Где-то хлопнула дверь.
Он вернулся.
Вернулся после дня мародерства и убийств – обычное дело для такого суперзлодея.
Сон как рукой сняло.
Тяжелые шаги Палача звучали все громче, он приближался к спальне, поднимаясь по лестнице, идя по коридору. Сердце заколотилось, как бывало перед рейдом, когда меня охватывала странная смесь тревоги и предвкушения.
Шаги замерли у двери, и у меня перехватило дыхание. Инстинкты подталкивали к тому, чтобы устроить ему засаду и бежать. Мне пришлось сжать кулаки, чтобы не поддаться порыву.
Завоюй его, узнай его секреты, а уж потом беги, повторяла я про себя, пока поворачивалась дверная ручка.
Палач вошел, заполняя собой все пространство. Он еще не снял капюшон, полностью скрываясь под привычной черной одеждой.
– Привет, Палач. – Я откинулась на спинку кровати. На мне была одна из его рубашек и больше ничего. Он оказался так добр, что оставил мне сменную одежду на случай, если я захочу спать.
Мерзавец.
Обеими руками он откинул с лица капюшон. Его глаза жадно скользнули по моему телу, а челюсти плотно сжались. Пятнышки крови усеивали его лицо.
Да уж, запачкался он неслабо в своих злодеяниях.
Его взгляд задержался на моих стройных ногах, прежде чем скользнуть выше. Что-то собственническое появилось в его чертах, стоило ему увидеть грудь под рубашкой. Я усмехнулась, когда он сжал и разжал кулаки. Наконец его глаза остановились на моем лице.
– Привет, Ангела, – выдохнул он. Имя звучало очень нежно. Он пинком захлопнул дверь, и я услышала зловещий щелчок.
Не смотри так пристально на дверь. Не смотри.
Во мне закипал гнев. Как смеет этот негодяй думать, что может держать меня, супергероя, в плену?
Он задумчиво расхаживал по комнате. Мне показалось, что теперь, когда я в его руках, он не знает, что со мной делать.
Пора завоевывать его расположение.
Я спрыгнула с кровати и направилась к нему. Он настороженно посмотрел на меня, сбрасывая перчатки на комод.
Остановившись перед ним, я взялась за молнию его куртки. Думаю, именно этого он и хотел – моей заинтересованности и моих прикосновений. Я бы дала ему и то, и другое – в разумных пределах.
Я потянула застежку вниз, и звук показался слишком громким, потому что Палач задержал дыхание.
Он завороженно наблюдал за мной. Палач, возможно, и понятия не имел о том, что такое обольщение мужчины женщиной. Даже я, в свои двадцать три года страдающая аллергией на отношения, знала об этом больше, а он выглядел на несколько лет старше меня.
Я украдкой взглянула на его руки. Сжаты в кулаки. Это значило, что он очень сильно сдерживал себя. Я быстро усваивала язык его тела.
– Что ты делаешь? – хрипло спросил он.
Я подняла на него взгляд. Его скулы сводило от напряжения, глаза блестели. На его лице отражалась напряженная борьба.
– Снимаю с тебя одежду, – ответила я с лукавой улыбкой.
Я расстегнула куртку и положила руки ему на грудь. О, у Мальчика-Мучителя великолепный набор грудных мышц. Ладони переместились к его плечам, нащупывая и там тугие узлы мускулов.
– Зачем ты это делаешь? – пробормотал он.
Я стянула с него куртку. Под ней была облегающая футболка.
– Раздеваю тебя? – Я перевела взгляд с его груди на лицо. Его глаза пожирали меня. – Потому что мне хочется. И потому что ты привез меня сюда именно за этим. Или ты предпочел бы, чтобы мы играли в шашки и пели дуэтом? Можем так и сделать, если хочешь. – Куртка Палача упала на пол, словно подтверждая мои слова.
– Я сам могу раздеться, – проворчал он.
– Но тогда ты упустишь шанс почувствовать мои прикосновения. – Я не спеша провела кончиками пальцев по его предплечьям.
Его глаза потемнели от желания. Всего лишь от слов. Забавно было играть с таким суперзлодеем. Эта игра оказалась гораздо приятнее, чем мой обычный опыт общения с ними, не обходившийся без крови и боли.
