— Не спи, - велела Даша. - На тебя эби смотрит.

И хихикнула - ей-то забавно. Эби и правда смотрела, правда пойманная за этим делом быстро взгляд отвела. Чтобы не уснуть я принялась рассматривать длинный, накрытый уже стол. Прямо передо мной стояло гигантское блюдо с огромными ломтями мяса. Оно было горячим еще, лениво сочилось паром, пахло изо всех сил, а из под мяса робко выглядывала картошка. Следом шла тарелка с явно страусиными ногами - такими они были огромными, эти окорочка неведомой птицы.

— Руки! - вновь толкнула Даша.

Я увидела, что в такт молитве все люди прислоняют к лицу сложенные лодочкой ладони.

— Но я не мусульманка!

— Я тоже, - пожала плечами Даша. - Но мне не сложно. Это просто уважение. И сама эби приходит ко мне на пасху есть яйца и кулич.

Я послушно уткнулась лицом в ладони. Разглядывала руки свои, вон линия жизни. На ней пятна какие-то. Неприятности? Болезни? Ткнула в пятнышко, оказалось — мусоринка. Тьфу, блин, нафантазировала.

Неожиданно все заговорили, встали, я только головой закрутила. Чего это такое?

— Садака (подаяние) раздают, — снова подсказала Даша — Дэрия. — Ты приготовила?

Я только головой помотала, не готовая, не понимая, что она имела ввиду.

Затем приняла от кого-то сторублевую купюру - зачем? Потом - носовой платок. Потом - носки. Носки, мать вашу! Даже не моего размера. Мужские, чёрные. Чай. Мыло кусковое, пахучее. Потом гору мелочи. Богатства копились, а я не понимала смысла происходящего.

А потом началось застолье. Все как-то разом засуетились, пришли в движение ещё активнее. Женщины поднялись, исчезая в глубине дома, а потом начали снова появляться, неся в руках тарелки с супом. Очень быстро, — вот только мулла дочитал, накидала мне целые карманы непонятных вещей, а вот уже перед каждым дымится наваристый прозрачный бульон с лапшой, и запах стоит такой, что я готова смести все разом.

Застучали ложки, я попробовала — и вправду, очень вкусно. Сверху зелень, лапша нарезана тоненько-тоненько, тарелка расписная, нарядная.

Не успели доесть, как все начали накладывать к себе с подносов мясо, картошку. И те страусиные окорока тоже в ход пошли —  я только хотела сказать, что совершенно не хочу пробовать это чудо, как кто-то сердобольно наложил мне тройную порцию, из которой этот самый окорочок торчал как восклицательный знак.

Жри, мол, Ася и не выпендривайся, не положено за столом.

Нет, поначалу-то я бодро стартовала: и картошечку ту самую, и мясо, и рулет из пастилы, и курагу с грецким орехом, и пастрому, и бастурму, и казылык — не знаю, что это было такое, но мясное, вкусное и тонко нарезанное на красивой тарелке.

Но я не справлялась. Уже готова была кричать, призывая на помощь Таира. Я ела, ела, а еды в тарелке меньше не становилось - гора росла. Может эби рассчитывала, что я просто лопну? Я по сторонам огляделась - что делать-то?

Моё трикотажное платье помимо всей своей красивости обладало ещё плюсами - ремешком, который я сейчас чуть расстегнула, так как живот стремительно рос. А ещё - двумя карманами, в которых уже лежали мятые сотенные купюры, носки и платки носовые. И мыло. И чай со слоном.

Туда я и определила ногу страуса - есть её было решительно невозможно, она просто поражала гигантскими размерами. Воровато оглянулась и определила в тот же карман три картофелины. Затем - кусок пирога с мясом. Затем ещё мяса кусок. Карманы росли, в тарелку подкладывали…

— Мы ещё до чая не дошли, - хмыкнула Даша.

Я нашла взглядом Таира и одними губами прошептала - спаси. Я на это не подписывалась! Меня подавляет обилие еды. Таир кивнул, затем под бдительным оком бабушки все же прошёл ко мне и помог мне выйти из-за стола.

— Ты чего? - спросил он в коридоре уже.

Я поправила сползающий на глаза платок и вздохнула. Рядом с ним стоять было тошно, не из-за съеденного. От нервов я всегда много лопаю, но даже тут предела достигла.

— Мне нужна передышка. Я вот только пять минуточек тут посижу и к чаю вернусь. Ты иди, хорошо?

