— Отмечал свое увольнение, — догадалась Инна.

— Ну вот и ты ругаешься, — насупился Дорохов, — сказал же не буду больше.

— Не будешь, не будешь, — поверила Инна, взяла его руку и приложила к своей щеке. — Ко дню рождения Василия Ивановича ты подарок выбрал, пойдем выберем им подарки с Новому Году, Солнце мое ясное.

Дорохов сделал шаг за Инной, но услышав «солнце мое ясное» замер на месте… Откуда она узнала, что мама в детстве называла его именно так: «Солнце мое ясное»… Это «солнце» прочно прилипло к нему еще в суворовском училище и на все время учебы в военном, только в академии его так уже никто не называл, остерегался, да и «солнышком» он перестал быть: редко улыбался, ни с кем дружбу не водил и никому не помогал — в общем, как она там его называла: «Медведь! Бурбон! Монстр!». Тогда откуда «Солнце мое ясное»?..

— Ты что остановился? — тянула его за собой Инна. — Если Василий Иванович любит жарить шашлыки, то подарок ему я уже присмотрела: такой небольшой чемоданчик, а в нем шампура, ножи для разделки мяса и рыбы и топорик! Это нужное, а для души…

— Бутылку армянского, — идя за Инной проворчал Дорохов, сто процентов уверенный, что покупку горячительного она не одобрит.

— Подходит! Только ты сам выбирай, я в коньяках не очень… и сталь у ножей надо проверить, и чтобы шампура не гнулись…

Дорохов остановился, притянул Инну за руку к себе и поцеловал в губы — опять он ошибся: она не оправдывала, а превосходила все его ожидания!

— Сережа, прекрати, — отстранилась Инна, смущенно поглядывая по сторонам. — Нам еще для Нины Максимовны подарки выбирать, а ты глупостями занимаешься…

— Никакие это не глупости! — возразил Дорохов, обнял Инну и снова поцеловал. — А за подарки не волнуйся, купим — это оказывается так просто…

Прочно усевшись в кресле в гостиной в ожидании хозяина, Дорохов вытянул из стопки журналов на столике журнал об автомобилях и преувеличенно громко стал его перелистовать, а Инна пошла на кухню помогать хозяйке.

— Нина Максимовна, командуйте, что нужно делать.

— Да нет, Инна, спасибо. Все готово! Разве что на стол накрыть, мой генерал отзвонился, через минут десять прибудет.

Подхватив тарелки, Инна поспешила в столовую, поставила тарелочки с нарезкой в центр стола и вернулась на кухню.

— Простите за нескромный вопрос, Инна, — обратилась Нина Максимовна к гостье, — а что вам Сереженька на Новый Год подарил? Люблю чужие подарки рассматривать.

— А-а-а, — замялась Инна, — ничего. Мы с ним на следующий день после Нового Года познакомились.

— Значит, ничего, — покачала головой хозяйка. — Все мужчины одинаковые — пока сама не намекнешь, они и не задумаются. Вот я Сергея отругаю!

— Нет, Нина Максимовна, не надо! — вступилась Инна за Дорохова. — Мы с ним всего-то несколько дней вместе… да и то «вместе» ли, я пока точно не знаю.

— А что ты так всполошилась? — улыбнулась хозяйка. — Я же его не бить собираюсь, а уму-разуму поучить.

— Он и так умный, — вздохнула Инна, — только непонятливый.

— Вот и бери все в свои руки, а то генеральшей никогда не станешь: если мужик один раз развелся, то в ЗАГС его затащить будет, ох, как сложно. А Сережка наш никого не слушает — все сам да сам! Вот и получил по полной…

— А меня слушает, — похвалилась Инна и, наклонившись к хозяйке зашептала: — только мне его укусить пришлось.

— Вот это по-нашему! — усмехнулась Нина Максимовна. — За подарки тебе спасибо, угодила — я давно к этим маленьким немецким кастрюлькам присматриваюсь, а то в большой кашу себе варишь, а она по дну размазывается.

— Это мы вместе…

— Ну да, ну да, — усмехнулась Нина Максимовна, — ни за что не поверю, что Сережка кастрюльки выбирал и палантин примерял. Для наших с тобой мужиков "Палантин" — это российский комплекс радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Вот так то, дорогая! Бери бокалы, я тарелки, а то мой генерал пожаловал — будет ругаться, что стол не готов.

