«Тогда кто же?» — взывал вопросом его взгляд. Лилит тонко усмехнулась и продолжила, как только увидела, что он весь превратился в слух:
— Им помог советник, принцесса понесла от него.
Рондент ошарашенно молчал. А в покои Лилит тем временем, не стучась, вошла Ости.
— А вот и наша принцесса, — торжественно произнесла Лилит и её черные как агат глаза вперились в лицо Рондента, которое он пытался всеми способами сохранить.
У него не осталось сомнений, ему предлагалось стать отцом внука Сатаны. Что здесь вообще творится?! Было невыносимо стыдно и сюрреалистично. Он глянул на девушку, которая старалась смотреть на всё, что только можно, но только не замечать его. Её смущение и багровый румянец на щеках выдавали в ней, что она тоже знала о произошедшем разговоре. Рондент был не из застенчивых и не верил в любовь, но почувствовал повисший над ним меч судьбы. Возможно, зря он стремился быть таким полезным для госпожи, он и представить себе не мог, чем обернется эта встреча. Он вновь взглянул на Ости. Ему доводилось видеть её ни раз, и, признаться, она была хороша: фигуристая талия, будоражащая мужское воображение (и не только его) высокая грудь; она была красива и молода. Слишком красива и молода для простого и коренастого советника. Ости тоже исподтишка смотрела на мужчину и покусывала внутреннюю сторону щеки. Он не в её вкусе, не в её представлении о мужчине, с которым она бы могла… спать. В голове усиленно стучала мысль развернуться, послать Лилит куда подальше, уйти из этой семьи, броситься в объятия отца, всё рассказать ему и навсегда забыть Люцифера. Неужели отец не поймёт? Не поймет, потому что всё поставлено на кон: честь семьи и многолетние лелеянные планы Вельзевула укрепиться среди местной адовой знати, чтобы никто не мог и упрекнуть его в босяцком происхождении. Мало кто думал о самой Ости. Но она ведь и сама хочет быть королевой ада. Дьяволица вытащила Люцифера из токсичных отношений, расшевелила его, подарила ему саму себя. Не для того, чтобы отдать его кому бы то ни было. Она любит Люцифера. А на что только не пойдёшь ради любви… И «крамольные» мысли сами выветрились из её прекрасной головки. Она взяла предложенную Лилит кружку с чаем в руки и ещё раз скользнула взглядом по советнику и успокоив себя подумала, что ей поможет темнота и алкоголь. Много алкоголя.
— Как Ваши дела, Ости? — спросил Рондент, видя, как девушка чуть вздрогнула и побледнела. Лилит усмехнулась и ещё раз для себя отметила насколько умён и проницателен советник и насколько у неё развит нюх на таких как он. — Всё хорошо, спасибо, советник… Рондент, — произнесла девушка неожиданно окрепшим голосом и смело взглянула к нему в черные глаза-омуты и тут же продолжила: — А Ваши? — Ад на месте, равновесие соблюдается, а мне большего и не надо, — ответствовал он, замечая, как удовлетворенно кивнула королева. Ости неловко замолчала и поставила кружку с чаем на стол, так и не отпив её. — Дорогая Лилит, советник, — обратилась она к обоим, — я вспомнила о срочных делах, прошу извинить меня. — Иди, дорогая, спасибо, что зашла, — доброжелательно произнесла женщина. Рондент молча кивнул и проводил девушку долгим взглядом. Они ещё несколько минут пили чай в удручающей обстановке, оценивая, что хотели бы сейчас сказать. — Вы согласны, советник? — спросила Лилит. Мужчина задумчиво вперил взгляд в лицо королевы. — Вы хотите знать цену? — спросила Лилит. — Я знаю, что Вы мне дадите всё, что я ни попрошу, — спокойно сказал Рондент. А Лилит поняла, что она оказалась в весьма щекотливой ситуации. — Бесспорно, но вы же знаете притчу о жадной лисице? — предупреждающе холодным тоном вопросила королева и нервно пробарабанила тонкими пальчиками с острыми ноготками по поверхности изящного чайного столика с ажурной скатертью. — Знаю, но мне больше нравится сказка о скромном кролике, — парировал он и отпив из чашки внимательно окинул ставшее расслабленным лицо женщины. — Но у меня условие. — Какое же? — вспыхивая от гнева спросила Лилит. Рондент усмехнулся, видя, что единственным её желанием было придушить его. Но он знал, что она этого не сделает, во-первых, он ей нужен, а во-вторых, он подстрахуется на случай, если Лилит захочет убрать его после выполненного. — Я ничего не сделаю, если на то не будет воли девушки, — произнес Рондент и ему захотелось расхохотаться, видя как Лилит облегченно вздохнула. — Ости — умная девочка и всё понимает, — сказала Лилит и поняла, что как только произойдет задуманное то первым делом она избавится от него. ***
Серафим Кроули, поприветствовав вошедшую, прохаживался по кабинету и изредка бросал взгляды на ангела Лилу. Слишком светлая и чистая, старательная и наивная. Справится ли? Однако он понимал, что старые учителя не дают мальчику общения такого, чтобы он чувствовал себя счастливым и ему просто необходимы были ровесники. Он остановился и вновь воззрился на оробевшую девушку. Скромная. Может быть нужно было найти поопытнее, посмелее… Но потом отбросил возникшие у него мысли. Оба ангелы, оба чисты. Мальчик вырос, ему и вправду нужно несколько иное общение нежели то, что у него было до сих пор.
