- Прошу прощения. Может, опустим такие нюансы. Мне там коз не разводить. - Глеб посмеивался.

   - Да, бывает по-разному. Некоторые спят и видят распаханные поля. Так о чём я? За горами идёт довольно резкий перепад высот, и мы попадаем во владения народа Ран, состоящее из пяти крупных племён, собственно, рароги, верзовиты, спарадаты, платы, тангодры.

   Тут Андрей осёкся:

   - А чего я болтаю... ну да, память тренирую. Сейчас я всё это выставлю на панель и смотри, секретной информации тут нет, - и он завозился перед рабочей картой визора. Через минуту Глеб наблюдал нужное полушарие с континентом и рельефом местности и зоны жизнедеятельности всех известных племён. Всё было доступно...

   - Ты не молчи, читай вслух названия племён, спрашивай неясности. Только ответить я тебе могу всё с языка рарогов, которые точнее именуются ра-эрг - сын рары. Это кто-то из земных историков назвал их рарогами, чтоб язык не ломать и в память о нашем земном средневековье и древнем народе, который был истреблён. Ну не так, чтобы истреблён, но долго живущей державы не создал. Это я тебе говорю, как компетентному человеку, чтоб понимал, откуда что растёт.

   Глеб застыл перед картой, а Андрей, повернувшись к ней затылком, продолжал тренировать память.

   - Далее, если смотреть по центру континента на юг, горная страна с плоскогорьями заканчивается и плавно переходит в Фаюмскую котловину, называемую рарогами Дга-Битре - "шаг в глубь". Я не понимаю, зачем мы морочимся с этими названиями. Но отменить уже ничего не могу. Первый, кто замерял относительную глубину этой котловины, был уроженец Египта в Африке. И это название напоминало ему родину. Это можно понять. Итак, в означенной котловине живут три племени: алфены, гестоны, фанагры. Есть в этой котловине полностью заболоченная равнина, это не мало, примерно три кроссбольных поля одно за другим... Чего хмыкаешь, уже устал, что ли?

   - Да нет, Андрей, - ответил Глеб, - я все внимательно слушаю. Только чудно как-то ты говоришь. Панель! У нас это слово уже лет 100 не употребляют. А в кроссбол последний раз играли... не помню когда. Ты же знаешь, сейчас в моде все эти штучки в невесомости. Сказал бы просто - примерно один дневной переход.

   Андрей вздохнул:

   - Знаешь, мне иногда кажется, что мы оторвались от реальной жизни. Находимся где-то в своем измерении. А настоящие события происходят где-то там... - И неопределенно махнул рукой.

   - Так, ладно... Движемся дальше с востока на запад и минуя заболоченный участок. Почва поднимается в степное плоскогорье, достаточно широкое и достаточно бесплодное. Нет, если прибегнуть к терраформированию, из этих степей можно выжать не мало. Но пока всё останется как есть. Рароги зовут эту территорию Тленг-слеог - бесплодная степь. Бесплодная с их точки зрения. Здесь живут три племени. Три вообще в философии рарогов и родственных им племён системообразующая единица. Ну а поскольку других, неродственных племён на Кладе нет, это действительно для всех, исключая тех, кого мы пока не знаем. Итак, жители Тленга тлегалпы, ботогалпы и кхунсегеры активно используют вьючных животных. Просто иначе там не выжить. Но о деталях поговорим позже. На юге Тленг постепенно переходит в лесостепь, которую на Земле назвали бы бушем. Дальше на юг до побережья необитаемые зоны. На востоке Тленга, там, где идет понижение плоскогорья, можешь заметить ряд лесных массивов. Загибая дугу с запада к юго-западу, минуем широкую реку Квара, я перевел бы это как Хлада. За ней тянутся пригодные для жизни долины, но с жуткими ветрами. Да, дорогой друг, мы в Оппойе, в которой живут не только оппы, но и чирквады с ниобами. Тут мы добираемся до условного угла между Оппойей и Восточными горами, здесь обитают сеймуки-отщепенцы. Нельзя сказать, что им досталась скверная зона жизни. Но крупные торговые пути сюда не ведут. Вот, в общем-то, и все более-менее обитаемые зоны.

   - А еще ты писал что-то про кельи на отрогах Восточных гор и город на Западе. Про них можешь что-то добавить?

   - Пока нет. Мы их подробно так и не стали разрабатывать, ничего нового я тебе не расскажу. При всем количестве информации мы еще многого не знаем. Не в последнюю очередь из-за того, что использовали только визуальные методы. Спрашивай лучше про то, что мы знаем.

   - И спрошу... - Глеб повёл плечами, будто разминаясь, - мы не говорили пока о зоологии, ты назвал самоназвание рарогов ра-эрг - дети рары. Что за зверь?

   - Здесь мы впервые столкнулись с подобными существами. Точнее не столкнулись, - Андрей ухмыльнулся, - Мы наблюдали их на камере слежения, весьма скрытные животные. Отнесли их к подвиду больших летяг, можно сказать очень больших. Преимущественно всеядны, но также матёрые хищники, если не удалось раздобыть в реке раков и моллюсков. С более высокой точки могут, используя кожистые крылья, спланировать на горного козла или муфлона. Родовой тотем рарогов. Да, несмотря на богатые гидроресурсы в реках нет рыбы, так что порыбачить тебе не светит, вон раков лови. А ещё есть моллюски величиной с тарелку, но довольно редко, в основном мелкие. Вот рара их может найти, да...

   - Так. Хорошо. Каких вьючных животных используют жители бесплодной степи?

   - Ну, с определённой долей условности этих животных можно назвать верблюдами-дромадерами, хотя никакие они не верблюды. Да, могут питаться сухой травой и не пить подолгу. Ходят неторопливо, достойно. Никому, насколько я знаю, не удавалось их оседлать. Вот грузы возить - это пожалуйста. Ещё в Тленге разводят коз, но их сильно не навьючишь.

   - Если не секрет, какие племена вы здесь контролируете? Если это подходящий термин.

   - Да, подходящий. Но о племенах я говорить не буду. Несколько племён, живущих в схожей среде, представляют собой ядро будущего народа. Я отвечаю за народ Ран, то есть рарогов, верзовитов, спрадатов, платов и тангодров.

   - Есть еще один вопрос, - Глеб задумчиво потер подбородок, - все не знаю, как правильно его задать... Мы сейчас лишились центра руководства и связи с "большой землей". И не факт, что она скоро восстановится, если восстановится вообще. Я не спрашиваю, что нам делать сейчас, я хотел бы понять какая у нас цель, к чему мы хотим прийти? Понятно, что, лишившись большей части наших ресурсов, мы не сможем так же эффективно вести исследования. Но если мы войдем в контакт, в прямой контакт, то эффективность даже повысится. Но есть нюансы. Ты-то сам как думаешь? И что думают остальные? Есть ли какая-то общая точка зрения?