Брок и подтащил коврик к себе, аккуратно уложил на него Дженни и сунул ей банан. Убедившись, что та занята, уселся рядом, просто следя за ней и рассказывая всякую чушь.
Сказок от Финли он так и не получил, а съездить купить книгу или заказать времени за неделю у него не нашлось.
— Значит так, дорогая, — заговорил Брок строго, — теперь будем жить по графику: гулять днём, спать ночью. А то перепутала день с ночью и мне жизни не даёшь.
Дженни захныкала, шуршащий банан ей откровенно надоел, и Брок понял, что пора есть. Дженни, конечно, никуда бы не уползла, оставь он её одну, но крик бы подняла жуткий, поэтому Брок поднял малышку и пошёл с ней на кухню, где посадил в качалку и стал готовить ей смесь, просто рассказывая, что он делает и для чего. Раз с ребёнком надо разговаривать, значит, будет разговаривать. Только без мерзкого, всегда его раздражавшего сюсюканья.
Качалка, конечно, спасла положение, и Дженни была не сильно расстроена отсутствием еды и какой бы то ни было игрушки, но всё равно хныкала, пока Брок не дал ей бутылочку, проверяя, способна ли она уже держать её сама. Фокус не удался, и Брок сел рядом, придерживая её, чтобы Дженни могла спокойно есть.
Дальше снова была игра, купание, потом Брок устроился с Дженни в кресле-качалке и стал вслух читать ей книгу об уходе за детьми. Дженни слушала его спокойный голос и постепенно уснула, Брок надеялся, что на всю ночь.
На всю ночь не вышло, Броку пришлось встать дважды, один раз покормить, а второй — переодеть. Но проснувшись в половине седьмого утра, он чувствовал себя вполне живым человеком, готовым к новым подвигам.
Свершив утренний моцион, Брок разбудил Дженни, переодел её с ночи, прихватил игрушечный банан и пошёл вниз готовить себе завтрак, да и Дженни тоже. Ждать Зимнего или не ждать, был хороший вопрос, но Брок решил вообще на него не сильно полагаться, просто чтобы не оказаться в какой-то момент совершенно привязанным к нему и его расписанию.
Устроив Дженни в качалке, Брок сделал себе завтрак, поставил на стол, а рядом качалку с Дженни, и, придерживая её бутылочку, поел сам. Убрался на кухне и, прихватив Дженни в качалке, устроился на диване за ноутом. Нужно было проверить почту, узнать последние враки на новостных порталах и вообще включиться в жизнь. А минут через сорок пойти на пробежку. Хватит сидеть дома и терять форму, хотя самому Броку казалось, что за неделю с Дженни в одиночку он скинул пару фунтов.
Зимний пришёл в этот раз позже, когда Брок уже полностью собрался на прогулку, оставалось только открыть дверь и посадить Дженни в коляску.
— Ты опоздал, — сказал Брок, увидев, как Джинни заулыбалась, увидев Зимнего. — Ледышка, мы гулять, еда в холодильнике, разберёшься. Или ты ненадолго заглянул?
— Время есть, — ответил Зимний, и Брок пропустил его в дом.
— Тогда до встречи, — и Брок выкатил коляску с крыльца.
Пробежка в парке была отличной идеей, ещё б удалось сходить в зал и поплавать, было бы вообще хорошо, да перекинуться парой слов с приятелями, хотя Брок не был уверен, что увидит кого-то из знакомых в зале. У него слишком изменилось расписание. Но это было неважно. Кажется, его жизнь налаживалась.
Вернувшись домой, Брок ожидал обнаружить Зимнего или в детской, или на диване, но застал того за генеральной уборкой, которую тот практически закончил, осталось только вынести мусор. Нда, а Брок за неделю никак не мог найти на это времени.
— Спасибо, — поблагодарил он Зимнего, который только кивнул и, как только закончил, забрал Дженни переодевать и кормить, отпуская Брока в душ.
— Дела? — спросил Зимний у Брока, когда тот вышел из душа.