Я подхватила подол его черной футболки и подняла, обнажая восхитительные мышцы.
Ох. У плохих парней всегда самые сексуальные тела.
Палач помог мне снять с него футболку, так как был значительно выше меня. И вот он стоял передо мной, похожий на прекрасное изваяние. И не было никого, кто мог бы подарить любовь этим изысканным формам. Мне хотелось кричать от имени всех женщин, возмущаясь тем, что до меня никто не смог насладиться великолепием этого тела.
Я протянула руку, чтобы прикоснуться к нему. Мне не терпелось узнать, какую реакцию это вызовет.
Палач перехватил мою руку и едва не оттолкнул ее, прежде чем вспомнил, что не может убить меня прикосновением.
– Слишком быстро, – сказал он, прикрыв глаза.
– Но ты уже целовал меня.
Он кивнул, раздувая ноздри. Не открывая глаз.
– Это было слишком поспешно.
И что, теперь он запел по-другому?
Палач переплел свои пальцы с моими.
– Проклятье, – пробормотал он, открывая глаза и глядя на наши сплетенные руки.
Он впитывал мои прикосновения, смакуя их, как запретный плод. И, да поможет мне бог, я была совершенно очарована.
Он плохой парень, Ангела, а не брошенный щенок.
Но тихий голос прошептал мне на ухо: «Возможно, он и то, и другое».
Глава 9
Палач
Стоя под горячим душем, я прижался головой к стене, прикрывая глаза ладонью. Ударил кулаком по кафелю, и плитка треснула.
Я действительно сбежал из собственной комнаты. До того как Ангела раздела меня донага. Сбежал, как одна из моих жертв. И почему? Потому что получал именно то, чего хотел, и совершенно не мог с этим справиться. Не мазохист ли?
Впрочем, причина не только в этом. Ангела была готова вести. Как будто эта девчонка знала о соблазнении больше, чем я.
Черт, наверное, так оно и было.
Я снова ударил по стене. Из-под ладони посыпались осколки плитки.
– Все в порядке? – послышался приглушенный голос Ангелы из-за двери.
Нет. Я впервые в жизни разваливаюсь на части, и все по твоей вине.
Я посмотрел на свою кровоточащую руку. Должно быть, осколком порезало ладонь.
Дверь со щелчком открылась, и я выругался:
– Я не говорил, что ты можешь войти.
– А я и не спрашивала, – последовал едкий ответ.
– Убирайся, – прорычал я.
– Ты… стесняешься?
В отместку я распахнул дверцу душа и прислонился к ней всем телом.
– Это похоже на то, что я стесняюсь?
Ее глаза широко распахнулись при виде такого зрелища, и она откашлялась.
– Не-а.
– Убирайся отсюда.
Она вздернула подбородок и скорчила недовольную мину.
– Если не хотел впускать меня, то должен был запереть дверь.
Я стиснул зубы. Она выбрала не лучшее время для вторжения в мое личное пространство, когда я был настолько смущен и взвинчен. Обычно в таком состоянии я душил своими руками того идиота, кто меня разозлил.
С ней я не могу так поступить, да и не хочу.
Для нее я должен припасти что-то более оригинальное.
Я вышел из душа и приблизился к ней, позволяя воде стекать по моему телу и на пол. Глаза Ангелы скользнули по мне, и невольная улыбка приподняла уголки ее губ. Пока она не увидела мое лицо.
Ее улыбка померкла, и что-то похожее на настороженность проявилось в ее чертах. Даже если я и пытался напугать ее, мне не хотелось видеть такое выражение на ее лице. Я не хотел, чтобы она боялась находиться рядом со мной.
Так чего же я тогда хотел?
Я прижал ее к стене, во второй раз с тех пор, как похитил.
– Меня лучше не бесить, – предупредил я.
Она улыбнулась, словно умиляясь моей выходке, ничуть не испуганная угрозой или отсутствием свободы маневра.
– Можешь вернуться в душ, Палач, – сказала она. – Я просто хочу с кем-нибудь поговорить. Ты оставил меня одну в своей комнате на целый день.
С этим не поспоришь.
– Даже не пытайся вызвать у меня чувство вины за это, – сказал я, неохотно возвращаясь в душ. Не знаю, когда я решил, что она может остаться со мной в комнате.