Первоначальный план пошёл прахом, но зато удалось выиграть время, чтобы придумать другой. Только думать необходимо быстрее. За мутным стеклом то и дело сверкали вспышки – это каменный маг подключился к разрушению рукотворного препятствия.

Да хрен ли там думать, когда надо делать. Уж с Эдиковскими возможностями, так и точно. Недаром же говорят: сила есть ума не надо. Вот и нечего изображать из себя великого мыслителя, а не то ещё морщины на лбу появятся. Самое главное – спина прикрыта. И фланги. А там война план покажет! Эдика охватил азарт боя, и он выбросил руки вперёд, отправляя в сторону противнику Огненный Шквал.

– Ловите подарочек, тупорылые! – завопил он, подпрыгивая в седле от нездорового возбуждения. – И ещё держите!

Следом за первой полетела новая полоса всесжигающего пламени. Стеклянная стенка оплыла тягучей лужей, и, поторопившиеся ринуться в атаку, истуканы завязли в ней по колено. А потом ещё и застыли наглухо, когда Эдик охладил расплавленную массу Штормовой Волной из арсенала заклинаний стихии Воды.

– Я так целый день могу! – радостно сообщил разгулявшийся Эдик под аккомпанемент гула Огненного Столба, рухнувшего на ряды врага.

Один, второй, третий! Осязаемого урона ожившим каменюкам огонь не наносил, но добавлял фееричности зрелищу. И динамичности. Чародей-подлюка заметался, как вошь на гребешке, в попытках не попасть под заклинания Альдеррийского владетеля.

– Что, паскуда, забегал? Не нравится? – не смог не позлорадствовать Эдик, формируя следующее заклинание. – Погоди, то ли ещё будет!

В каменный разлом, неожиданно возникший на пути, рухнуло не меньше десятка атакующих в первых рядах статуй. Но оставшиеся перепрыгивали через трещину, спеша побыстрее добраться до надоевшего мага. Но Эдика посетило вдохновение, и он фонтанировал заклинаниями словно прохудившаяся труба водопроводной магистрали. Ему уже стало всё равно, сколько против выставят бойцов. Хоть десять, хоть сто, хоть тысячу – он сейчас может справиться с любым количеством.

Навстречу спешащим в бой памятникам заструилась извилистая песчаная полоса. Песковый Зыбун, способный поглотить всё живое, что попадёт в поле его действия. Да и неживое тоже. Гранитный чародей ударил мощной Струёй Пламени, в попытке нейтрализовать заклинание оппонента. Такой молодец! Он даже если бы захотел помочь, то лучше не справился.

Песковый Зыбун пришёл во взаимодействие с магией Огня и превратился в Волну Лавы. Раскалённое каменное месиво, пузырясь и потрескивая, полезло на земную поверхность, словно забытое дрожжевое тесто из кастрюли. Медленно, но абсолютно неотвратимо. Ну то что медленно, это можно подправить. Эдик скастовал Шквал Огня, добавляя лаве прыти, Ещё один. Зыбун. Снова Шквал. Похоже, и хватит.

Над широким языком раскалённой донельзя магмы даже воздух поплыл и задрожал, словно в пустыне в полдень. Памятники возились и бестолково ковырялись в полужидкой породе, безуспешно пытаясь выбраться из магической ловушки. Тщетно – расплавленный поток не собирался отпускать добычу. Истуканы оседали, оплывали, свечными огарками. Только не сверху, как это обычно со свечами происходит, а снизу, перемешиваясь с основной массой огненного месива. Последним затянуло чародея. В толще багровой лавы пыхнула яркая вспышка так и не вылетевшего наружу файербола, и всё закончилось.

Нет больше у Ортиса ди Ньетто фамильной галереи. И аллее из уродских деревьев, скорее всего, тоже вскоре кердык придёт. Уж очень хорошо горят их стволы, как оказалось. Хотя может что-то и уцелеет… Но нет. Слишком тесно переплелись кроны. Сгорит всё, без вариантов. Да и сгорело уже почти…

– Маркграф, бешеное ты животное! – заорал со стены баронет, увидев, во что превратилась подъездная дорога к фамильному замку. – Ты что наделал, скотина?

Реакция ожидаемая, но Эдик думал, что ди Ньетто отреагирует несколько раньше. Сам, наверное, занят был, а донести ему не решались. Похоже, он очень уж трепетно относился к славной памяти прародителей. Нельзя так переживать, нужно беречь нервную систему, чтобы апоплексический удар не случился.

