Насмотревшись головизор, он отправился спать в одну из свободных комнат. Проснулся Женечка ночью, от того, что к нему прижалось горячее тело.

— Прости, что разбудил, — шепнул Каян, проведя носом по шее, — но я не могу спать без тебя. Всё время просыпаюсь.

Он обнял Женю и тут же засопел. Женечка довольно прижался и тоже продолжил спать.

С утра Леома уже не было в доме. Он оставил записку, что ему пора к семье и пожелания всего наилучшего.

— Почему вы расстались? Если это, конечно, не слишком личный вопрос.

— Мне сейчас тридцать два, Же-ня. Когда мне исполнилось тридцать, я разорвал отношения и уехал путешествовать. Потом, спустя два года подался работать на Землю.

— В тридцать? В смысле, это связано с детьми? А у тебя они есть? — внезапно пришёл в Женину голову вопрос.

— Нет. Мне было тридцать, Леому двадцать четыре. Зачем навязывать ему эти бесперспективные отношения? В итоге я всё сделал правильно. Он рассказал, что замужем, а их малышам три месяца. Не было у меня к нему любви, вот и детей не было.

Каян выглядел очень расстроенным, и Женя прильнул к нему, утешая.

— Одно время я даже думал, усыновить земного ребёнка. Но понял, что это плохая идея: это я могу постоять за себя на чужой планете, а, что будет с малышом, когда злые языки начнут говорить ему гадости об отце? Ничего хорошего.

— А почему земного? Что мешает тебе усыновить маленького мурленчика?

— Практически не реально, слишком много желающих. Сам понимаешь, далеко не все успевают встретить взаимную любовь до тридцати и обзавестить собственными малышами. У нас даже детских домов нет, оставшихся сиротами сразу же забирают родственники или бездетные пары. Очередь огромная. К тому же, большинство пар при рождении детей, сразу составляют завещание, прописывая, с кем они останутся на случай трагических обстоятельств.

Желая отвлечь от невесёлых мыслей, Женечка долго вылизывал и зацеловывал его всего с головы до ног, решительно пресекая попытки собой овладеть. И лишь, когда Каян начал захлёбываться стонами практически без остановки, вскочил на член и привёл обоих к пику удовольствия.

— Чем хочешь заняться, котёнок? — Каян пришёл в себя и снова улыбался. — За один день основательно познакомиться с планетой не реально, так что, может, есть какие-нибудь предпочтения?

— Есть! — Женечка быстро-быстро закивал. Он сделал большие глаза и процитировал, — «Захочет он тебя поиметь на центральной площади, значит поимеет», — и рассмеялся. — Каян, пойдём осуществим прогноз министра. Где тут у вас центральная площадь?

Каян громко расхохотался, взял за руку и потащил за собой. Как оказалось, площадь располагалась совсем рядом, всего минутах в десяти ходьбы. По дороге к ним подошёл один из местных жителей и предложил совместно приятно провести время. Каян отказался, сказав, что у них другие планы.

— Мне кажется, у тебя не совсем верное представление о Мурлене, — пояснял он Жене по дороге. — Секс вовсе не является обязательным непрерывным атрибутом. При желании, любой может вести одиночный образ жизни и ни с кем не контактировать. Другое дело, что так никто не делает, но это возможно. Насилие и принуждение строго запрещены и караются законом.

На центральной площади уже развлекалась троица: двое мурленцев по очереди трахали лежащего на скамейке третьего. Каян притянул Женю к одной из лавочек, стоящих по периметру и сам первый полностью разделся. Затем он начал раздевать Женечку.

— Вот смотри, справа резиденция Главы, — он кивнул на высокое полукруглое синее здание. Футболка полетела на специальную полочку чуть ниже скамейки. — Слева здание администрации Трилара, — кивок на чёрное здание гораздо меньшего размера в форме треугольника. Кроссовки отправились на землю. — Ну, и там, — кивок на оставшееся пространство, — центральный парк, — джинсы улетели следом за футболках.

Женя сел на скамейку и упёрся руками в сидушку. Каян опустился рядом на траву, приблизился, целуя и облизывая его живот, пробежался ладонями по бёдрам и бокам, опустил правую руку на член, и Женечка толкнулся в кулак. Он запрокинул голову и, сжимая ногтями мех, смотрел на снующих по площади многочисленных прохожих. Никому не было до них дела. Каян облизнул головку и погрузил член в рот, затем вновь вернулся к головке, покружил языком вокруг, спустился ниже и обласкал венки на стволе. Снова втянул член губами и задвигал головой между его ног. Женя судорожно выдохнул от удовольствия и краем глаза заметил, что неподалёку расположилась ещё одна парочка. Там один из мурленцев сразу стянул штаны вниз, встал раком на лавочку, другой тут же вставил ему и начал трахать.

