– Без этого ничего не будет, – произношу заученной отрепетированной фразой.

Стас усмехается, но берет серебристый квадратик. Крутит его между пальцами, не разрывая зрительного контакта, а потом отбрасывает в сторону и тянется в карман джинсов, извлекая точно такой же.

– У меня своя защита, – произносит он, бросая упаковку на кровать.

По-хорошему, после того, как мой план со скрипом и треском провалился, мне стоило сказать, что я передумала, сделать вид, что испугалась. Но вместо этого я отвечаю на горячие мужские поцелуи. Мои руки блуждают по оголенной спине Стаса, касаются каждой мышцы, проходятся по ложбинкам и бугоркам. Я изучаю его так же, как и он меня.

Кажется, на моем теле не осталось нетронутого его губами места. Он буквально зацеловал меня всю, хотя я представляла процесс нашей близости по-другому. Совсем не так, как это происходит сейчас. Ждала более быстрого и… циничного, что ли, процесса.

Я и подумать не могла, что он такой внимательный любовник, что кроме своего удовольствия думает еще и о девушке.

– Какая же ты… Ста-ся, – шепчет он на пике страсти, блуждая руками по моему телу и смотря мне в глаза так открыто и выразительно, что я тону в его взгляде.

Его по-циничному холодные глаза, которые привыкли к вниманию камер, сейчас лучатся жаром и теплом. Он будто оттаивает и подпускает меня к себе настолько близко, насколько это вообще возможно. Я выгибаюсь под ним, издаю протяжный звонкий стон и чувствую, как мое тело рассыпается на тысячи мелких осколков.

Мы лежим так несколько мгновений, во время которых я думаю о том, что упустила единственную возможность забеременеть, ведь именно сегодня у меня овуляция. Время, конечно же, еще есть. Я могу быть соблазнительной до самого утра. Но видно, что Стас никому не доверяет и вряд ли воспользуется моей защитой, которую я заранее испортила.

Хотя… к своему стыду понимаю, что от повторения того, что между нами произошло, я бы не отказалась.

– Идешь в душ? – спрашивает Стас несколько минут спустя.

– После тебя, – улыбаюсь ему и укрываюсь простыней, край которой успела ухватить, пока он вставал.

Когда за Стасом закрывается дверь, я лихорадочно открываю ящик за ящиком, ища еще упаковки с защитой. Правда, наткнувшись на них, понимаю, что булавки или чего-то острого, чем можно незаметно повредить упаковку, нет. Разочарованно стону, закрываю ящик тумбочки и сажусь на край кровати.

Только сейчас понимаю, что все случившееся между нами напрасно. Я не получила то, за чем пришла: ребенка от Лебедева.

По щекам начинают катиться слезы от осознания, что я так и останусь той, кто не сможет познать радость материнства. А ведь я представляла, как буду ходить беременной, гладить живот и разговаривать с сыном или дочкой, как буду выбирать имя, коляску, одежду. Я и подумать не могла, что ограничена в чем-то, пока не сходила к гинекологу и не услышала диагноз частичного бесплодия. Я лечилась, соблюдала все предписания, да только как узнать о результате, если не с кем запланировать малыша?

И вот только в последний месяц мы стимулировали овуляцию. Я пила таблетки, мне делали уколы, чтобы я могла полноценно забеременеть, а теперь получается, что все? Время упущено?

Стас вышел из ванной в одном набедренном полотенце, из-за чего я тут же отвела взгляд. Несмотря на то, что между нами было, мы все еще мало знакомы. И даже тот факт, что я едва ли не каждый день просматривала его фото и видеозаписи, не делает его ближе.

Скрывшись за дверью ванной, залезаю в душ и быстро ополаскиваюсь. В голове зреет план застигнуть Стаса врасплох, заставить его забыться и… Понятия не имею, как проверну это, но выхода нет.

Правда, когда я возвращаюсь, Стас уже спит и размеренно дышит. При всем желании, я не могу просто взять и разбудить его, поэтому тихо ложусь рядом. Укрываюсь одеялом и украдкой любуюсь его профилем: ровным носом, квадратным подбородком, высокими скулами и прямым лбом. Его лицо расслабленно, и сейчас Стас как на ладони: спокойный, умиротворенный, без морщинок вокруг глаз и сжатых от недовольства скул.

