Кохлот не мог приблизиться лишь к центральному отсеку. По знакомым эмблемам, подобным тем, что видел на взорванном суйтцком крейсере, Чур определил расположение энергоустановки. Ашаш показал исходивший из неё тёмный хаотичный поток.

– Там мир кораби, – пояснил кохлот.

«Выводы неутешительны, – озаботился Виталий. – Отсюда невозможно сбежать. Кроме того, я не увидел ничего съестного. Интересно, как же суйтцы хотят проводить над человеком опыты, если не будут его кормить? А их еда для людей ядовита, поскольку содержит много токсинов. И теперь ясно, почему в ноздрях фильтры. В атмосфере корабля я не выживу. Ничего, что-нибудь придумаю. Другие попадали в более тяжёлые ситуации и всё равно выбирались. Смогу и я».

Хотя Виталий служил аналитиком в отделе внешней разведки, но, чтобы выполнять поставленные задачи в космосе, требовалось иметь выносливое крепкое тело, способность обучаться, ёмкую память и думающую голову. Когда люди встретились с иными расами, стало ясно, насколько все разные. Человек человека не всегда понимает, что уж говорить о чужаках. А для противостояния иномирянам требовались изощрённые мозги, способные выйти за рамки привычного.

Виталий Юрьевич Чур дослужился до старшего лейтенанта. Как шутили коллеги: чтобы в космическом спецназе получить следующее звание, требуются: богатырская сила и ум гения. К последним Виталий себя не относил. Но, занимаясь с детства тяжёлой атлетикой и единоборствами, обладал физической силой и смекалкой бойца, ведь без думающей головы, как известно, удачи не видать. Что и помогло ему успешно завершить предыдущие миссии, за которые получил награды и повышения по службе.

Ашаш вернулся и парил рядом, проецируя гармонизирующие потоки энергии. Виталию реально становилось лучше возле кохлота, и даже мозг включился в работу.

Итак, суйтцы держали пленника в бессознательном состоянии, видимо, чтобы не пытался бежать и не мешал учёным. Кормить человека то ли не собирались, то ли не считали необходимым – возможно, полагали, что массивное тело обойдётся без еды. Но Виталий понимал: ещё день – и совсем ослабнет. А значит, нужно срочно действовать.

– Ашаш, хочу спросить у тебя… – послал Виталий мысль.

– ???

– Что ты видишь, когда суйтцы меня усыпляют?

– Мощная низкочастотная энергия нарушает гармонию твоих внутренних потоков. Колебательные структуры теряют баланс. Но позже он восстанавливается.

– Ясно. А ты можешь перенаправить энергию в другую сторону, если суйтц выстрелит?

– Я сразу же погибну. У кохлотов нет оболочки, как у человека. Поток рассеет мою сущность по всему кораблю.

– А отвлечь суйтца ты сможешь, когда тот будет целиться в меня?

– Я попробую. Я пытался с ними общаться, но почти безуспешно. Существа в мире кристаллоидов сориентированы на плотные структуры и различают лишь статичные объекты. А я энергетическое создание.

– Этот вариант может сработать. Постарайся отвлечь суйтца, а я попытаюсь освободиться.

– Я готов, – тут же ответил Ашаш, и в мыслепотоке нового товарища Чур уловил заинтересованность.

«Непонятно только, на что именно реагируют сенсоры тюремщиков: на звук или движение, – размышлял Виталий. – Либо на то и другое сразу. Значит, придётся экспериментировать».

Чур попытался сесть. Но тут же обнаружил, что его правая рука стальным наручником прикреплена к решётчатому полу.

– Ничего не выйдет, – расстроился Виталий.

– ???

– Я прикован. – Чур создал образ кандалов.

Ашаш приблизился, и по телу человека прокатилась волна горячей энергии.

– Эта структура намного прочнее, чем та, из которой сделан корпус корабля, – заметил кохлот.

– Я знаю. К сожалению, разорвать металл я не смогу.

– Однажды я наблюдал, как господин омуе изменял космолёт. Он тогда использовал громадное количество энергии. Но я слишком юн и неопытен, и не имею такой силы. Я могу попробовать дестабилизировать связи на участках соединения колец. Там неоднородный материал. Но мне не хватит мощности, чтобы разрушить основу решётки.

