Дорохов убрал руку с горла бывшего друга и брезгливо вытер ее о брюки. Взял со стула новенький блестящей кожей портфель и вытряхнул все его содержимое прямо на кровать.

Его рабочие диски были сложены в прозрачную папочку и для надежности перетянуты резинкой. Дорохов выудил диски из кучи бумаг и вещей, сосчитал их и, не доверяя Осипову, по очереди стал вставлять в ноутбук — проверять.

— С моим компьютером ты поработал, а вот про диски с копиями расчетов узнал недавно.

— Это я Вадику их отдала, — всхлипывая, призналась Людмила в своей оплошности. — Вчера вечером вещи твои оставшиеся собирала, и диски отдала — думала это по работе, но поскольку ты уволен…

— Еще как по работе, — усмехнулся Дорохов и вздохнул с облегченьем — все расчеты, сметы и договора не имели исправлений. — Вот теперь повоюем! Неужели вы думали, что я так легко сдамся?

— Думаешь, тебе поверят? — хмыкнул полковник Осипов, натягивая штаны. — Держи карман шире: не один я в этом деле замешан.

— Да мне плевать, кто еще меня подставлял! — Дорохов в сердцах хлопнул ладонь по столу. — Я же тебя, Вадим, другом считал!

— Другом? — взвизгнул Осипов, тут же превращаясь из солидного полковника в обиженного подростка. — Ты вечно меня за собой тянул, будто я не способен без тебя по службе продвинуться! Ты у нас Солнце, а я твоя тень! Надоело! Мне предложили дело, и я согласился!

— Ну, и гад же ты… Костя Федотов, — Дорохов качнул головой и стал складывать диски в папочку. — Теперь у меня есть доказательства ваших махинаций…

— Зачем тебе это надо? — Осипов уже надел рубашку, китель и почувствовал себя не обиженным подростком «номер два», а «настоящим полковником». — Зачем шум поднимать?

— Ты все равно не поймешь!

— Хочешь, мы тебе денег дадим? Много денег!

На Дорохова вдруг навалилась неимоверная усталость — не было сил даже презирать бывшего друга и бывшую «гражданскую любовницу».

— Нет, — устало произнес он и вспомнил слова Инны: «…когда тебя предают любимые это так больно, что даже жить не хочется».

«— Она права, — подумал Дорохов, — это так больно… но не смертельно. А что, если на месте Люськи оказалась бы Инна?..»

Представив себе эту картину, Дорохов набычился и сжал кулаки.

— Чего ждете? — не поднимая головы, спросил он у напрягшихся любовников. — Одевайтесь и на выход.

— Но, Сережа…

— Оба! — жестко уточнил «бывший полковник», боясь даже подумать, чтобы он сотворил с этими двумя, предай его другая женщина. — И побыстрее!

Когда Дорохов вернулся в Сергеевку и поднялся в спальню, Инна уже спала. Спала и улыбалась во сне.

Дорохов присел на корточки около кровати и долго смотрел на спящую женщину, думая о том, что, несмотря на все случившиеся с ним катастрофы, ему несказанно повезло — он встретил свою женщину, о которой даже уже и не мечтал.

— Чтобы я без тебя делал, мой воинствующий, неунывающий «Новогодний Подарок»…

14

Скорбное сообщение о смерти Георгия Рудольфовича Ватутина Антон Свиркин привез в семью Ватутиных за день до Рождества — разыскивая «Мерседес» пропавшего бизнесмена, он связался с ГБДДешниками и те сообщили ему об автомобильной аварии, в которой и погиб хозяин особняка. Свиркин записал все данные и пообещал известить семью, но, приехав, никак не мог сообщить семье столь трагическую весть.

В ходе следственных действий Антону Свиркину удалось разыскать большую часть сотрудников фирмы и получить сногсшибательную информацию: с первого января процветающая транспортная фирма Ватутина перешла в руки новых хозяев. Но были и другие не менее «сногсшибательные» новости: бесследно исчезли не только бывший хозяин фирмы, но и деньги с банковских счетов Ватутиных, проданными оказались их зарубежная недвижимость, все московские квартиры и даже загородный дом, в котором сейчас проживало семейство, вместе с мебелью и машинами был заложен банку за кругленькую сумму.

