Теперь Тейя прямо посмотрела на него.

— Какое?

— Никогда и ни при каких обстоятельствах ты не должна говорить о том, что происходило за стенами этого замка.

— Почему?

— Дети не видят между собой различий, пока кто-нибудь не укажет на них. Сейчас они ничего не знают о вражде кланов, но любая информация посеет сомнения в их голове. Не пройдет много времени, как они станут рассуждать, кто прав, кто виноват. А поиски виновных никогда еще не приводили к миру.

— Но разве они сами не помнят, что было в Арконии?

— Нет, я немного подправил их память. У детей это сделать легко, не то, что у взрослых. Но и вспомнить им не составит большого труда, так что будь осторожна в своих словах.

Тейя судорожно сглотнула и поежилась.

— А если я нечаянно… ну, скажу…

— Не бойся так, — улыбнулся собеседник. — Моя магия не настолько слабая, чтобы ее через нее пробилось твое «нечаянно». Я говорю о намеренных действиях.

— Нет, конечно, я ничего не скажу! — воскликнула ани и, смутившись, продолжила: — И все-таки, может, мне тоже подправите память?

— Не могу. У меня на нее есть некоторые планы. Твоя память — это огромный риск для будущего Арконии, но и его защита.

— Как так? — Тейя выглядела ошеломленной.

— Когда среди новых арконцев начнутся междоусобицы, — а они начнутся, не стоит тешить себя ложными иллюзиями, — ты сможешь распознать их в самом начале и не допустить. Ведь ты знаешь, к чему это приведет.

У Тейи внутри что-то оборвалось. Как так? Что значит «начнутся междоусобицы»? Здесь ведь так мирно и дружно. Почему вдруг они должны начаться? Почему Аркон так уверен? Какой смысл в этом «воспитании детей», если все повторится снова?

Старец глянул ей прямо в душу своими светло-серебристыми, почти бесцветными глазами.

— Я всего лишь гардант, Тейя, — ответил он на невысказанные вопросы. — Я не могу изменить вас. А сами вы не хотите меняться.

Тейе нечего было ответить. Она опустила взгляд и принялась общипывать край рукава. Хотелось плакать от досады. Взваленная на нее ответственность вызывала ужас. Никогда ей не избавиться от вражды кланов! Даже между детьми Аркона мир оказался чрезвычайно хрупким. Больше всего на свете она хотела об этом не знать.

— Все хорошо, дочь моя, — Аркон ласково погладил ее по щеке. — Не нужно бояться раньше времени. Ложись-ка спать, а утром ты отправишься в свой новый дом. Спокойной ночи, Тейя.

Ани еще долго крутилась на кровати. Сон никак не шел к ней. Она все думала и думала о своем новом предназначении. Ей бы не дали такое задание, если бы не верили в нее, если бы сомневались, что она сможет справиться. А значит, придется справляться, как бы сложно ей ни было. С завтрашнего дня Тейя станет хранителем новой Арконии и никогда никому не позволит разрушить ее.

* * *

Бланк все еще оставался на вершине у замка. Он пока не знал, куда идти и что делать. Рассказать всем о детях — поверят ли? Особенно ани. Принц скорчил гримасу. Проголосуют снова за какую-то чушь, например, что детей и вовсе не существовало никогда. Впрочем, вряд ли люди сильно отличатся. Они даже не проголосуют, за них все решит король. А, зная отца, Бланк ничуть не сомневался, что итог будет тем же.

Вокруг стремительно темнело. На небе не было ни звездочки, и даже Магна Мизария куда-то пропала. Монстроподобный замок, прошивающий шпилями небосвод, почти сливался с чернильной мглой ночи. В воздухе витало предчувствие беды. Казалось, весь мир замер в ожидании. Точно как в ту страшную ночь после Разлома.

Принц услышал шаги и вскочил. Глаза его полыхнули огнем: надо же, сам Мастер Сэйгерен почтил его визитом. Тот приблизился, рассеивая тьму ярким факелом.

— Хорошо, что ты еще здесь, — сказал он.

У Бланка дрогнули губы. Слишком много мыслей вертелось в голове у него, а с какой начать — он не знал, так и перебирал их в уме, сверля мужчину яростным взглядом.

— Послушай, Бланк…

Его голос вывел принца из оцепенения, и тот яростно зашептал:

— Вы… вы… Я верил в вас. Никто не верил. Только я. Я думал, найду Мастера Сэйгерена, и все сразу станет, как было. Они говорили, что вы предатель. Но это чушь, думал я. Мастер Сэйгерен неспособен предать. И когда вы снова появились в городе… И даже тогда, в день Разлома… Я… Я оправдал вас. Я понимаю, почему вы тогда отвернулись от них. Но сейчас? Вы служите ему. Хоть поклялись защищать арконцев…

— И очень сильно пожалел об этом, — Энай вдруг схватился за сердце и поморщился от боли. На плече появилась чернота.

На лице Бланка промелькнуло озарение:

— Вот оно что. Спасаете свою шкуру в исцеляющем замке? Как достойно!

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — покачал головой Энай.

— Тогда зачем вы на его стороне? — вдруг вырвалось у Бланка с какой-то детской обидой.

— Он установит мир, а это все, чего я хочу.

— Вы сами могли установить мир…

— Ты правда так думаешь? — тон Эная был серьезен, он действительно хотел знать мнение принца.

Бланк не ответил. Его горло сжало стальной рукой отчаяние. Он понимал, что Энай прав: невозможно установить мир, когда никто не хочет мира. Однако обида на то, что тот перестал бороться, не отпускала его. Бланк мечтал вернуть его, того Сэйгерена из легенд. Пусть даже без силы, без Стража, тот до сих пор был нужен ему. А как достучаться до него, принц не знал и злился от этого.

Чернота снова распространилась, вызвав гримасу боли у Эная.

— Выслушай меня, у нас мало времени, — хрипло сказал он.

Принц достал из чехла бутылочку с лекарством и бросил ему.

— Вот вам время. Надеюсь, его вы проживете достойно. А слушать вас мне больше незачем.

Бланк отвернулся и вновь направился к спуску, теряясь в противоречивых чувствах.

— Не иди домой, — вдруг крикнул ему Энай. — Ты умрешь.

Тот остановился и язвительно бросил через плечо:

— Да? Какой же ваш совет? Полагаю, сбежать?

— Вроде того. Покинь границы Арконии. Скоро здесь не останется живых.

Бланк удивленно повернулся. Взгляд Эная сказал ему, что тот не врет.

— Аркон собрал достаточно детей, чтобы возродить королевство. Взрослые ему больше не нужны. Не сегодня-завтра он уничтожит вас, чтобы дети могли унаследовать Арконию. Так что мой совет: заткни свою гордыню куда подальше и уходи отсюда.

Принц сглотнул подступивший к горлу комок.

— Просто возьмет и всех уничтожит? — сдавленно прошептал он.

Энай кивнул:

— Мне жаль.

— Я должен предупредить их, — встрепенулся Бланк.

— Тебя никто не послушает. Во-первых, ты предатель. Во-вторых, они скорее поверят, что все это происки вражеского клана, чем в то, что это план Аркона. У тебя еще есть время спастись. Пойдешь к своим — и все, конец. Ты хороший парень, мне не хотелось бы, чтоб ты погиб.

— А чтоб они погибли — хотите?

Энай покачал головой:

— Другого выхода просто нет. Я знаю. Я пробовал. Теперь они должны умереть, чтобы дать жизнь новой, лучшей Арконии. Ты не спасешь их. Они все равно умрут. С тобой или без тебя… Мне правда жаль.

Бланк выпрямился.

— Мне тоже жаль, Мастер Сэйгерен, но совет я ваш принять не могу.

Энай вздохнул, глядя в спину уходящему принцу, и снова поморщился от поглощающей его черноты.

* * *

Спуск занял намного дольше времени, чем Бланк рассчитывал. Непроглядная тьма сыграла ему на руку — не видя опасности было легче ее пережить, но местами тропинка становилась слишком узкой, и тихое постукивание камешков, сорвавшихся в пропасть из-под ног, заставляло вжиматься в каменные уступы и долго приводить в порядок мысли, теряя драгоценное время. Поэтому, когда принц подошел к воротам города, уже забрезжил рассвет. Если, конечно, так можно было назвать едва заметное свечение, с трудом продравшееся сквозь толщу свинцовых туч.

— Кто идет? — сонно рявкнул охранник, вываливаясь из будки и направляя на посетителя копье.