Рядом с ним я засыпаю быстро, а утром поднимаюсь раньше и сбегаю в ванную, чтобы освежиться и… уехать. Правда, стоит мне выйти, как я натыкаюсь на стоящего у окна и докуривающего сигарету Стаса. Потушив окурок и выбросив его в пепельницу, он поворачивается ко мне, осматривает с головы до ног, будто обладает рентгеновским зрением, после чего спрашивает:

– Ты предохраняешься?

– Прости? – не сразу понимаю, к чему он клонит.

– Таблетки противозачаточные не пьешь?

– Нет, а что?

– Давай обсудим сразу, – начинает Стас издалека. – Мне не нужны проблемы после одной проведенной ночи. Да и тебе, наверное, тоже.

– Прости, но…

– Дай сказать, – тут же обрывает он. – Мне все понравилось, но ночью произошла одна небольшая проблемка. Защита дала сбой и порвалась, поэтому… – Он разжимает ладонь так же, как я вчера. В его руке я замечаю небольшую таблетку в блистере. – Тебе нужно выпить это.

– Что это?

– Экстренная контрацепция.

Я молча смотрю на мужчину, пытаясь понять, о чем он говорит. Защита дала сбой? Мне нужно выпить таблетку, чтобы у нас не было проблемы в виде ребенка? Ничего мне не нужно пить! Спасибо тебе, Господи!

Я ликую внутри, но снаружи молча киваю и беру таблетку. Уже хочу закинуть ее в сумочку, но Стас останавливает меня.

– При мне пей.

Удивленно открываю рот, но перечить не могу, понимая, что в противном случае он не оставит меня в покое. Быстро достаю таблетку из блистера, беру с тумбочки стакан с водой и запиваю.

– Отлично, – произносит Стас. – Ничего личного, но я должен был убедиться, что ты не забеременеешь от меня и не придешь, чтобы предъявить права.

– Я не, – хочу, но замолкаю, натыкаясь на его ледяной взгляд без капли той теплоты, что была вчера.

– Мне плевать, – чеканит он и бросает на прикроватный столик пачку с долларами. – Это за твои услуги. – Стас усмехается. – У тебя пять минут на сборы. Одевайся и можешь быть свободна.

– Настя! – слышу пронзительное сразу, как беру трубку. – Ты должна… нет, обязана пройти это собеседование!

– Какое на этот раз?

Лерка, как всегда, в своем репертуаре. Ее идея фикс в последние три месяца – устроить меня на хорошую работу. Желательно в одну из лучших компаний города. Я на такие подвиги не готова, поэтому пока Лерка ищет, я устроилась в отель на ресепшн. Больших знаний там не требуют, нужен только английский. Ну и ответственность, пунктуальность. Все как везде.

– Администратор на ресепшн, – с гордостью произносит подруга. – Учла все твои пожелания.

– Я уже там работаю, если ты забыла.

Ответ Лерки слушаю вполуха, замечая, что Даня не справляется со штанишками. Спешу ему на помощь, приседаю, помогаю, потом натягиваю на него носочки и свитерок.

– Ма, ады, – требует Даня, протягивая руку к бутылочке с водичкой.

– Сейчас, малыш.

Я быстро откручиваю крышку и даю сыну напиться.

– Соколовская, ты вообще меня слушаешь? – возмущается в трубку Лера, понимая, что я говорю не с ней.

– Нет, – отвечаю честно. – Лер, я сына в сад собираю и мы опаздываем, давай ты мне инфу по смс отправишь, и я обязательно ее гляну.

– Ага, и отметешь тут же, – бурчит Лера, но все же отключается.

Я выдыхаю и улыбаюсь сыну.

– Ну что? Идем в садик?

Даня кивает и быстро спрыгивает со стула. Правда, приземляясь, падает набок, не удерживая равновесия. Спешу помочь, но сын встает сам. Уверенно упирается ручками в пол, приподнимает вначале попу, упакованную в темные штанишки, а затем и остального себя. Поднявшись, отряхивает ладошки друг о друга и поднимает голову, глядя на меня снизу вверх папиными глазами.

Я тут же мотаю головой, отгоняя непрошеные мысли. Вспоминать о Лебедеве я себе запретила сразу, как вышла из его шикарных апартаментов. Наша ночь осталась позади, его холодный взгляд и презрительный тон, которым он назвал меня девушкой легкого поведения, тоже. Как и деньги, которые он бросил на тумбочку. Интересно, он увидел, что они остались или так и не вернулся в квартиру и ни о чем не узнал?