Лилу сконфузилась под пристальным взглядом директора и подумала, что зря она согласилась, но тут же отвергла эту мысль, потому что как только она решилась принять предложение серафима Кроули, она получила свободу действий, учителя охотно шли ей навстречу, она была вольна не бывать на занятиях и у неё появилось время, которое она могла посвящать себе. А ещё девушка одновременно страшилась и в тоже время предвкушала встречу с таинственным учеником. Оделась она по обыкновению строго.
Кроули наконец-то заговорил, а Лилу про себя облегченно вздохнула.
— Готовы ли вы, Лилу? — спросил старик. — Да, — немного сипло произнесла девушка и чуть откашлялась. Старик подошел ближе и покровительственно положил руку на плечо ангела. — Не бойтесь ничего, Лилу, — успокаивающим тоном проговорил серафим. — Вас проинструктировали о предметах, которые ему необходимо преподавать? — Да, директор Кроули, — скромно ответила девушка. Старик вновь замолчал, но затем вперился в лицо ангела пронизывающим угрожающим взглядом и делая между словами остановки, чётко их произнёс: — Наверное, не стоит напоминать Вам о конфиденциальности? — Нет, директор, — поспешила заверить его Лилу, изнывая от желания узнать правду и тут же страшась этого. — Хорошо, — облегченно произнес тот и указал на выход, сам спеша к нему. — Мы должны идти. Двое немного торопливо поспешили к таинственной башне. Лилу слышала про разговоры об этом чуде архитектуры, своими готическими шпилями простирающееся далеко ввысь, но никогда даже и близко здесь не бывала. Всегда послушная, она знала о запрете приближаться к ней, знала и не нарушала. С легким беспокойством она смотрела, как Кроули говорит со стражей, выставленной перед массивными дверями, а те внимательно рассматривают её. С возникшим чувством какой-то неизбежности, девушка прошла под своды башни и увидела винтовую лестницу, что своим основанием уходит в такую даль, что её не видно невооруженным взглядом. Суетливые шаги вверх и этаж третий, вроде. Кроули остановился перед дубовыми дверями с начертанными на них голографическими рунами. Частично ею понятными, частично с ускользающим от неё смыслом. Двое архангелов, также дежурившие здесь, вновь после короткого обмена любезностями с директором, глянули на Лилу, запоминая её.
«Да что тут такое? — спросила саму себя девушка. — Почему они так тщательно охраняют этого мальчика? И не влипла ли я в историю своим желанием помочь?»
Ещё больший страх закрался в душу, а волнение достигло апогея. Кроули, проведя рукой по двери, заставил руны немного изменить своё местоположение, в двери что-то стукнуло и она медленно со скрипом открылась.
Девушка зашла в залитое солнцем помещение и на секунду ослепла после темного коридора. Когда же её глаза привыкли к свету, то она увидела перед собой молодого высокого человека с пепельными волосами и пронизывающими светло-серыми глазами. Тот рассматривал её с любопытством свойственным детям, даже с азартом, обводя взглядом лицо и фигуру, остановившись на груди, а потом вновь взглянув в глаза. Девушка опешила. Ей говорили о мальчике, а это молодой мужчина скорее. Молодой и очень притягательный. Она тут же поспешила выкинуть крамольные мысли из головы.
