— Это теперь не важно, — смотрю вперед и ничего перед собой не вижу.

— Захар, — Лина вновь касается меня оставляя болезненные невидимые ожоги на коже. — Хороший мой, я прошу тебя дать мне последнее слово.

— У тебя полчаса, — выдавливаю из себя усаживаясь на пуфик у двери. — Время пошло, — я достал из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и хладнокровно улыбнулся им обоим.

— Захар, не дури, — Андрей выставляет руки перед собой и делает шаг ко мне.

— Время, — напоминаю им демонстративно глядя на часы.

— Я устала, Захар, — произнесла Лина, глядя в пол. Андрей догадался подхватить ребенка на руки, когда тот побежал к нам. Мальчик не увидел оружия в моих руках, брат развернул его лицом к лестнице и понес наверх. Правда, обратно вернулся довольно быстро. — Когда-то я правда тебя любила, ты это знаешь, — отрицательно качаю головой, потому что уже совершенно ни в чем не уверен. — Не надо так, — она старается говорить мягко, как с психопатом. Я и сам себя сейчас примерно так ощущаю. — Знаешь, что любила. Я ради тебя готова была на многое и принимала тебя со всеми твоими заскоками, но это по началу было весело и даже интересно, а потом… Потом мне стало надоедать. Поняла, что это не мое, когда… — она замялась, а я опустил пистолет в пол не в силах держать его навесу. Да и незачем. Стрелять никто не собирался. — Потом я Андрея снова встретила. Случайно. И закрутилось. С ним я поняла, что мне хочется чего-то обычного. Классического, понимаешь? Но я знала, что ты не отпустишь. А потом беременность. Дурацкие таблетки дали сбой, а я проглядела, — мне вновь захотелось поднять оружие. В горле стоит ком, который не удается сглотнуть. Она так искусно притворялась последние годы. Ей не нужна была дочь. Я все проглядел, думая, что счастлив. Что у меня есть тыл, есть семья, а ее давно уже не было. — Потом я надеялась, что твоя секретарша сможет соблазнить тебя и это стало бы поводом для развода.

— Мы в тот день поругались… — напоминаю ей с трудом выжимая из себя слова.

— А что мне было делать? Да, поругались! Иначе это было бы странно, согласись? Застань я любимого мужчину в неоднозначной ситуации с другой женщиной. Но твоя верность и принципиальность, — она вздохнула. — Никогда бы не подумала, что буду мечтать об измене мужа. Тогда мечтала.

— Надо было просто сказать, — убираю ствол в кобуру. Андрей следит за каждым моим движением.

— Что я хочу развода? И что? Ты бы отпустил? Особенно, когда у нас уже появилась Рита? — ее голос срывается, по щекам текут слезы, но меня это больше не трогает.

— Мы бы нашли решение. А если нет, то отпустил бы, — говорю совершенно честно, но понимаю, что это Андрей запудрил ей мозг. У него всегда был свой интерес. Ничего толком не добившись, ему так хотелось лишить этого и меня, что он заигрался и перегнул. Я сейчас вижу это в его глазах. Там поселилось чувство вины глядя на мое состояние. — Я ведь думал, ты погибла. ТЫ ЭТО ПОНИМАЕШЬ?! — ору на нее. — СУКА! Я РЕБЕНКУ РАССКАЗЫВАЛ, ЧТО МАМА ПОГИБЛА!!!! — подскакиваю с места. Андрей летит ко мне, но я уворачиваюсь, толкаю брата к стене. — Не лезь! — из моей груди вырывается хрип. — Дочь полгода жила с няней, пока меня вытаскивали с того света, — вновь опускаюсь на свое место. — А ты в это время кувыркалась с ним. Ей мать была нужна! Как же я не разглядел…

— Ты просто меня любил, — грустная улыбка появилась на красивом лице. — И знаешь, девочке, на которой ты женишься, повезло. — Таких мужчин мало. Просто это не для меня.

— Я видел машину, — не желая больше слушать тупых оправданий, перешел к другому вопросу. — Как ты выжила?

— Машина была исправна, — вмешивается Андрей. — Я тогда, — намекает на фото. — Ничего делать не стал, хотя не спорю, руки чесались. — Авария была реальной, но ты пьян был и ни хрена не помнишь. А я много денег заплатил нужным людям, чтобы всего ты не узнал. Лину от сильного удара выкинуло из машины. Море ссадин, несколько переломов, сильное сотрясение, но она осталась жива. Дальше все решалось еще проще. Когда стало можно ее увезти, я все продал в России, и мы осели здесь. С чего вдруг перед свадьбой ты решил вспомнить о бывшей жене? — выплевывает он. — Малолетняя невеста тоже не принимает твоих игр?

— НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ О НЕЙ! — я чувствую, как от злости и боли каждая мышца в моем теле пульсирует. — А тебя… — с презрением смотрю на женщину, которая когда-то была для меня целым миром. — Я бы отпустил тебя, стоило лишь сказать правду. Не надо делать из меня одержимого маньяка, Лина. Я таким никогда не был, и ты прекрасно это знаешь, — изо всех сил стараюсь держать себя в руках. — Моя дочь никогда не узнает о том, что ты жива. Только попробуй хотя бы попытаться влезть в ее жизнь. Твоему мужу не помогут не связи, ни оставшиеся гроши.

— Я не буду… — шепчет Лина, пряча в ладонях лицо. — Я тебе обещаю. Прости меня, я… Боже, какая же я дура!!!

— А ты уверен, — жестко усмехается брат, решив все же меня добить. — Что Ритка твоя дочь?

— Андрей! — уже сама женщина кричит на него. — Она его. Захар, не слушай… Рита твоя, я обещаю, что не буду вмешиваться ни в ее жизнь, не в твою.

Как же я хочу ей верить! Но теперь это просто невозможно. Андрей — вечно не желающий работать, ищущий халявы взрослый мужик. Она — лживая сука, бросившая умирать мужа и забывшая о маленькой дочери. Да… Шикарная вышла семейка.

Покидая этот дом, я так хлопнул дверью, что стекло осыпалось мелкой крошкой на деревянное крыльцо. Под ругань брата, доносящуюся мне в спину, я побрел прочь, отгоняя все светлые воспоминания о наших с ней отношениях. Все это было ложью. Я просто болван, верящий в настоящую любовь.

Дрожащими пальцами набрал номер своей Аси.

— Привет, — услышал сонный голос любимой девочки.

— Малыш, я все же задержусь на некоторое время. Свадьбу перенесу сам. Надеюсь, ты сможешь меня за это простить, — чувствую, как от одного ее голоса меня начинает отпускать. Я сейчас в полной мере понимаю, какие они с Линой разные. Ася — настоящая. Она чистая и светлая девочка, дарящая мне искреннее тепло.

— Я не обижусь. Только возвращайся скорее, мы уже соскучились, — просит моя невеста.

— Мне нужно подумать немного, — нервно сглатываю. — Но я вернусь. Обязательно. И ты станешь моей. А сейчас спи. Люблю тебя.

— И я тебя люблю, — слышу в ответ.

Время больше не имеет значения…

Я добрел до пляжа и сел на песок. Изумрудные волны с белой пеной с шумом бьются о берег. Здесь безлюдно, а значит мне снова сюда. Достал из кармана пачку сигарет, не торопясь закуривать. Нужно просто чем-то занять руки, чтобы они не сжимались в кулаки от каждого ее слова, все еще звучащего в голове.

Я потерялся во времени, перепутал день и ночь, перестал есть. Все, что мне нужно знать — дома все в порядке. Остальное не имеет значения.

Боль ломала меня физически первые трое суток. Я готов был выть и царапать стены, как раненый зверь, которого бросили умирать. Катался по полу и рычал от беспомощности, одиночества и тоски. Мне хотелось сдохнуть. Только мысли о дочери не дали этого сделать. Кто-то заходил, вливал в меня воду и снова оставлял одного. Я ничего не видел, никого не слышал. Просто исчез, растворился в предательстве когда-то близкого мне человека. Она умерла для меня дважды. Только второй раз я сделал это сам, уничтожая светлый образ в памяти. Стирая осколки некогда сильной любви. Склеивая свое сердце в воспоминаниях о нежной блондинке, недавно ворвавшейся в мою жизнь.

Словно наяву среди этого бреда я увидел чистые голубы глаза, смотрящие на меня с тревогой. Пухлые розовые губы, которые зовут домой. Я заставил себя встать. Обещал ведь вернуться. Стал напоминать стоя у зеркала, что я сильный. Справился в прошлый раз, справлюсь и теперь. В моей жизни есть смысл — дочь и Ася.

Андрей думал, что лишил меня всего. Брат считал, что, если отберет у меня жену, я сломаюсь. Он мечтал убить меня — не вышло. Хотел разорить — не получилось.