— Я так кончу, — шепнул Женя Каяну, — возьми меня.

Центральная площадь столицы, идущие мимо прохожие и живое порно рядом подливали масла в огонь собственного удовольствия. Едва Каян чуть отстранился, Женечка лёг спиной на скамейку и развёл ноги. Мех приятно касался кожи, и он потёрся об него задницей. Каян тут же устроился сверху и вошёл, Женя упёрся пятками и подался навстречу. Член приятно заполнил дырочку до основания, и Женечка подумал, что он однозначно лучше, чем у генерального прокурора. Тело пронизывали искры наслаждения, а каждый резкий удар о простату вызывал пошлые громкие стоны. Женю накрыло волнами оргазма, но на члене было так хорошо, что хотелось ещё. Он притянул Каяна к своим губам, прильнул в поцелуе, и желание захлестнуло по новой.

На площади они провели бо́льшую часть дня. Ласкались друг с другом и обменивались партнёрами с другими. Женечку затискали и вылизали в несколько рук и языков, и затрахали так, что он просто раскинулся без сил. Каян, увидев его усталость, дотрахал очередного мурленца и помог одеться.

— Думаю, пора отдохнуть и подкрепиться. В парке есть хорошее кафе, пойдём?

Женя кивнул и практически повис на локте Каяне. Как только они отошли от скамейки, к ней тут же подъехала маленькая машинка-уборщица и шустро принялась карабкаться вверх, попутно очищая пространство. По дороге в кафе Каян позвонил Ёли и предложил поужинать вместе перед отъездом. Женечке тоже было любопытно, до чего они с Ялином договорились.

— И как тебе секс на центральной площади? — с интересом спросил Каян.

— Шикарно! — восхитился Женя. — Знаешь, это было совсем не страшно. Сначала любопытно, а потом просто в кайф. Эх, и чего я не родился мурленцем?!

— Вот и отлично, я рад, что тебе понравилось, — Каян с улыбкой обнял его рукой за плечи.

Здание кафе было из брёвен и антуражем напоминало старинные земные таверни. Вскоре после начала их обеда-ужина, явились Ёли с Ялином. Женя сразу притянул последнего к себе в объятия.

— Как ты, лапушка?

Он окинул Ялина с ног до головы и констатировал, что выглядит парень хорошо: здоровый цвет лица и никаких шатаний. А ещё он впервые с момента знакомства увидел его улыбку.

— Всё хорошо, — Ялин снова улыбнулся. — Спасибо тебе за заботу! И ещё я прошу прощения за грубость. У тебя и у Вас, олу Каян.

— Ой, да брось, мы тут просто общаемся в тёплой дружеской компании, никаких олу, — отмахнулся Каян. — Вижу, вы поладили.

Парочка дружно кивнула и сообщила, что вчера уже даже успела заключить брачный союз. Ялин вздохнул и объяснил причины своего поведения. Женя уже и забыл, что Каян как-то упоминал, что тот сын Главы Мурлена. С детства Ялин был окружён любовью, заботой и абсолютно не страдал от своей нетипичной внешности. Однако, когда пришло время идти учиться, малыш неожиданно проявил недетскую сознательность и настоял на том, чтобы в школе никто не знал, чей он сын. Глава это решение одобрил, а с преподавателями, в случае необходимости, контактировал его супруг, не являющийся на тот момент публичной личностью. В школе начался кошмар. Как и предполагал изначально Женя, маленького пухленького мурленца начали травить сразу же, как только за спиной перестал маячить влиятельный папа. К счастью, хотя бы только на словах. Ялин сцепил зубы, отгородился ото всех, но упорно инкогнито закончил школу. А вот в университете, так не получилось: там училось достаточно детей знакомых отца, которые тут же всем растрепали о его родственных связях. На Ялина полился щедрый поток внимания, лести и дружелюбия. Умом он понимал, в чём дело и не особо шёл на контакт, но, влюбившись, всё-таки поверил и доверился. А потом, шаблонная сцена подслушанного разговора, когда его любимый болтал с приятелями о том, что «этот жирдяй, конечно, ужас, но родство с Главой того стоит».