Павел аккуратно взял руку спецагента, снял с воротничка своей рубашки, и так же приятно улыбаясь, как он, подхватил его речь:

– Скажи своим обезьянам, чтобы открыли нам шлагбаум. И мы поедем честно выполнять свою работу. Потому что завтра, когда ты – сраный ЦРУшник, и твои поганые боевики твоей подставной конторы, начнут стрелять на лини разграничения, чтобы спровоцировать начало полномасштабной бойни…

Лицо Данте заметно вытянулось. Выражение неприятного удивления ему скрыть не удалось.

– То я, и мои люди будем собирать там раненых и убитых, чтобы оказывать им медицинскую помощь, – закончил мысль Подлесный. – В том сраном аду, который вы завтра устроите.

Павел отпустил руку ЦРУшника.

Тот ещё секунду стоял с явным интересом на лице. Думал, оценивал. Вот это уже было интересно. Помимо осведомлённости о планах управления на завтра, наглость этого сотрудника корпорации зашкаливала.

Данте внимательно смотрел в лицо Подлесного, понимая, что этот человек ему знаком. А значит, он мог видеть его среди фотографий сотрудников корпорации, отмеченных управлением за особые заслуги.

– Ты кто? – наконец спокойно произнёс Джек.

– Я тебе сказал – не твоё дело, разве нет? – издевательская улыбка появилась у Павла непроизвольно.

Не терпел он этих сволочей. Всё, что он сейчас сказал, завтра пойдёт именно по такому сценарию. Перемирие заканчивается в десять. Войска в боевой готовности по обе стороны от линии разграничения. Но за этот месяц специалисты центров социализации, которых Подлесный лично отправлял в фельдшерские пункты зоны боевых действий, хорошо поработали. Охватили примерно по тридцать пять процентов от общего числа военных. Этого мало. Симбионты «умиротворители» завтра вырубят их. Но остальные солдаты и офицеры откроют огонь. Именно поэтому они сейчас здесь. Подписание соглашения о продлении перемирия ожидается с минуты на минуту, да, но господа из «Ауткор» – компании ЦРУ, вместе вот с этим замечательным человеком, который сейчас стоит напротив, – спецагентом Джеком Данте, завтра сделают всё, чтобы начать активные боевые действия. Они работают напрямую с местными генералами, которых распоряжения сверху не остановят. Так что бойня всё-таки будет. ЦРУ поставило в эту войну оружия на миллионы. Аннулировать контракты оно точно не позволит. Это всего лишь деньги. Бизнес. Подлесный не мог слышать это слово. Весь вопрос – только в деньгах. Именно за это Павел испытывал презрение к спецслужбам. В общем-то, ко всем тем, кто работал, не касаясь, никаких национальных интересов. Большая часть их работы – перекачка и охрана капитала. За всю свою работу в корпорации Подлесный знал всего нескольких человек, кто действительно работал на благо родины. По крайней мере, верил в это.

Джек ещё секунду думал, потом кивнул своим:

– Машину обыскать.

Он ожидал чего-то подобного. ЦРУ фактически вывели из зоны все опорные точки корпорации – их ФАПы, откуда она могла бы вмешаться в запланированный конфликт. Так что, конечно корпорация должна была что-то предпринять. Но… всего четыре человека едут на одной машине на территорию, которая завтра будет зоной сплошного огня. Можно только посмеяться над версией, которую сейчас озвучил старший группы – Павел. Завтра трупов будет пару тысяч. Четверым врачам там делать нечего. Значит, что-то другое. У них какая-то своя задача, но они зря думают, что смогут её выполнить.

– И на каком основании?.. – Игорь Маланин попытался было остановить идущих к машине ауткоровцев, но один из них сразу ударил его в челюсть и отшвырнул с дороги прямо в борт грузовичка.

Игорь зажал рот, но кровь, от того, что ему выбили зубы, всё равно потекла сквозь пальцы.

Кузов открыли, оглядели груз. Джек сам пошёл посмотреть. На железных полках стояли хорошо упакованные и прикреплённые пластиковые коробки, с пакетами внутри. В каждом прозрачная жидкость. Было ещё какое-то оборудование – мобильные насосы и автоматические распылители для жидкости.

– Это что? – спросил Данте Павла.

Того подвели к нему.

– А на что похоже? – ответил Подлесный, глядя на Игоря.

Тот сидел на корточках, так и зажимая рот.

