– Мы ещё посмотрим, кто кого выиграет! – с улыбкой ответил Первый, чувствуя азарт их предстоящей игры. – Я за белых.

– Прошу, – согласился Макномофар, махнув рукой. Началась партия. – Ходи.

– Скажите, как давно вы тут работаете?

– Лет, наверное, шесть, – ответил Макномофар немного нахмурившись, пытаясь вспомнить. – Ну да, шесть лет, и даже немного дольше.

– А долго вы работали над проектом, касаемо меня? – спросил Первый, ожидая его хода.

– Как раз все шесть лет и работал, – с улыбкой ответил Макномофар.

– То есть, я являюсь творением всей вашей жизни? – ответно улыбнулся Первый.

– Ха, так и есть. Но не только тобой я занимался. Скорее, благодаря моим успехам в прошлом, меня допустили к разработке тебя. Только задавай более значимые для тебя вопросы, а то ведь партия долго не продлится, – уверенно сказал он, передвинув слона.

– Чем вы ещё занимались?

– Ну, по большей части, я занимался исследованиями человеческого тела и его натуры. Потом занимался медицинской практикой во время боевых действий, где я впервые занялся окибернизированием солдата в полевых условиях. Долго он не прожил, но сражался яро, как настоящий герой. Спас мне жизнь.

– Его убили на войне? – спросил Первый, посмотрев на Макномофара.

– Нет, после войны, от заражения после операции. Вот так вот. Из-за меня умер человек, который спас меня. Долго винил себя в этом, но условия были такие… Там ничего поделать было нельзя. Он знал, на что идёт, – Макномофар стал более серьёзнее, вспоминая те дни.

– А потом?

– Потом я вошёл в организацию учёных, позже возглавив её. Ничего грандиознее тебя я ещё не делал, раз уж на то пошло.

– А вы, кстати, говорили, что я создан для какой-то цели. Для какой же?

Макномофар выдохнул и, сформулировав ответ, продолжил играть в шахматы.

– Мы собираемся использовать тебя в военных целях против терроризма, да и в других, более глобальных целях. Эта самая значимая проблема для всего мира, которая может снести весь существующий строй. Если мы сможем сделать из тебя супер-солдата, то сможем победить эту заразу гораздо быстрее, чем она успеет уничтожить нас. Ну, не только в военных целях ты будешь полезен. Само твоё существование показывает то, что человек приравнивается к богу и может создать по своему желанию существо по своему подобию.

– А как же остальные? Этим могут воспользоваться другие и использовать таких солдат в своих целях. Могут начаться войны между клонами и людьми. Разве нет?

– Мир такой, но что поделать. Но меня впечатляет, что в столь короткое время ты начал понимать такие вещи и рассуждать над ними. – ответил Макномофар, – Всегда, люди, разбираясь с одной проблемой, начинают новую, с которой потом сложнее разобраться. Всё время суём нос не туда, куда надо. – улыбнувшись, сказал он и развёл руками в стороны.

– Куда вы суёте нос? – не поняв смысла высказывания, спросил Первый.

– Так говорится, когда кто-то лезет не в своё дело. В дело, которое его не касается, или из-за которого потом будет много проблем. – поняв, что Первый его до сих пор не понимает, Макномофар привёл пример: – Ну вот, например, хочу я что-то поесть, но не хочу, чтобы кто-то об этом знал. Я иду в столовую, чтобы положить себе сосиску, а кто-то начинает меня спрашивать, что я тут делаю, и пытается добиться от меня ответа, как бы я ни не хотел ему отвечать. Понял?

– Кажется, да, – согласно кивнул Первый.

– Отлично.

Сделав очередной ход, Первый задал новый вопрос:

– А что именно вы хотите вживить в меня?

– Много чего. Процедура займёт несколько недель, а, может, полтора месяца. Мы тебе установим ещё одно небольшое сердце, искусственный спинной мозг, позвоночник, укрепим кости при помощи алмазного раствора и раствора кальция; усилим органы чувств, сопротивление радиации при помощи вживления алюминиевой наносетки в кожу. Титановые пластины – для того, чтобы ты мог выдержать физический урон; кибернетический мозг, как я уже тебе говорил. Лёгочные фильтры, голосовой модулятор, сервоприводы… Говорить об этом можно долго-долго. Но, главное, мы сможем испытать сыворотку, которая сможет заставить твой организм вылечивать раны с большой скоростью. Но, чтобы она работала, нам нужно правильно перенастроить твой организм. Иначе толку не будет.

