– Нам и спать-то негде…
– Ну проходите, люди добрые. Места много – людей мало. – Она отодвинулась, приглашая гостей в дом. Внутри было тепло, пахло травами и пряным супом. – А я вспомнила тебя, милок. Ты ж помочь нам обещал.
– Вот мы и пришли, – выдохнул Кир. Все сели на лавку у печи. Никто не решился проходить в комнату, где юное дарование продолжало горланить песни. Хозяйка налила суп в миски и заботливо предложила ночным гостям отведать кушанье.
– Ешьте-ешьте, дела потом, – сказала и села наблюдать.
– Тут смекнули с ребятами вариант один, – пережёвывая сдобу, пояснял Кир. – Завтра мы будем вашими детьми.
Старушка сделала вид, что не расслышала, потому что ничего не поняла. А вот Мамс понял и дёрнул Кира за рукав.
– Мы так не договаривались.
– А как ещё? Казион, сможешь?
К удивлению Кира, маг отрицательно мотнул головой и прошипел:
– Я не архимаг.
– Вообще, что ль, заклинание такое не знаешь? – вмешался Мамс, которому маскарадная идея вдруг пришлась по нраву.
– Знать-то знаю, но там ещё обряд делать. Могу напортачить, причём сильно. Да и непохоже выйдет: заметят подмену.
– Зайцев обманет? – с надеждой спросил Кир.
– Не знаю. – Казион не отрывался от еды. – На зайцах не тренировался.
Хозяйка посидела ещё немного, послушала, потом махнула рукой и пошла в недоумении укладывать спать ребёнка.
– Блаженные, что ли?..
«Ребёнок», как оказалось, недавно перевалился через окно и орал песни уже по ту сторону стены.
***
Казион всматривался в бледный набросок на куске пергамента. Едва различимые линии давали смутное представление о том, как должен выглядеть один из сыновей хозяйки.
– Художница она была у нас, настоящая художница. Сэмми-малютка. Это она моего старшего, Ингвара, нарисовала. Как живой смотрит, да. – Старушка не могла нарадоваться, что нашла рисунок.
Встав поутру, Кир попросил её описать черты лица детей, вплоть до мелочей. Сначала женщина мало поняла из сказанного и притащила мешочек с медяками. Но неунывающий злоборец объяснил ещё раз – более доходчиво, громко и по слогам.
– Ингвар был высоким, красивым, любил поспать с утра, за курами следил, колодец во дворе построил и умел из лука лучше всех стрелять, – поделилась воспоминаниями любящая мать.
Казион пожал плечами в знак бессилия. Тогда-то старушка и вспомнила про Сэмми.
– Ну как, сможешь?
– Попробую. – Казион теребил жиденькую бородку. – А мы все, выходит, будем Ингварами? Трое на одно лицо?
– Ай, ладно, зайцам-то какая разница? – Мамс нетерпеливо выхватил рисунок, посмотрел на будущую внешность, потом вернул бумажку магу. – Начинай уже.
После проникновения в образ Казион закрыл глаза, сосредоточился и сел на табурет. Труднее оказалось вспомнить магические слова, чем лицо старшего из хозяйкиных сыновей. Маг приступил к процессу создания иллюзии на Мамсе, пробуя на вкус разные варианты плохо выученного заклинания.
– И я забыл твой голос резкий… нет, нежный, твои нелестные, или небесные вроде черты.
Пальцами он водил по лицу испытуемого, то щёлкая по носу, то выщипывая брови.
– И вот опять явился ты, как мимолётное при… хотя нет, без при, просто виденье, как гений чистый из воды. Снова не то…
Вдруг Мамс начал меняться: его физиономия стала пропадать в густом тумане, словно на него кто-то настойчиво накуривал с разных сторон. Пока не забылись слова заклинания и образ Ингвара, Казион перешёл к Киру, а в конце – к себе. Тут вообще пришлось лепить вслепую.
– Готово, – прокашлял он, ощущая себя бредущим поутру по заболоченной местности.
– А надолго?
– До вечера хватит. Если понадобится, с утра ещё сделаю. Пошли к зайцам, попробуем их обмануть.
Они, шатаясь не хуже Рикки, который пока крепко спал, подобрались к двери и вывалились наружу.
– Батюшки мои! – вырвалось у хозяйки, успевшей убежать на ранние огородные работы. – Только вышла – уже набраться успели. Риккичка, чай, угощал?
– Мы на задание, – объяснил наспех Кир. – Где там зайцы?
Долго искать зверушек не пришлось. Десять зайцев подскочили и окружили троих одинаковых в лице туманных типов. И стояли в недоумении, слегка приподняв правые брови. Заяц, принадлежавший Ингвару, хотел разорваться на части. Но собратья положили ему лапы на плечи, подмигнули и, божился Кир, предложили сыграть в «камень-ножницы-бумагу».
Через несколько минут три зайца без колебаний выступили вперёд, и каждый выбрал себе клона на вкус. Поластившись у ног, как могли, и хорошенько их потоптав лапищами, зайцы начали указывать куда-то за ворота.
– Вот оно! Есть, значит, связь! Сейчас пойдём на юг! – У Кира снова внутри загорелся огонёк надежды на победный исход в новой битве со злом. – Начинается!
Зайцы ловко перепрыгнули через забор и остались ждать хозяев снаружи. Казион, Мамс и Кир в обнимку, чтоб не падать в одиночестве, поплелись к воротам.
***
– Казион, туман не проходит, – тревожно говорил Мамс, расталкивая спящего мага. Целый день они шли, с трудом различая дорогу и скакавших впереди лютозайцев. К ночи на аккуратной округлой лесной поляне разбили два лагеря: людской и животный. Злоборцы оказались в людском. После дня утомительного пути Казион вырубился мгновенно, Кир мечтательно разглядывал ночное небо, а вот Мамсу не давала покоя засевшая в голове мысль. Он долго не мог её найти и потому перебирал все подряд насущные вопросы.
– Чего там ещё? – зашипел Казион, поворачиваясь на бок. Ему снились магички с третьего курса.
– Ночь красивая: дальние звёзды, деревья перешёптываются и птицы кричат так гулко и таинственно, – поведал Кир.
– Какие деревья? – Казион понял: только он один сильно вымотался и душой, и телом. Понял также, что даже в бессоннице нужно поддерживать компанию. Иначе заставят.
– Туман не проходит, – объяснял Мамс. – Ты обещал: иллюзия будет держаться до вечера, а завтра сделаешь новую. Мне страшно. Не хочу всю жизнь провести мутным.
– Я тоже, – ответил начинающий маг. И его честность несколько шокировала. – Сами согласились. А я говорил, что могу не справиться.
– По-моему, пахнет дымом… – заметил Кир, лежавший вверх лицом на сделанном наспех лежаке из хвороста. – Горим, что ль?
– Иллюзия не имеет запаха, – менторским тоном начал лекцию Казион, однако запнулся. – И точно дым. Лес горит!
Они вскочили, опасаясь быть застигнутыми пожаром. Но вскоре заметили лишь слабый огонёк, мерцающий на полянке в соседнем лагере.
– Зайцы костёр развели! – чересчур громко для ночной тишины воскликнул Мамс. Друзья шикнули. Втихаря решили прокрасться в животный лагерь и проверить, действительно ли там греются зайцы, а не банда, пустившая ушастых в расход на шашлык. Конечно, вероятнее второй вариант, но поглядеть хотелось на первый.
И это удалось.
Скрываясь в пышных зарослях дикой малины, троица наблюдала, как лютозайцы устроились около непритязательного костерка. Двое внимательно разглядывали рисунок на земле, напоминавший карту, и стирали на нём мелкие кружочки. Когда первый лапой затоптал очередной круг, второй от радости забарабанил по бревну. Третий не обращал на них внимания. Он сидел у костра и покуривал, блаженно улыбаясь в отблеске пламени.
Глаза у Кира, Мамса и Казиона расширились до предела. Стало, с медицинской точки зрения, крайне опасно продолжать наблюдение.
– Снова демоны, чёрт бы их побрал, иначе и не назовёшь. В зайцах демоны, – настойчиво шептал Мамс.
– Интересно, что они отмечали на карте? – задумался Казион и понял: теперь точно не заснуть. Рядом лютозайцы, затевающие неведомую акцию, под боком беспокойные друзья, да ещё и земля холодная, влажная.
– На поляне траву зайцы в полночь курили… – напевал Кир, вернувшись к лежачему состоянию. – Я всегда мечтал быть бардом. Бродишь по свету, собираешь легенды…
– Демоны хотят изгнать отсюда людей – разве не ясно? – осенило Мамса. – На карте они отмечали дома, в которых ещё живут поселенцы.