Он повернулся к ней, встречая наполненные слезами глаза.

— Что ты? — взволнованно спросил он. — Я могу остаться! Будем работать вместе!

Она натянуто улыбнулась, с трудом сдерживая порыв разрыдаться.

— Всё хорошо! — засмеялась она, смахивая слёзы. — Я просто, так за тебя рада! Ты не представляешь!

— Гермиона… — с сомнением начал он.

— Правда! Всё в порядке! — она моментально собралась. Слёзы высохли. — В конце концов это всего на год. Ты заработаешь столько, что тебе и не снилось! В мире маглов ты встанешь на несколько ступеней выше, а дальше пойдёт, как по маслу.

Гермиона поражалась, насколько она убедительна. Он смотрел на неё взволнованно, но уверенно.

— Ты правда будешь приезжать? Ты же ужасно занята, — прошептал он.

— Драко! — закатила она глаза. — Каких-то два часа на самолёте, и я с тобой! Выходные вместе — я возвращаюсь. А как другие люди живут, работают? Всё будет хорошо! Ты должен принять это предложение! Расстояние нас не разлучит!

Её уверенность вселяла надежду. Драко уже предвкушал, что наконец сможет чаще видеть родителей, лишённых магии и средств, живущих где-то на границе Франции и Бельгии, в маленькой деревушке. Он уже так давно их не видел из-за отсутствия денег.

— Хорошо, — выдохнул он, нежно сжимая её в объятиях. — Я приму это предложение.

И Гермиона прижалась к нему всем своим существом, чувствуя, как её тело, душа и разум ревут в голос от обиды и недовольства скорым расставанием. Но она не может быть эгоисткой. Она любит его и хочет поддержать во всём.

***

Аэропорт. Гул сотен пассажиров. Шуршание табло и приятный женский голос, делающий объявления чуть ли не каждую минуту.

Она видела, как Драко волновался. Да, он уже летал, и тревожило его вовсе не это. Смущало её спокойствие, как будто он улетает на час. Туда, обратно и домой. Она улыбалась и весело мечтала о перспективах, не могла дождаться его первых показов, обещая смотреть все новости высокой моды с его участием. Обязательно!

Драко кивал, устало улыбался в ответ, но у выхода на посадку, крепко сжал её руки в своих. Её сердце трепетало от его близости, его нежности. Когда теперь он будет рядом? Как дождаться того дня, когда наплыв клиентов немного спадёт, и она сможет вырваться к нему? А он? Он вообще сможет вырваться? Ком сдавил горло.

Он осторожно привлёк её к себе, с надеждой заглядывая в глаза.

— Обещай, что скоро приедешь! — прошептал он. — Ты знаешь, мне не по средствам…

— Обещаю! — улыбнулась она.

— Обещай, что будешь ждать!

— И ты обещай! — улыбалась она. — А главное! Соблюдай все пункты контракта! Я в восторге, что они приняли твои условия.

— Это ради нас… Да как же я буду без тебя? — простонал он, внезапно впиваясь в её губы, взрывая её сознание цветными фейерверками. Кто-то неподалёку присвистнул. Драко и Гермиона засмеялись.

— Иди! — шепнула она. — Тебе пора. Скоро увидимся.

— Я люблю тебя! — прошептал он ей на ухо, и, резко развернувшись, отправился на посадку.

Они помахали рукой друг другу на прощание, и Гермиона долго стояла у огромной стеклянной стены, наблюдая, как взлетал самолёт.

Эскалатор. Такси. Дорога. Лестница. Дверь. Квартира. Мастерская. Кресло.

Пустота.

Она подняла глаза, встречая его улыбку, его глаза, его руки, платиновые пряди. Десятки его фотографий на стене. Как же хотелось его обнять, услышать его голос, его смех.

Гермиона закрыла лицо руками и заплакала.

Мой Муз* — к сожалению, невозможно перевести это выдуманное выражение на английский язык. Так можно только на богатом русском языке 😁.

========== Глава 10 ==========

Драко звонил каждый день. Гермиона бросала все дела, чтобы поговорить с ним, насладиться его плавным, спокойным, таким родным голосом. Он рассказывал ей обо всём, и она была готова слушать бесконечно.