– Зачем так много? Это, наверное, слишком дорого?

– Да, ты прав, это очень дорого. Ты нужен нам в качестве эксперимента. Если ты сможешь выжить после такой операции, то мы сможем гарантированно создавать более сложные специализированные единицы, для конкретных задач. А чтобы не терять времени по созданию и окибернизированию нескольких десятков, мы решили рискнуть сделать тебя одного. Не буду лгать – если ты не умрёшь во время операции, это уже будет огромный успех для нас.

(Это прямо радует.)

– А кто я на самом деле? – Первый поднял взгляд на Макномофара и стал пристально смотреть ему в глаза. – Из кого меня создали?

Тут Макномофар застыл и посмотрел Первому в глаза.

– Да я откуда знаю? Нет значения, кем ты был, главное – кто ты есть сейчас, кем ты будешь и какую роль сыграешь в нашем мире. Люди будут смотреть на тебя и оценивать за твои поступки. Рано или поздно тебе придётся самому себе сказать, кем ты являешься.

– Почему вы скрываете это от меня? Я хочу знать!

– Потому что есть вещи, о которых людям лучше не знать, даже если ты – не настоящий человек, Первый. А есть вещи, которые людям неведомы. Не знаю я, говорю же, не знаю. Почему тебя вообще это так интересует? – он поставил Первому мат. – Будь внимательнее и держи себя в руках, иначе можешь допустить массу ошибок. Как-нибудь ещё сыграем, а теперь отдыхай, скоро тебе принесут поесть. До завтра, Первый, – сказал Макномофар и направился к выходу из комнаты, поправив свой медицинский халат.

– До завтра, Макномофар, – попрощался Первый и продолжил решать задачу по химии.

Решив её, он закрыл тетрадь, встал и положил её обратно на книжную полку.

(Задача лёгкая была. Хоть Джесси и пытается мне задавать сложные задачи, удивить меня уже не получается. Нужно сообщить ей.)

Первый подошёл к двери и, введя определённый номер, позвонил Джесси по интеркому.

– Да?

– Джесси, это я, Первый. Я решил задачу, что ты мне приносила. Можешь проверить, пожалуйста?

– О, да, конечно, Первый. Сейчас подойду.

Через пару минут Джесси зашла в комнату. Это была девушка среднего роста, ниже Первого, со светлыми волосами и голубыми глазами. Волосы её были завязаны в короткую косичку, а одета она была в синий докторский халат. Зайдя в комнату Первого, она обняла его и принялась проверять задачу.

– За сколько времени ты их решил? – удивлённо спросила она.

– Ну, где-то минут за двадцать, примерно, – ответил Первый, довольно скрестив руки.

– Кажется, тебе пора занимать моё место, – с улыбкой сказала она, посмотрев ему в глаза.

– Нет, я не смогу тебя заменить в этом деле! – махая руками, ответил он.

– Ты – очень умный мальчик, я тебе это уже говорила? – улыбка Джесси сменилась на серьёзное выражение лица, и она вздохнула: – Слушай, я очень беспокоюсь за завтрашний день. Я боюсь, что с тобой что-то может произойти. Что что-то пойдёт не так, как надо. Не всегда операции проходят гладко.

– Что может пойти не так? Почему ты так думаешь? – спросил Первый и присел рядом с Джесси.

– Ну мало ли, что может произойти. Кто-то уснёт или сделает неправильную установку… Да даже того, что ты можешь просто не выдержать эту операцию, мне уже достаточно для беспокойства. Такую операцию ещё никто не делал, так как человеческое тело не способно её выдержать из-за ограниченной выносливости и порога боли.

– Но вы же не зря меня тренировали и проводили эксперименты. Да и Макномофар сказал, что вы всё рассчитали. Я думаю, что смогу выдержать, – утешительно произнес Первый и положил ладонь на её плечо.

– Я тоже хочу в это верить. – Джесси положила свою ладонь поверх руки Первого. – Ты для меня стал как настоящий сын за это короткое время, вот и беспокоюсь, только и всего. Не хотелось бы ещё и тебя потерять, – сказала она, снова улыбнувшись ему. – Ладно, давай, отдыхай, а я тогда пойду заниматься своими делами. Не скучай, завтра увидимся.