Подаркам генерал обрадовался и на радостях предложил распить подаренный коньячок. Дорохов сначала отказывался, поглядывая на Инну, но после ее одобрительного кивка расслабился — ну, что за женщина! Клад!

Выпив пару рюмок, Дорохов вдруг вспомнил, что он за рулем и растерянно посмотрел на свою спутницу — придется вызывать трезвого водителя, но Инна напомнила ему, что она тоже умеет водить машину. От этого напоминания спина полковника покрылась липким потом — машину свою он никому не доверял, а здесь новичок! Да еще женщина! Отказать? Обидится! А обижать Инну он не хотел — она ему вон как помогла с подарками, да и вообще… Про «сладкое вообще» ему напомнил его "спящий солдат", проснувшийся при мыслях о ней, поспешивший прийти в боевую готовность — "вперед, в атаку… в тепленькое, тесненькое нутро своей сладкой девочки… " Ну, разобьет она его машину — что делать, починит!..

И опять ожидания Дорохова не оправдались! Его любимый джип стоял у ворот дома целый и невредимый (хоть и ехали они с черепашьей скоростью, и всю дорогу Дорохов сжимал кулаки и зло поглядывал на обгонявшие их машины, но до дома они добрались без приключений и аварий).

23

— Ты есть будешь? — спросила Инна, выкладывая из пакета контейнеры с едой и нарезкой. — Нина Максимовна столько всего надавала с собой!

— Конечно буду! — скидывая на пол дубленку в прихожей пробубнил Дорохов, — но потом! Сейчас мне надо скинуть напряжение, а в этом мне поможет только секс!

— Секс со мной или с любой бабой?

На такой вопрос Дорохов слегка обиделся.

— Секс с моей сладкой девочкой — извелся весь ожидаючи этой минуты…

Он подхватил брыкающуюся Инну, закинул к себе на плечо и понес на второй этаж в спальню, поглаживая и похлопывая такую соблазнительную попку.

— Советую сдаться, — предложил он ей, укладывая ее на кровать и в нетерпении стягивая с нее платье, — а то придется покупать новую одежду.

— Сдаюсь! — засмеялась Инна, обнимая его за шею и притягивая к себе. — Плевать на одежду!..

— И еще… сразу предупреждаю… сначала я тебя «отымею, чтоб не сдохнуть», а второй раз уже поласкаю…

Инна засмеялась и с хитрющим видом согласилась.

В нетерпении Дорохов хотел взять ее резко, сразу до конца, но вспомнил, что… «больно», пожалел свою женщину и стал входить короткими толчками… на третьем понял, что что-то не так…

— Мокренькая, — разочарованно констатировал он, обижаясь, что она не предупредила, тогда бы он не осторожничал и ее не жалел. — И когда только успела…

— Когда ты меня нес и по попке хлопал… представила, как ты меня будешь жестко «иметь, чтоб не сдохнуть»… А-а-а…

Мощным толчком он вошел в нее до конца, поднажал, зарычал от наслаждения и тесноты внутри нее, и от души начал ее «иметь, чтоб не сдохнуть», доказывая ей свою мужскую силу, одновременно «мстя» за ее обман и обижаясь на вопрос о других бабах — неужели она сомневается в нем и не понимает, что только с ней он такой… открытый, ласковый, ручной косолапый мишка…

Отработал Дорохов на все двести процентов, аж «пар из ушей пошел» — вот как старался… и она оценила — два раза «удовлетворилась», он видел ее прикрытые глаза, закушенную губу, чувствовал тугое сжатие мышц… и это ему было приятно. Значит, он не подкачал, удовлетворил свою женщину на двести процентов — не зря старался. Но даже после такого «бешеного траха» и полной разрядки обида на нее осталась…

И Инна поняла это, погладила по груди — поблагодарила за доставленные удовольствия и, не приближаясь, спросила:

— Кто ж тебя так обидел, Сереженька, что ты на всех женщин обижаешься?

— Я не на всех, — проворчал Дорохов, хотел замолчать, но пояснил: — Запомни — ты для меня не все! И еще… я мужик верный и, если у нас отношения, то другие бабы мне на хрен не сдались…

— А у нас отношения? — перебила Инна и повернулась к нему, привстав на локте.

— А нет?

— По-моему, ты ничего не говорил мне о наших отношениях.

— А, что, должен был, как пацан, спрашивать — «Будешь со мной встречаться?». Или сразу — «Будешь со мной трахаться?». Секс для тебя не повод для знакомства?