Оказавшись заложницей собственных чувств, в очередной раз воскрешая и тут же убивая в себе надежду, я могла думать лишь о том — почему он не смотрит на меня? Как будто меня здесь нет.

За спиной я ощутила, как расправляются могучие плечи мастера сай, и тот с еще большим покровительством возвышался над нами. Одна лишь его уверенность заполняла собой все пространство, вступая с лидером в молчаливое противостояние.

Стало невыносимо смотреть на внутреннюю борьбу Леонардо, и мне пришлось закрыть глаза. Я чувствовала себя до невозможности беспомощной на что-либо повлиять, практически не существующей, как бестелесный призрак, которого никто не слышит и не видит.

— Ты так же, как и я, понимаешь это. Мы должны уйти, — без тени просьбы лидер отдал приказ, обращаясь к своему брату — к единственному существу, вступающемуся за меня и отстаивающему мое право на возвращение домой.

— Поменялись планы, братишка, — здоровяк пожал плечами, и его хищные глаза сверкнули бунтарским озорством, а Лео наконец неуверенно посмотрел на меня.

— Пока не поздно, Рафаэль, одумайся. Обратного пути для них не будет.

— Мы оба ошибались. Если бы мы с тобой поняли это раньше, нам не пришлось бы сейчас тесниться в затхлой каморке.

— Эй, между прочим, этот кабинет мне нравился.

— Ой, да ладно? Наш туалет и то подходит больше под это определение, чем… И воняет здесь так, как будто Майк съел протухший бурито, — здоровяк скривился, косясь на колбы, заполненные странной жидкостью, и с вызовом приподнял бровь, намекая девушке, что уборная «Тартаруги» определенно вне конкуренции.

Пока Сью препиралась с Рафаэлем, я не знала, чего выжидал лидер: моего подтверждения слов Рафаэля или же напротив — протеста, но тем не менее мастер катан сделал неуверенный шаг вперёд, опасно сокращая между нами дистанцию. Может, и стоило поднять на него опустошенный взор с потухшими глазами и выяснить, отчего так часто и кратко вздымалась его грудь, отчего дрогнувшие пальцы, стремившиеся потянуться ко мне, сжимались в кулак, боясь прикосновений.

— Ты действительно хочешь уйти отсюда? — тихо произнес лидер, как будто это была одна из невоплотимых фантастических идей. — Хочешь… вернуться ко мне? — и с неприкрытой надеждой в голосе Лео сделал еще один шаг, оказавшись практически вплотную ко мне.

— Ребята, вам бы лучше поторопиться, скоро начнется обход границ, — со всех наших раций снова поступило предупреждение от Майки.

Я медленно подняла на лидера изучающий взгляд, а он замер в трепетном ожидании, словно у него было все время мира, чтобы дождаться ответа. Я молчала и рассматривала измученные черты лица Леонардо с глубоко залегшими от усталости морщинами, размышляя — до чего же эти две недели разлуки довели нас с ним. Космическое равновесие, как инь и янь, забрало у нас свою плату, дабы уравновесить то безграничное счастье, которое мы получали.

Но сейчас мне нужно было его простить, и я ждала от него фраз: отчетливых и ясных. Хотя, пожалуй, нет. Хватило бы одного-единственного слова — прости. Понимал ли он это сейчас?

— Так. Мы готовы? — Рафаэль взглянул на настенные часы, убеждаясь, что совсем не осталось времени тянуть резину и нам нужно как можно скорее уходить.

Сью уверенно кивнула, скидывая с себя уже ненужный белый халат. И вспомнив о чем-то, девушка подлетела к столу. Среди кипы бумаг нашелся заветный блокнот, где Дони давал ответы на все вопросы, и она выдрала последнюю страницу, удовлетворенно поясняя, сложив листок несколько раз:

— Рецепт бисквита Майки.

— Ева, двигаем отсюда, — вдруг по имени обратился ко мне Рафаэль, подталкивая кивком головы по направлению к выходу. — Лео, выводи нас.

Указания Рафа были ясны, и лидер, очнувшись от задумчивости, кивнул, собрался и двинулся в путь.

Еще несколько минут назад я была в полной уверенности, что мне придется повторно проходить через весь ужас расставания, и сейчас от столь быстро развивающихся событий не могла осознать, что мы действительно возвращались домой. Все вместе.

Ладонь Рафаэля уперлась в лопатки и подталкивала меня вперед, поскольку сама я не могла сообразить, как переставлять свои собственные ноги.