– Давай вместе, – предложил Виталий. – Ты начни менять структуру металла, а я применю физическое воздействие. Может, нам и удастся разорвать оковы.

– Ты желаешь объединить два энергетических процесса. Я такого не наблюдал. Будет интересно увидеть результат. Я готов.

Чур ощутил, как накаляется металл. Сдерживаясь, чтобы не застонать, он приподнялся. А температура продолжала нарастать. Казалось, ещё миг – и сама кожа воспламенится. Но он терпел, понимая, что второго случая может не представиться.

– Давай! – скомандовал Ашаш, когда боль стала невыносимой.

Виталий рванул изо всех сил и наручник поддался. «Свобода!» – возликовал Чур. Но тотчас прозвучал низкочастотный гул, а вслед за ним раздались быстрые шаги суйтца. Промедление недопустимо. Превозмогая слабость и боль, Чур устремился вперёд. Едва в арке прохода возникла фигура «баклажана», Виталий припечатал её к стене. «Получилось!» Коротышка не успел активировать энергомёт и, ударившись головой, тут же отключился.

Виталий прислушался. Тишина. Значит, остальные космонавты не отреагировали на тревогу и по-прежнему заняты своими делами.

Чур взглянул на правую руку. От неё исходила ужасная боль – последствия термического ожога. А обработать нечем.

– Ашаш, можешь помочь? – мысленно спросил Чур. – Ты уже как-то гармонизировал меня.

Виталий ощутил приятное тепло на правом плече. Оно постепенно опускалось к очагу боли, и та уменьшалась, словно кто-то подкручивал невидимый регулятор её интенсивности. Но вместе с тем происходили удивительные метаморфозы с кожей. Буквально на глазах быстро нарастал слой новой дермы, а старый отшелушивался. Настоящее чудо.

– Немного повреждена структура твоей оболочки, – пришла мысль кохлота. – Я ускорил процесс её восстановления.

– Спасибо, друг, – обрадовался Виталий. – Ты очень мне помог.

– Не хотелось страдать от твоих низкочастотных эманаций.

Чур больше не испытывал неприятных ощущений в повреждённой руке. Лишь красный цвет кожи напоминал о полученной травме.

Но сейчас некогда думать о чудесах. В первую очередь солдату необходимо оружие. Нет своего – нужно отобрать у противника. Чур склонился над коротышкой. Энергомёт был закреплён на запястье суйтца с помощью раздвигавшегося металлического браслета. «Небольшой приборчик, – размышлял Виталий, – а удар мощный. Мне такой пригодился бы».

Стащить оружие с руки его владельца не составило труда. Но конечность у «баклажана» оказалась такой тонкой, что Чур смог всунуть в узкое отверстие браслета лишь три своих пальца. Зато почувствовал себя уверенней. «Теперь надо захватить остальных коротышек, и потребовать, чтобы отвезли меня к людям».

Благодаря Ашаш Виталий знал, что ожидало в следующем отсеке. Подцепив отключившегося суйтца за руку, Чур потянул его за собой. В условиях пониженной гравитации человек передвигался без усилий. Но приходилось сильно нагибаться, чтобы миновать невысокие проёмы. Сейчас Виталий представлял себя великаном в стране лилипутов. Ведь коротышки едва доставали ему до бедра.

Второй «баклажан» работал через два отсека. Ещё ниже первого, но поупитанней, он суетился у какого-то цилиндрического прибора, внимательно следя за всплывавшим в жидкости поплавком. И был настолько поглощён своим занятием, что не заметил подошедшего вплотную человека. Чур не увидел оружия на запястье фиолетовоголового, и не стал его оглушать.

Лишь почувствовав, как потянули за пояс, коротышка резко обернулся и, испугавшись огромного пленника, тут же отрубился. А Виталий, взяв одной рукой конечности обоих суйтцев, потащил их дальше.

Третий обитатель звездолёта, увидев входящего в отсек человека, заверещал высоким голосом и кинулся бежать. Чур направился следом и нашёл четвёртого космонавта. Тот по-прежнему дрых на полке. Захваченных коротышек Виталий разложил по спальным местам и закрепил ремнями. Осталось разобраться с последним.

Пройдя три отсека, Чур обнаружил сбежавшего «баклажана» – он возился с аппаратурой, вполглаза поглядывая на проём. Возможно, хотел по радио вызвать подмогу.