Ему предоставили квартиру сразу же, не успел он сделать шага из роскошного офиса в Париже. Личный водитель отвёз Драко в маленькую, но презентабельную меблированную квартиру, чуть отдалённую от центра города. Она не шла ни в какое сравнение с той «клеткой», в которой он жил прежде. Гермиона искренне радовалась, что условия жизни у Драко более чем хорошие. Она снова и снова обещала приехать. Каждый их разговор заканчивался этим обещанием.

Через пару недель Драко осознал, что из Парижа его не отпустят. Бывали дни, когда он был совершенно не востребован. Он в одиночестве гулял по городу, обедал и ужинал в кафе, стараясь экономить средства. Но стоило завести речь о том, чтобы уехать на пару дней, ему тут же находилось занятие. Его суровая представительница, мадам Юбер, распоряжалась им, практически, как вещью, устраивая внезапные примерки, фотосессии, дефиле, абсолютно не интересуясь его планами. Драко был рад, что для него это не составило проблемы. Мисс Грейнджер вела себя так же. Он думал об этом, с умилением улыбался и, вздыхая, смиренно принимал всё, как есть.

Но было ужасно скучно, ведь он не мог вести себя в этом мире так же, как вёл себя с Гермионой. Не мог пошутить, поворчать, высказать своё мнение, отпустить шпильку. Тоска. Французы — милый, улыбчивый, не лишённый юмора народ. Драко приятно было общаться со всеми, начиная курьерами, заканчивая строгой мадам Юбер, но, оставаясь наедине, он испытывал страшную тоску, которую приходилось чем-то заполнять. Его дом погружался в книги с неимоверной скоростью. Он читал всё, что ему рекомендовали, только бы не сойти с ума от неотступного желания всё бросить и вернуться в Лондон. К ней.

Гермиона звонила всякий раз, когда его звонок откладывался на несколько часов. Она ждала ночи, зная, что уж у Лагерфельда никаких ночных примерок быть не может, ведь сам известный модельер работает крайне осторожно, в силу преклонного возраста. Так же она знала, что сам Драко до сих пор не видел своего работодателя, даже спустя месяц.

Получив первое настоящее жалование, Драко всё-таки вырвался на один день к родителям. Он не видел их три долгих года. Родным пришлось довольствоваться перепиской и редкими телефонными звонками, которые жутко сковывали консервативных магов. Конечно, в последний год ситуация немного изменилась, ведь Малфои-старшие узнали о работе сына и о том, кто его работодатель.

Грязнокровка Грейнджер. Люциус медленно привыкал к такому положению дел и слово «маглорождённая» он всегда проговаривал особенно старательно, напоказ. Но Драко и это устраивало. Нарциссе нравилось, что сын требует уважительного отношения к этой девочке. В конце концов работа с ней хоть немного способствовала улучшению их жизни. Драко стал присылать больше денег, и Люциусу пришлось признать, что «магловская унизительная жизнь сына» не так уж и дурна.

Но им предстояло узнать намного больше. Они к этому точно были не совсем готовы.

***

В то утро Гермиона проснулась ненормально внезапно. Её традиционное потягивание и кувыркание в обнимку с одеялом было отменено. Она резко поднялась и, не одеваясь, отправилась в гостиную. Здесь, на журнальном столике, собралась вся «историческая» информация, которая ежедневно служила ей поддержкой. Журнал Vogue, посвящённый майскому показу в Лондоне, где на трёх разворотах она могла с удовольствием созерцать возлюбленного. Его фото на подиуме. Это было чудесно! Взгляд игривых, немного надменных глаз завораживал. Костюмы — сшитые специально для него — подчёркивали все его плюсы! Широкие плечи, стройность, узкие бёдра. Она вздыхала каждый раз, глядя на них. Были в журнале фото и других моделей, но разве ей было до них дело?

Здесь же был и тонкий бульварный «желтопрессный» журнальчик, в котором оказались фотографии, о которых она и подозревать не могла. Крохотное фото из ресторана Парк Плаза Вестминстер Бридж, на котором был запечатлён единственный совместный ужин мисс Грейнджер и мистера Малфоя. Она поражалась тому, что её особа, оказывается, вызывает интерес в мире маглов. Фото поцелуя, который Драко подарил ей, выйдя из такси у Бизнес Центра.