— Я… Я не знаю! Мне нужно понять! Так неправильно!

— Неправильно то, что ты с ним! Вы, как преступники! Скрываетесь!

— Это не твоё дело! — возмутилась Гермиона, гнев поднялся к сердцу. — Ты никакого права не имел следить за мной! Ты! Ты преследовал меня! Заставил думать о тебе! Это нечестно!

— Признай, Грейнджер! Я тебе нужен! Ты знаешь меня, но не оттолкнула!

— Хватит, Малфой! Это слабость! Ты воспользовался ситуацией! — воскликнула она.

— А ты её создала! — громко произнёс он.

— Я хотела помочь!

— И ты это сделала! Ты нужна мне, пойми! Противоположности притягиваются! Ты и теперь не уходишь, не сбегаешь!

— Я хочу разобраться! Ох! Ну что же ты меня так мучаешь?! — она закрыла глаза, прислонившись к стене и сжимая в руках свой альбом. Как же ей тяжело! Предательница! Это всё, что крутилось у неё в голове, сердце разрывалось от боли.

Он сделал шаг, обвивая руками её талию, она открыла глаза.

— Ты опять это делаешь, — шепчет он.

— Что? Что я делаю? — с волнением прошептала она. Его глаза всё ближе, его дыхание, его запах кружит голову.

— У тебя ресницы… как крылья бабочки.

— Драко, не надо…

Он впивается в её губы дерзко, но так мягко, нежно! Руки скользят по спине. Она дрожит. Как же он нежен, словно ангел! Альбом с шуршанием сползает на пол, и её руки обвивают его стройный торс, поднимаются вверх по спине. Почему ей так нравится? До дрожи в кончиках пальцев! Высокий, стройный, словно молодой клён. Его жаркое дыхание, его губы вытягивают всю волю! Она теряет голову! Раскрывается перед ним, как её чёрная роза, утопая в его вздохах, ощущая его возбуждение.

Малфой чувствует, что она в его власти! Он мог бы подчинить её себе прямо сейчас! Своим губам, рукам, она отдастся… Но он знает, что будет потом. Грейнджер себе этого не простит! Не ему! А себе! Она измучается угрызениями совести! Драко в этом уверен. Упиваясь её нежностью, он не забывает, что эта девушка ему не принадлежит. Он не может с ней так поступить. Драко хочет, чтобы она была счастлива!

Скользящие по её шее губы замедляются, он усилием воли заставляет себя остановиться. Драко прижимает её к своей груди. Она отворачивается. Слёзы душат…

— Спасибо, — шепчет она. — Спасибо, Драко.

— Не говори так, — он упирается лбом в её висок. — Моя Грейнджер, что ты со мной делаешь…

Но её руки не отпускают зажатый в кулачки джемпер. Она поднимает голову, смотрит ему в глаза. И вдруг, улыбается! Так нежно, искренне. Драко проводит пальцами по её щеке. Он так счастлив сейчас!

— Мне нужно время, Драко. Я хочу понять, что происходит и решить.

— Да, я знаю, — шепчет он. Целует её висок. Так не хочется её отпускать! И она не хочет уходить. Это так странно. Они стояли обнявшись в тёмном коридоре, боясь признаться в том, что больше не могут иначе. Он хотел бы сказать, но она не готова. Нужно немного времени. Грейнджер привыкнет. Малфой не отступит. Он будет ждать.

Хогвартс затих.

— Я должна идти, — шепчет девушка. — Отпусти меня.

— Я смогу с тобой встречаться? — неуверенно шепчет Драко.

— Пожалуйста, дай мне время. Мои отношения, они ведь не закончены. Он не виноват! Ох, я ужасный человек! — слёзы наворачиваются на глаза.

— Не говори так!

— Нет, это ты не говори! — с грустью произнесла она. — Ты ведь знаешь, мне это не свойственно! Я веду себя скверно! Это мучительно! Мне нужно время.

Гермиона выпутывается из его объятий. Становится холодно. Но так надо. Поднимает свой альбом.

— Ты дашь мне шанс? — с надеждой смотрит он ей вслед. Грейнджер оборачивается.

— Мне нужно время. Прости!

Она вздыхает и поспешно уходит.

========== Глава 23. Семья ==========

Она думала, что не сможет уснуть. Но лишь голова коснулась подушки, Гермиона провалилась в мир грёз.

