— Малфой!

Драко обернулся. Атриум заполонили нарядно одетые волшебники. Приглашенные перемещались от одного края к другому, раскланивались, приветствовали друг друга. То тут, то там раздавались возгласы старых знакомых и церемонные обращения представителей министерства. Он бегло оглядел толпу, и тут его взгляд выхватил высокого чернокожего мужчину, который уверенно шагал к новоприбывшим. Приблизившись, он с улыбкой взял Драко за руку и крепко пожал ее. Теряющийся в догадках Малфой только и смог, что ответить энергичным рукопожатием, ломая голову, кем же, интересно, он мог быть? Человек казался ему смутно знакомым, но, как ни старался, вспомнить его он не мог.

— Добрый вечер, министр, — проговорила Нарцисса. Драко вздрогнул. Этот человек был министром? Что же тогда случилось с Фаджем?

— Оставим официоз для прессы, миссис Малфой, — сказал тот, отпуская ладонь Драко и поднося руку матери к своим губам. — Зовите меня просто Кингсли.

Женщина улыбнулась и согласно кивнула, а тот, тем временем, уже повернулся к его мнимой жене:

— Как дела, Гермиона? Держишь этого парня в строгости?

Не ожидавшая подобной фамильярности, Грейнджер покраснела. Похоже, этот Кингсли был близко знаком с их семьей.

— А вы, милые барышни? — спросил он у Наоми и Эванны. — У вас все хорошо?

Эванна улыбнулась и застенчиво уткнулась лицом в плечо Нарциссы, а Наоми просияла и присела в реверансе.

— Спасибо, хорошо, — чинно ответила она. Кингсли усмехнулся.

— Тогда это и в самом деле хорошо! Рад это слышать, маленькая леди! — отозвался он и снова обратился к Драко и Гермионе:

— Откровенно говоря, я не верю ни единому слову из того, что о вас пишут «Пророк» или «Ведьмополитен», Гермиона. То, что они вообще заговорили об этом, свидетельствует об ужасно дурном тоне со стороны этих изданий; особенно в свете открытия Мемориала.

От глаз Драко не укрылось, как его мать поджала губы. Словно злилась на этого парня, Кингсли, за то, что он вообще упомянул об этом. Гермиона опять залилась краской, и Драко, чтобы хоть немного ее подбодрить, снова прижал ее к себе. Гораздо крепче, чем прежде.

— И мы очень благодарны вам за это, — кивнул он министру. — Но, похоже, вас хотят поприветствовать вновь прибывшие гости. Увидимся позже, — пообещал он и с этими словами отвел Гермиону с Наоми в сторону. Нарцисса с Эванной последовала за ними.

— Вот уж точно — дурной вкус! — прошипела старшая миссис Малфой. — Хотя, как по мне, очень дурным тоном со стороны Кингсли было то, что он вообще поднял эту тему!

— Какая теперь уже разница, — заметила Гермиона. — Слухи все равно будут ходить.

Нарцисса возмущенно фыркнула. Драко закатил глаза. Что, мамочка, не такого ответа ожидала ты от своей невестки?

— Давайте лучше присядем, — предложил Драко, давая матери очередную пищу для размышлений.

Семейство отправилось на поиски столика со своими именами, и потратили немало времени заглядывая в каждую табличку. Наконец их старания увенчались успехом, и как только они его отыскали, Драко тут же наклонился к Гермионе и прошептал ей на ухо:

— Ты знакома с этим Кингсли? Когда я его увидел, у меня появилось такое чувство, что я знаю его, но никак не могу вспомнить его имени. Разве сон не должен был подсказать мне, кто он такой?

Гермиона вздрогнула: дыхание Драко обожгло ее обнаженную кожу и вызвало в ней целую бурю ощущений. Заметив это, Малфой прикусил губу, чтобы не улыбнуться, и подумал: Интересно, как бы она отреагировала, если б я ее поцеловал в шею?

— Не думаю, — ответила Грейнджер чуть осипшим голосом. — Может, зелье прекращает действовать.

Драко почувствовал странный укол разочарования. Погодите-ка, это еще что такое? Из-за чего? Неужели из-за того, что сон должен закончиться? Вот уж нет — чем скорее мы проснемся, тем лучше. Иначе я с ума сойду!

Он уже собирался присесть, как вдруг до его слуха донесся мягкий, потусторонний голос:

— Привет, Драко. Привет, Гермиона.