В общем, исчезло все!

Все что нажито было за семнадцать лет брака и с таким трудом сберегаемое в семье!

Валентина Николаевна Ватутина прибывала в прединфарктном состоянии — теперь исчезновение из сейфа документов и своей шкатулки с драгоценностями она считала досадным пустяком.

Куда и на сколько дней уехал сам Георгий Рудольфович Ватутин (допрос сотрудников происходил до получения известия о смерти бизнесмена) никто из сотрудников его бывшей фирмы не знал — ни о какой корпоративной поездке никто на фирме «слыхом не слыхивал». Но главное, никто не мог ответить на вопрос: «Куда делись деньги от продажи семейного имущества?» — даже Борис Яковлевич Либман, принимавший активное участие в распродаже «семейного состояния», вразумительного объяснить сие странное обстоятельство не смог.

Все предъявленные следствию документы имели законную юридическую силу, и придраться к совершенным сделкам по продаже недвижимости было невозможно.

Антон Свиркин понимал, что оставшиеся члены семьи Ватутиных стали жертвами махинаций погибшего бизнесмена и осталась без средств к существованию, но поделать ничего не мог: спорные имущественные претензии между супругами решаются через суд. Суд, если усматривает в сделках их неправомерность, выносит определение или решение и только на этом основании возбуждается уголовное дело. Антону было по-человечески жалко семью Ватутиных, но отстаивать имущественные права потерпевших не его дело. Его дело раскрытие кражи, но в создавшейся ситуации кражи, как таковой, не было. В соответствии с новыми фактами всем стало ясно, что документы и деньги из сейфа «изъял» законный владелец того и другого, а то, что заодно со своими бумагами он «прихватил» шкатулку жены с драгоценностями, так это их внутренние разборки — его действия, как кража, не классифицируются и под статью 158 Уголовного Кодекса не подпадают. Статья УК гласит: «Кража, то есть тайное хищение чужого имущества…» — хищения чужого имущества не было, а значит, нет состава преступления.

Дело о краже было прекращено «за отсутствием состава преступления», но Антон Свиркин по своей инициативе вызвался съездил в загородный дом Ватутиных и сообщить о случившейся трагедии. У Валентины Николаевны он застал «семейного» юриста — разбирательства в сложившейся ситуации были в самом разгаре.

— Вы же сами, Валентина Николаевна, подписали генеральную доверенность вашему мужу на всевозможные сделки с недвижимостью! — Борис Яковлевич Либман в безупречном костюме с бриллиантовой заколкой для галстука являл собой образец деловитости и респектабельности. — Вспомните, пожалуйста! Это было в прошлый Новый Год — Георгий Рудольфович пригласил меня тогда к вам в дом, и вы подписали с ним соглашение о передаче ему всех прав на фирму.

— Я подписала? — вдова перестала стонать и вытаращила на мужчину покрасневшие от слез глаза.

— Вы, вы, уважаемая Валентина Николаевна! — юрист стоял напротив постаревшей вдруг женщины, скрестив на груди руки, как непогрешимый обвинитель.

— Ах, да, вспомнила… Мы тогда все очень болели гриппом, и я плохо помню, что подписывала.

— Георгий Рудольфович ни о чем таком не упоминал.

— Что же теперь мне делать? — Валентина Николаевна теребила в руках носовой платок и по очереди с надеждой смотрела на мужчин.

— Обратитесь в суд, — со знанием дела посоветовал Борис Яковлевич. — Возможно, он сочтет убедительными ваши доводы, отменит существующие сделки купли-продажи недвижимости и вынесет решение вернуть стороны в первоначальное состояние. Но положение ваше, Валентина Николаевна, это вряд ли спасет: ваш муж обязан будет возвратить покупателям деньги за проданную недвижимость, а поскольку вы не разведены с Георгием Рудольфовичем, то его долговые обязательства, после его исчезновения, ложатся на ваши плечи. Есть у вас средства выкупить свою недвижимость?

— Выкупить? — опешила вконец убитая горем вдова. — Но как же… выкупить?

— Полагаю, что средств у вас нет.

— Борис Яковлевич, может, вы возьметесь за мое дело? — Валентина Николаевна умоляюще сложила руки на груди. — С моей стороны я гарантирую любые проценты!