Он снился ей. Первый раз снился так, словно наяву. Драко почему-то был совсем не такой, как сейчас. Как будто был старше. Сидел за круглым плетёным столом, в таком же плетёном кресле посреди сада. А вокруг цветы. Розы. На нём лёгкая летняя рубашка с короткими рукавами. И маленькая девочка с кудрявыми каштановыми волосами сидит у него на коленях, рассматривая его левую руку.

— Сто эта у тебя? — спрашивает она. А Драко отвечает:

— Это ты, моя крошка! — и улыбается.

Тут появляется красивый мальчик лет четырнадцати. Он так похож на Драко, такой же высокий и светловолосый. Он садится рядом, берёт газету.

— Доброе утро, отец!

— Доброе утро, … ! — Драко произносит имя, но она его не слышит. Потом он поворачивается в сторону сада и кричит:

— Гермиона!

— Сейчас! Я иду… — шепчет Грейнджер.

— Гермиона, вставай! Гермиона! Ты на завтрак-то пойдёшь? — шепчет Джинни. — Ты вчера ничего не говорила.

— Да, да. Сейчас!

Этот сон так и застыл у неё перед глазами. Он и его дети? Это их дети? Что за глупости?

Паркинсон не говорила с ним со вчерашнего дня. Она сделала попытку после ужина, но поняла, что он так глубоко в себе, что просто её не слышит. Это была какая-то нездоровая мечтательность. С одной стороны, она поняла, что что-то у него произошло с Грейнджер. Но с другой, это что-то явно неопределённое, и Драко сам не понимает, что происходит. И раз общаться он не хочет, то и лезть не стоит.

Утром в Большом зале она наблюдала за тем, как он ждёт её. Глаз не отводил от дверей, пока Грейнджер в симпатичном платье и с колоском на затылке, не появилась у входа с подругой под руку.

Пэнси видела, как вспыхнули его щёки, как дыхание замедлилось, как его пальцы сжались в кулаки, наверное, чтобы скрыть дрожь.

А Грейнджер. Ох, как она старалась не смотреть в его сторону! Только ничего не скрылось от внимательного взгляда слизеринки. Грейнджер то краснела, то бледнела, то кусала губы, то замирала в задумчивости. И бросала на него такие пламенные взгляды, что у Пэнси сердце сжималось.

Между ними что-то произошло вчера. Только Паркинсон не понимает, есть ли тут чему радоваться? Какие-то они оба растерянные.

Виктору было тошно смотреть на всё это. Гермиона перестала быть собой. Он два раза пытался с ней встретиться, но она ускользала. Он так и не получил никаких объяснений. Был уверен лишь в том, что теряет её. Гермиона больше не с ним. Крам принял решение не делать попыток с ней поговорить. Смысл унижаться и бегать за женщиной, которой ты, очевидно, не нужен.

Тренер не стал прессовать Драко на тренировке, а Малфой перестал дерзить. Они как будто поняли, что находятся в одной лодке. И только маленькая хрупкая девочка может всё это прекратить. Они не понимали, почему она молчит.

Грейнджер мучилась, видя, что Виктор сам не свой. Что Драко изводится. Она должна разрубить этот узел сдавивший её сердце, но духа не хватало. Девушка чувствовала себя ужасно глупо. Не была уверена, что с Драко у неё вообще есть хоть какой-то шанс. После долгих лет вражды и взаимных претензий, разве может что-то быть между ними? Но и продолжать отношения с Виктором она просто больше не в состоянии, а решиться на разговор с ним она никак не могла. День пролетел, но Гермиона так ничего и не решила.

Понедельник был трудным. Перед ЗОТИ она не смогла поговорить с Паркинсон. Та была жутко зла на неё. Гермиона понимала, что это из-за Малфоя. Наверное, он сильно переживает, а Пэнси это бесит.

Но на уроке они отлично представили свой доклад. Аберфорт был очень доволен всеми студентами и Гриффиндора, и Слизерина. Они получили по триста очков на факультет, такого Когтеврану даже не снилось. А главное, профессор достиг своей цели. Многие напарники после работы не перестали общаться, особенно парни. У них оказалось много общих тем для разговоров. Особенно увлекали девушки и способы их завлекать. Похоже, Забини и Томас тут всех превзошли. Монтегю и Финниган без остановок друг-друга подкалывали и сами потом хохотали.

Нет! У девочек так не получилось, увы! Их соперничество было слишком явным. А Паркинсон, кажется, невзлюбила Грейнджер ещё больше.