Драко обернулся. Позади них стояла Луна Лавгуд, одетая в нелепое голубое с серебром платье и серебристые туфли с загнутыми носками. Непомерное количество оборок и большие пышные рукава делали ее похожей на новогоднюю елку, украшенную мишурой. Великий Салазар, да ведь это же Полоумная Лавгуд!

— Луна! — с восторгом воскликнула Гермиона. Шагнула вперед и заключила девушку в крепкие объятия. — До чего же я рада тебя видеть!

Выходит, Грейнджер дружила с этой чудачкой? И почему я не удивлен?

Луна мечтательно улыбнулась:

— И я рада.

Лавгуд повернулась к Нарциссе:

— Как поживаете, миссис Малфой?

— Очень хорошо, Луна, спасибо, — ответила та тем же тоном, каким Наоми говорила с Кингсли. То есть, вежливо, но без той сердечной теплоты, с какой обратилась к подруге Гермиона. Драко очень хорошо мог распознать оттенки голоса матери, поэтому ее светский ответ сказал ему все: несмотря на внешнее расположение, похоже, Нарцисса не очень ее жаловала. Наконец хоть какая-то видимость нормальности!

— Лулу! — внезапно закричала Эванна и протянула к Луне пухлые ручонки. Увидев, с каким пылом его дочь выворачивается из объятий бабушки, чтобы перебраться на руки Полоумной Лавгуд, у Драко рот распахнулся от удивления. Он перевел взгляд на Наоми. Та тоже широко улыбалась Луне и уже повисла у нее на ногах. Нарцисса неохотно передала Эванну Луне, и та тут же крепко прижала малышку к себе.

— Ты с нами будешь сидеть? — радостно спросила Наоми. Нет, нет, только не это! — пришел в ужас Драко, но к счастью, Луна отрицательно качнула головой:

— Я буду сидеть с Невиллом, дорогая. Потому что, если он останется в одиночестве, на него могут напасть мозгошмыги.

Драко в замешательстве уставился на нее и своих понимающе кивающих дочерей. Боги, неужели мои девочки действительно верят в эту чушь? Потом взглянул на Гермиону и успокоился: по счастью она тоже оказалась настолько же встревожена, как и он сам.

— А, вот ты где, Луна! — донесся до них еще один хорошо знакомый голос.

Вся компания разом обернулась и увидела целеустремленно шагавшего к ним Невилла. Драко чуть не скривился по привычке, но вовремя спохватился и напустил на себя самый отстраненный вид. И чего он удивляется? Идиот Лонгботтом и Полоумная Лавгуд, они же прямо-таки созданы друг для друга!

— Мое приветствие семье Малфой! — весело поздоровался он, и вполне сносно поклонился.

Драко терялся в догадках: то ли съязвить по своему обыкновению, то ли сделать вид, что тоже рад его видеть, но в этот момент Нарцисса настолько тепло поздоровалась с Невиллом, что у него от изумления даже рот приоткрылся.

— Здравствуй, Невилл. Как ты?

Услышав подобное из уст матери, Драко потерял дар речи, однако, увидев, что Гермиона тоже вздрогнула от неожиданности, успокоился.

— Спасибо, замечательно. Надеюсь, у вас тоже все хорошо, — просто ответил Невилл и повернулся к Луне. — Дорогая, церемония вот-вот начнется. Не пора ли нам занять свои места?

Луна кивнула и опустила Эванну на землю.

— Увидимся, — прошелестела она своим чудным голосом и подхватила Невилла под руку. Лонгботтом тоже попрощался, и они растворились в людском море.

Драко заметил, что и все остальные тоже направились к своим местам, поэтому предложил:

— Давайте уже присядем.

Для Эванны принесли высокий стул и Малфой помог малышке устроиться в нем, в то время как Гермиона усадила Наоми рядом с Нарциссой. Потом уселась сама, чуть сдвинув стул таким образом, чтобы и Драко смог занять свое место возле нее. Едва семейство угомонилось, на трибуну взошел министр и, прочистив горло, прикоснулся к нему волшебной палочкой.

— Добрый вечер, друзья, — прогремел его усиленный Сонорусом голос. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить память тех отважных людей, которые отдали свои жизни ради мира. Если бы они не принесли себя в жертву, вряд ли мы с вами сейчас сидели в этом зале. Все то время, пока шла война, их героизм заставлял нас двигаться вперед, вдохновляя на борьбу с темными силами. С гордостью вам сообщаю — благодаря совместным усилиям членов Комитета памяти военного времени, были восстановлены имена всех погибших в войне против лорда Волдеморта, как магов, так и магглов.