Таир подумал, затем кивнул и оставил меня одну.

А я торопливо сунула ноги в непонятно чьи ботинки у дверей - переживут, и поскакала на улицу, накинув на себя жилетку Таира. Всё заняты - Ася покурит. А заодно от компромата избавится, то есть страусиных ног. Заначка в виде пачки сигарет и зажигалки была в крайней теплице. Я вытащила свое добро и с удовольствием затянулась - стресс. Плохо мне, плохо.  Днем тут не так страшно, бараны вышли из сарайчика и пасутся за заборчиком. Один на меня косится подозрительно - Сахипжамал, вспомнила я.

— Иди сюда, - позвала я.

Идея созрела спонтанно. Подошла к забору - закинула картофелину. Сахипжамал покосилась круглым глазом, но картошку съела. Потом и остальные. Потом страусиную ногу обглодала до кости. Пирог. Мне показалось, что она и деньги с носками бы сожрала, но так рисковать бараньим здоровьем я не стала.

— Хорошая девочка.

Я не стала говорить ей, что думала, Сахипжамал — мужское имя. Не хотела обижать овцу. И овцой ее называть не хотела. Баран и баран.

Спрятала окурок, оттерла руки снегом, и пошла дальше. Даша учуяла сигаретный дым и только головой покачала. Я впихнула в себя кусок пирога и выпила столько чая, что живот начал булькать. Народ расслабился, стал кучковаться, Даша отошла, а Таир подсел ко мне.

— Сандугач, - начал он, и голос его мне не понравился. - Мне уехать по работе нужно будет, буквально на вечер. Ты останешься, иначе невежливо. Я ночью вернусь.

— Но… - собралась было взмолиться я.

— Не спорь. Сейчас дождусь на почту документов важных по сделке и поеду. Белэш будешь? Кушай.

И положил мне на тарелку огромный кусок. А я окаменела словно - разом навалилось все мной сделанное, о чем думать за столом некогда и страшно было. Значит документы ждёт. Сделка впереди. А все наверное продублируется Годзилле, спасибо той самой программе. Господи, что я наделала? Дура.

Решение пришло внезапно. На меня сейчас особо никто не смотрел, и я поднялась со стола. Вернулась в комнату, дверь за собой заперла. Вот он, ноутбук. Беспомощный. Беззащитный. Я просто его уничтожу, решено. А дальше пусть сами разбираются.

На подоконнике стоял графин, в котором отстаивается вода для полива цветов. Вот всю воду я на ноутбук и вылила - не спеша, тонкой струйкой, чтобы во все щели затекло. А затем ноут включила - экран послушно загорелся, предлагая ввести пароль.

— Делают же пиндосы, - поневоле восхитилась я.

Через пять минут я уже просто на нем прыгала. Ногами. Ноутбук не умирал. Скончался он после того, как я три раза бросила им о стенку, рискуя привлечь внимание шумом. А потом уже озадачилась, как его кончину обставить. Так, чтобы никто не догадался о моей причастности. Вышла в коридор вместе с мокрым ноутбуком. Подергала все двери - тут точно где-то были дети. Всё утро бегали, шумели. Вот им и подкину - дети любят компьютеры и все ломают. Это всем известно.

 Детскую я нашла в конце коридора. Устроила ноутбук на полу. Полила его соком из упаковки с трубочкой, что стоял рядом.

— Идеальное преступление!

Повернулась и увидела мальчика. Смугленький. Глаза - круглые. Смотрят недоверчиво. Я испугалась, прикинула возраст ребёнка - маленький, но наверняка уже говорящий.

— Это не то, что ты подумал!

Но… Мальчик разревелся и бросился прочь. Я за ним, вниз. В гостиную, к огромному столу. Ребёнок закрутил головой, нашёл Дашу и к ней бросился.

— Ильяс? - удивилась она. - Что случилось?

Мальчик зарыдал ещё пуще прежнего. А потом… Заговорил. Выдавал он кучу такой непонятной белиберды, что я сразу же успокоилась - говорить он не умеет. Хотя, может это татарский?  А он на меня пальцем показал, маленький предатель.

— Я просто его утешить хотела, - не растерялась я. - А он испугался.

Маленький Ильяс взял маму за руку и повёл наверх. За ними следом кто-то из женщин. Зайка. Таир с братом. И я - куда без меня? В детской мальчик остановился и указал пальцем на компьютер.