Лео приоткрыл заднюю дверь черного хода, подал сигнал, и мы по цепочке вышли за ним, стараясь держаться как можно ближе к стене. Перебежками по одному нам удалось добежать до амбара. Ночь радовала облачным небом, а неподалеку уже слышался звук плеска воды. Но мы слишком задержались в госпитале, застав виток обхода патруля. Раф жестом руки приказал нам пригнуться к высокой траве, и мы были как никогда рады тому, кто поленился ее скосить сегодняшним днем. Двухметровые ниндзя — и черт побери, как им это удавалось? — сливались с тенями, отброшенными круглыми пустыми бочками.

Патруль скрылся за поворотом, мы так же по очереди вышли из укрытий и продолжили красться к пирсу.

— Ева? — знакомый голос окликнул меня позади, и я замерла.

Медленно поднявшись, я постаралась как можно аккуратнее кивнуть головой, давая встревоженному Леонардо сигнал к отступлению. Может, Рон и смог меня заметить, но остальные находились дальше и замерли, притаившись.

— Эй, ты чего тут так поздно? — меткий стрелок прищурился в полумраке, и я двинулась на него первой, опасаясь, чтобы он не подошел ко мне сам. С моего места ему бы удалось уловить ту прямую, по которой Сью и черепахам предстояло пройти к пирсу, и нельзя было его подпустить ближе.

Парень перевесил автомат на плечо и лучезарно улыбнулся.

— Не спится? Пойдем, провожу.

— Не стоит, Рон, ты иди, я сама.

— О, нет, миледи, — мой бывший напарник, посмотревший на днях про Робин Гуда, не собирался оставлять даму в беде, — поговаривают, что в Шервудском лесу завелись разбойники, и для меня будет честью сопроводить вас до покоев.

Нервно сглотнув, мне удалось выдавить из себя скупую улыбку и спрятать за опущенными ресницами тревожный мечущийся взгляд.

— Послушай, Рон, ты хороший парень, но…

— О-о-о, черт, — юный дозорный запрокинул голову и с улыбкой проговорил: — я уже слышал такое, и добром это не кончилось, — он рассмеялся, тушуясь смотреть напрямую, — Джинни Саливан, второй класс. Вот именно с этой фразой она меня и отшила.

— Рон, спасибо тебе за все, но я дойду сама.

— Хорошо, — улыбка сползла с его лица, стрелок кивнул, и мне наконец удалось задышать, но внимательно оценив пространство позади меня, Рон добавил: — но я провожу.

— Нет, я…

— А я настаиваю, — сухо перебил парень, становясь вдруг серьезным и сосредоточенным.

Он перестал походить на самого себя. Больше не было беззаботного мальчишки с шутливым выражением лица. Передо мной стоял мужчина, суровый и верный житель «Вершин», исполняющий свои обязательства.

И тут я растерялась, не зная, что предпринять. Уйти вместе с ним я не могла, потому что выйти незамеченной из отеля у меня не получится. А продолжать стоять на месте не выйдет, ведь позади прятались черепахи и Сью, выдать их местоположение было никак нельзя. Пусти он клич о тревоге, и к нам с округи сбежится весь вооруженный до зубов патруль.

Меня постепенно охватывала паника, будто бы само это место было проклятым и не желало отпускать каждого вошедшего. Мои плечи понуро опустились, и в голове не возникло ни единой спасительной мысли. По злокозненной иронии судьбы остался только один вариант — последовать за дозорным. И в сложившейся ситуации это было бы правильно, но я не знала, бросит ли снова меня Лео, оставляя навсегда в «Вершинах». Вернется ли он за мной еще раз?

— Ты думала, что я не замечаю? — сухо произнес парень, подходя ко мне чуть ближе. — Твоя рация, с которой ты ходишь, — другой модели, в отличие от наших. Я вижу, куда ты постоянно смотришь, и, кажется, понимаю, что пытаешься там разглядеть. Только знай: это — мой дом. И кто бы ты ни была, я не дам его в обиду.

Ну, конечно, он не даст его в обиду. Многие люди, что попадали сюда после основания законной власти майора Граймса, были действительно счастливы. Все, кроме меня. Но только он один проявлял к нелюдимому человеку свою доброту и сострадание. Его последняя фраза и то, с какой холодной решительностью она была сказана, — напугали меня, но все же я набралась сил и попросила: