- Но она же альфа!

- И что?

- А твой гарем?

- Я устрою жизнь моих наложниц до бала Выбора, – ответил я твердо, глядя на смущенного друга. Я знал, что ему очень нравится одна из моих наложниц. И ждал просьбы о ней.

- Я могу уже сейчас обратиться к тебе с просьбой рассмотреть меня как кандидата в мужья нэры Илои?

- Да, дорогой друг. Я поговорю с ней. Думаю, она примет тебя как мужа.

Пторх сиял от счастья.

- А теперь, Нихор, зови техников и устанавливай в кабинете регенер.

Спустя семь часов траурная процессия открытых шаттлов направлялась в сторону Гряды Печали.

В головном находилась Калерия, тело Морокка и Таур, счастливый супруг Татьяны и будущий счастливый отец.

К нэре боялись подходить, несмотря на то, что она вела себя тихо, без истерик и буйства. Когда тело несли в шаттл, она шла рядом, держа мужа за руку. Потом, уже в шаттле,  примостилась рядом, ласково гладя его и шепча, как она его любит.

Весь путь до похоронного вулкана, на Гряде Печали, она так же не отпускала его ни на минуту. Настал момент прощания. Нэра покорно отпустила руку мужа, последний раз нежно поцеловала, и , сняв с шеи странную цепочку с крестом и распятым на нем человеком, вложила это украшение в руку Морокка.

- Лера, не смей! Не смей так делать! - вскинулась было Нина.

Альфа, обернувшись, обожгла женщину таким взглядом, что та замерла, не смея дышать.

Платформа, повинуясь распорядителю, поднялась вертикально над заградителным защитным барьером, и перелетев его, плавно стала опускаться в жерло вулкана. Калерия замерла, не сводя с нее глаз.

Зависнув на несколько секунд над поверхностью, платформа и тело генерала К,Лашша, исчезли в лаве.

Все...

Время шло. Нэра , не шевелясь, стояла и смотрела туда, где исчез ее муж.

Потом обернулась к нам:

- Я признательна всем вам, за то, что разделили со мной боль утраты. Вас сейчас отвезут в наш дом. По обычаям нашей родины, вам предложат трапезу, в память о генерале К,Лашше. Прошу вас, ступайте к шаттлам. Я еще побуду здесь.

Она снова отвернулась к вулкану.

Провожающие, растеряно оглядываясь на застывшую неру, пошли к челнокам.

Я подошел к Нине, которую обнимая, уводил муж.

- Нэра Нина. Что это за обычай, от которого вы хотели предостеречь нэру Калерию. Можете мне объяснить?

- Это долго рассказывать. Лера свой крест ему отдала. Свою жизнь. Этого нельзя делать. Это грех.

- Что мне ожидать после такого обряда?

- Не знаю. Всего, что угодно. - Нина вдруг вздрогнула, - Нэр командор, а она в вулкан может спрыгнуть.

- Нет, - ответил я, - здесь все предусмотрено, чтобы не было никаких самоубийств.

- Как же мы ее одну оставим?

- Не волнуйтесь, я останусь с ней и привезу домой. Она нуждается в срочной врачебной помощи.

5. Пятая часть

Нина недоверчиво посмотрела на меня.

- А вы сможете ее отсюда увести?

- Я постараюсь сделать это максимально тактично и деликатно. - выкрутился я.

- Мы вас будем ждать...

Они ушли. Я, подождав немного, подошел к нэре.

- Позволишь к тебе прикоснуться?

- Зачем? Улетайте. Я хочу побыть одна.

- Я никуда не улечу без тебя. Так позволишь, или мне надо вымаливать эту милость?

Я стоял вплотную к ней, не смея дотронуться.

- Нет. Улетайте.

- Я никуда не улечу. Тебе нужна безотлагательная медицинская помощь. Морокк мне не простил бы никогда, если ты заболеешь. Идем. Хочешь, я буду привозить тебя сюда каждый день?

- А можно? - она обратила на меня ничего не видящие от боли глаза.

Я погладил ее по щеке:

- Можно. Идем. Прилетим сюда снова завтра.

Альфа неожиданно послушно пошла за мной, держась за руку.

Темный Космос! Никогда не мог подумать, что верхом наслаждения для меня, будет держать женщину за руку! И вести ее, практически ничего не видящую, по неширокой дороге, серпантином вьющейся по склону Гряды Печали.

Осторожно усадил несопротивляющуюся нэру в пятиместный челнок, и на максимальной скорости рванул к замку К,Лашша.

- Спасибо, - от ее слов я едва не сорвался в пике.

- За что? - обалдело спросил я .

- За то, что подарили мне счастье. За Морокка. За любовь.

Калерия слепо уставилась невидящми глазами в пространство. Она не замечала непрерывно текущие слезы. Она снова была там, где Морокк жив и они счастливы вместе.

Приземлившись на взлетном поле, я самовольно подхватил на руки мое полуживое от горя счастье, и отнес в кабинет, где в полной готовности ожидала бригада лучших медиков страны.

Пторх незамедлительно уложил мою альфу в регенер, и загрузил подчиненных, горой работы.

Я стоял у купола аппарата, и не мог заставить себя уйти. Меня ждали подчиненные, государственные дела, но все затмевало желание оберегать вдову К,Лашша.

Друг положил мне руку на плечо, сжал, отзывая в другое помещение.

Мы вышли из кабинета, ставшего больничной палатой.

- Я сделал все, что мог, и даже немного больше. - устало потер он лицо. - Но, чтобы она стала видеть цвета, надо как минимум три месяца. Ты успел в самый последний момент. И еще. Ей категорически нельзя расстраиваться!

Я непонимающе посмотрел на пторха:

- И как это сделать?

- Я буду держать ее во сне как можно дольше.

- Нет. Когда она проснется завтра, ты ей все объяснишь. Ты НЕ БУДЕШЬ НИЧЕГО ДЕЛАТЬ БЕЗ ЕЕ СОГЛАСИЯ!

Друг возмущенно взмахнул крыльями:

- А если она откажется? И ослепнет? Я знаю, что ты ее не бросишь. Но она сама не позволит тебе стать мужем слепой самки. А все остальные ее просто будут травить! Альфу не любят! Ты же все это знаешь!

- Знаю! И все же , решать будет она.

- Дааа... Теперь я знаю, что такое наагат, обретший пару. Ты готов противостоять целому миру, только бы быть с ней !

Я удивленно посмотрел на пторха:

- Да! Это так! Мне никто, кроме нее не нужен. Сейчас самое главное - ее здоровье. И чтобы она не отказалась от танца Выбора.

- Ох, горе вы мое! Иди уже! Я буду возле твоей нэры неотлучно!

Прошел в трапезную, и влился в водоворот воспоминаний о Морокке.

Ко мне подошла Татьяна:

- Нэр, позвольте спросить, как там Лера? Она не ослепнет?

Окружающие затихли, ожидая ответ.

- Мой друг сказал, что мы успели  вовремя. Но тут есть проблема. Нэре нельзя огорчаться, расстраиваться, плакать, копить боль в себе.

Татьяна понимающе закивала:

- Мы сделаем все, чтобы она не оставалась одна. Постараемся, насколько это возможно, смягчить боль потери.

Она смущенно покусала губу:

- Нэр, тут такое дело, по нашим обычаям, усопшего вспоминают на девятый и сороковой день, после смерти. Леру убьет, если мы не позволим ей помянуть мужа как положено.

Я задумался:

- Хорошо. Я буду здесь, и на девятый и на сороковой день.

Повернулся и вышел из осиротвшего замка. Мне предстояла грязная работа палача, и я не хотел сейчас смущать и без того задерганый клан. Дело в том, что допросив убийцу Морокка, дознаватель вынес на рассмотрение Правителю доклад о брожении в высших кругах придворных  лизоблюдов. Для пресечения этого, а так же , чтобы впредь не было подобных убийств, Правитель приказал уничтожить провинившийся клан. Мне. Всех. Слава Богам, что там не было маленьких детей.

 И сейчас я иду убивать.

Но все мысли о том, как она себя будет вести после пробуждения.

Подозвал к себе мужа Татьяны. Предупредил его, чтобы, если я не успею завтра прилететь, он подошел к нэре и отвез ее  на Гряду Печали. И проследил , чтобы все  было в порядке.

И улетел, оставив тут, в регенере свои душу и сердце.

Чтобы, спустя три дня вернуться к той, что не хотела быть ничьей.