– Да пошёл ты, – буркнул под нос Эдик, впрочем, ничуть не обидевшись на "скотину".

На смену боевому возбуждению пришла закономерная апатия, и препираться с баронетом не оставалось ни сил, ни желания. «Что ты наделал?» Что посчитал необходимым, то и наделал. Будешь теперь знать, как натравливать на Альдеррийцев всякую каменную нечисть. Головой надо прежде всего думать, если так хочется сохранить памятники предкам.

И Эдик ещё кое-что решил сделать, пока его совсем уж адреналиновым откатом не накрыло. Так сказать, завершающий аккорд в только что прозвучавшей композиции. Он вскинул руки и подвесной мост запылал под концентрированным потоком пламени, рухнувшего с небес. А когда прогоревшие доски рухнули вниз, выпустил следующее заклинание, и проём ворот надёжно запечатала стеклянная пробка.

Вот теперь порядок. Раз уж мы внутрь замка не можем попасть, так и вам на нашем берегу делать нечего. Хватит на сегодня и Эрики с её головорезами. И Эдик с чувством хорошо выполненного долга увлёк своих людей по направлению к королевским войскам.

Орденские волшебники уже достаточно выпустили пар и прекратили магический обстрел стен цитадели. Их оппоненты тоже притихли, стараясь лишний раз не провоцировать противника. Тем более что ни одна из сторон существенных результатов из обмена боевыми заклинаниями не поимела. Даже раненых в рядах противников не оказалось. Так чего зря энергию тратить? И у тех, и у тех хлопот хватает. Королевским чародеям нужно к штурму готовиться, ну а магам баронета, соответственно, к его отражению.

Штурм совершенно точно будет, сомнения здесь излишни. После заявки, которую осмелился сделать ди Ньетто, миром разойтись никак не получится. И даже намёка на переговоры не будет. Баронет, мало того что во всеуслышание объявил себя бунтовщиком, так он ещё получается и весь Аркенсейл предал самым натуральным образом, связавшись с иномирными интервентами. И хоть последнее утверждение ещё нуждается в доказательствах, но для многих – это уже очевидно. Король попросту потеряет лицо, если опустится до обсуждения каких бы, то ни было условий. А шашней с Погонщиками Скверны баронету, вообще, никто не простит. Даже друзья, если таковые имеются. Таким образом, потомок рода Дайонских баронов только что взял билет в один конец.

Тем временем у портала царила неразбериха, обычная для перемещения большого количества людей. На железнодорожных вокзалах такое постоянно происходит, когда на перрон сразу несколько пассажирских составов прибывает. И это, без учёта последствий недавней кавалерийской атаки противника. Хотя с последствиями уже почти разобрались – линейная пехота потеряла шестьдесят три человека убитыми и двадцать шесть получили ранения различной степени тяжести. А если сюда приплюсовать пятьдесят бойцов, взятых в плен, то в итоге получится сто тридцать девять. Сто тридцать девять копейщиков! А воевать ещё и не начали, по сути.

Точные цифры уже позже узнали, но то, что почти половина отряда полегла, было видно безо всяких подсчётов. И самое неприятное, что полегла за неполные пятнадцать минут. Именно столько времени потратили на вылазку чёрные всадники баронета. Ошеломительное поражение. Вся полнота ответственности за которое лежит на Первом Магистре Ордена. Эдик даже испытал некоторое злорадство по отношению к леди Пиддэд, хоть и стыдно про такое упоминать, учитывая, что погибли люди. Но и сдержать себя он не смог. Заносчивая чародейка сейчас опарафинилась на полную катушку. Интересно, сама будет отдуваться или найдёт кого-нибудь на роль козла отпущения? Как она обычно поступает.

Додумать мысль он не успел. Не дали.

– Стоять! Вы кто такие? – раздался грозный окрик, – Назовите себя!

Навстречу Альдеррийцам со всех ног поспешал конный патруль, состоящий из семи тяжеловооружённых рыцарей. Боевые жеребцы в сплошной защите и разукрашенных попонах, длинные копья с вымпелами, на шлемах – пышные султаны из разноцветных перьев. Тяжёлая кавалерия. Элита королевских войск. Их обычно по малозначительным задачам не используют, но сейчас, наверное, прижало.