– Физраствор, – ответил Павел на вопрос.

Пакеты были промаркированы. Все с наклейками и названиями. Что не понятно?

Данте снял одну коробку с полки, открыл, вынул пакет.

– А ты что думаешь, химоружие? – засмеялся Подлесный. – Ну, открой, открой.

Джек усмехнулся:

– Открою, и заставлю тебя выпить.

Павел хмыкнул, взял у него из рук пакет, оторвал верхушку, вылил жидкость себе на лицо, и пару глотков сделал. Потом бросил пустой пакет обратно в кузов.

– Ну что?

Данте сложил руки на груди, покачал головой:

– Господа, я вынужден вас задержать до выяснения всех обстоятельств.

– Это каких? – Подлесный едва сдержал смех. – А если мы не хотим задерживаться, что ты сделаешь, перестреляешь нас тут?

Спецагент спокойно вынул пистолет с набедренной кобуры и упёр ствол в лоб Павла.

– Именно, – произнёс он. – У тебя пятнадцать секунд. Ты с беззубым садишься ко мне в машину. Остальные двое в кузов. Прокатимся, поговорим о ваших корпоративных делах.

– Паш, – внезапно позвал Игорь.

Маланин встал, растирая кровь по лицу.

Подлесный обернулся на его обращение, взглядом проверил местоположение своих людей. Пока тут все перемещались, парни заняли себе места для атаки. Игорь просто обратил внимание на то, что все готовы.

Данте как раз опустил пистолет, думая, что смысл его слов всё-таки дошёл. Но… Павел молниеносно ударил его в челюсть, едва опустилась рука, и, не останавливаясь на этом, схватил за лицо, разворачивая головой в железный пол кузова. Удар об него вышиб сознание Джека мгновенно.

Игорь вскочил одновременно с этим, выбивая зубы вместе с челюстью тому, кто ударил его самого. Человек потерял сознание на месте. Маланин вырвал из его кобуры оружие и пригнулся от автоматной очереди. Пограничники замешкались всего на секунду, но открыли огонь по сотрудникам корпорации. Ещё двое парней из команды Подлесного вырубили оставшихся ЦРУшников и также в первый миг пригнулись от пуль, потеряв секунду, чтобы взять оружие, но потом… все трое ринулись не в стороны, как было ожидаемо, а прямо на пограничников. И держа пальцы на спусковом крючке, солдаты замерли, видя что-то совершенно нереальное…

Окружённые вихрем капель собственной крови, парни продолжали бежать. Пули рвали в клочья их одежду, кожу и плоть, но двигаясь в кровавом облаке, они – словно демоны смерти, подняли оружие. Точные выстрелы пробили локти и колени пограничников, повалив их на землю. А сотрудники корпорации, не останавливаясь в своём смертоносном движении, на ходу что-то вынули из карманов.

Данте потерял сознание после удара затылком всего на пару секунд. Открыл глаза. И хотя их ещё застилала дымка, Джек понял, что лежит на земле, а вокруг просто рвёт пространство стрельба. Но она погремела и внезапно оборвалась.

Данте перекатился на живот, выглянул из-за колеса и замер, увидев, что происходит. Увидел, как в мокрой, будто облитой кровью одежде, сотрудники корпорации обходят вопящих от боли раненых солдат, что-то накладывая им на лица. Увидел и своих людей, тоже приходящих в себя после ударов. Но никто из них ничего не успел. Потому что Павел подходил к каждому, и прикладывал что-то к лицу. Джек не понял, что это, распознал только само движение – ладонь на лицо. Но его люди через секунду падали и замирали. Как и пограничники.

Данте пополз назад, осторожно вынимая второй пистолет из скрытой кобуры на боку. Но Павел как раз обернулся к нему. Джек сделал рывок немедленно – вскочил на ноги, и почти не целясь, выстрелил в лоб сотруднику корпорации.

А в следующую секунду замер…

От удара пули голова человека конечно отклонилась в сторону. И фонтан крови подсказал, что пуля попала в цель, но…

Павел всё ещё стоял. Схватился рукой за борт машины, а потом медленно обернулся с недовольным рычанием. В его голове – сбоку на лбу осталось входное отверстие от пули. Данте едва понимал, что видит, в глазах всё ещё стояла дымка. И сквозь неё казалось, что там – по краям дыры в черепе человека копошатся живые красные черви, сверкая яркими бликами на поверхности своих склизких тел…