Полгода назад

– Так, подъезжаем…

Игорь Маланин сбавил давление на педаль газа, замедляя ход машины.

Впереди полосатая планка шлагбаума закрывала дорогу и солдаты поста, сжимая автоматы, ждали, глядя на подъезжающий грузовичок. Машины корпорации «Здоровье» всегда было видно издалека. Из-за белой окраски кузова и ярких логотипов.

Павел Подлесный оглянулся на своих людей, сидевших на заднем сидении.

– Ну что, морально готовы? – спросил он.

– Павел, ну чего ты, в первый раз как будто? – засмеялись те. – Ты сам-то как? На полевой работе сколько не был?

– Долго, – Подлесный ответив, засмеялся.

И правда, чёрт его дёрнул самому выехать на эту операцию. Последний раз он так выходил из кабинета лет шесть назад. Когда заканчивали арабо-европейский конфликт. Но навыки, вроде, за это время не пропил. А их сегодняшнее дело, Павел доверить никому не мог. Он был уверен в своих людях, ведь лично сам их подбирал, но это не тот случай, когда можно послать других на грязную работу. Он должен сам всё сделать и посмотреть на результат.

Негр в пятнистой форме вышел вперёд, подняв руку с жестом-требованием остановки. Наблюдал, как белый грузовик, с уже замолчавшим двигателем, медленно докатился до шлагбаума.

– Запрещено! – сразу рявкнул негр на английском, вставая на подножку машины и почти просовывая голову и автомат в салон.

– Эй, эй, тихо, тихо, – Игорь поднял руки, глядя на оружие.

Павел тоже.

– Разворачивайтесь! – приказал негр.

Подлесный замахал поднятыми руками.

– Не можем, не можем! У нас разрешение, вот! – он сунул пограничнику в лицо бумагу.

Тот, правда, забрал её, вылез из машины, пошёл к своей будке. Деревянное строение, довольно большое, размещалось в стороне от шлагбаума. В открытой двери было видно тумбу, на которой лежало несколько телефонов.

– Чугунки, – усмехнулся Павел, оглядывая пограничников.

Некоторые совсем чёрные, как уголь. Всего шесть человек.

Старший офицер – негр, что забрал документ, позвонил по телефону, поговорил с кем-то минуты три, и, получив какие-то указания, направился обратно к машине.

– Ну, готовимся… – сказал Подлесный.

Сейчас их будут выгонять.

Негр снова залез головой и автоматом в салон:

– Уезжайте!

Он швырнул бумагу на колени Игорю.

– А кто сказал-то?! – возмущённо спросил Павел и толкнул дверцу.

Люди с автоматами пошли навстречу в ту же секунду, как он это сделал, но Подлесный быстро выпрыгнул из салона грузовичка и зашагал вокруг машины, чтобы лицом к лицу поговорить со старшим. Тот тоже направился к белому. Игорь немедленно повторил ход, – вышел из машины. И остальные члены команды сразу покинули автомобиль. Им нужно было войти в пространство для действий. Пограничники окружили несговорчивых белых, недвусмысленно вскинув оружие. В таких случаях, обычно никто долго не разговаривал. Стреляли сразу. Конкретно этих белых пока спасало только то, что они из корпорации. А правительство Руанды установило законом, что их трогать запрещено. Но как запрещено. Если очень хочется, то можно…

– У нас есть разрешение! – Павел уверенно шагнул к старшему пограничнику. – Нас ждут там!

– Никто тебя не ждёт! – парировал тот. – Ваших там больше нет!

Это верно. Фельдшерские пункты корпорации, размещённые на линии вооружённого соприкосновения в километре от этого поста именно вчера со словами «мы случайно ошиблись координатами» разнесли с вертолётов люди из частной военной компании «Ауткор». Представляющей интересы ЦРУ в данном регионе.

Подлесному позвонили в ночь. После обстрела, оперативники сразу вывезли раненых врачей. Но боксы и оборудование осталось. Это был отличный повод снова пройти на территорию. Но вот пока упёрлись в стенку.

– У меня приказ, – негр не поддавался ни в какую. – Не пускать никого! Особенно вас!

Имелось в виду сотрудников корпорации «Здоровье». Приказ явно исходил не от официального начальства.

– Это что значит? – Павел сложил руки на груди. – Ты соглашение о помощи читал? Мы вам помогаем. Твой президент разрешил нам оказывать медпомощь вашим раненым.

Подлесный сильно ткнул негра пальцем в грудь, отчего тот конечно завёлся. И немедленно последовал удар. Негр вогнал кулак в щёку наглого белого. Павел отшатнулся, припал на колено.

– Эй, эй, эй! – Игорь и остальные побежали было на помощь, но пограничники быстро распихали белых прикладами.

Люди подняли руки, замерли под дулами автоматов.

Подлесный поматерился, встал.

– И что? – добил он терпение военных.

Старший офицер окончательно вышел из себя от наглости белого, схватил Павла за грудки:

– Там – война.

– Да может, не будет, – отшутился Подлесный.

– Завтра будут стрелять, – шипел негр ему в лицо, – ничего там не останется. И тебя не будет, если туда поедешь. Ты понимаешь? Поэтому никому нельзя ехать!

Тут пограничник был прав. Перемирие заканчивается завтра в десять утра. Семнадцать часов осталось, чтобы успеть сделать всё.

Павел взглянул на часы. Если разведданные у них точные, то максимум ещё пару минут надо поскандалить, и подъедут нужные им люди. На дороге впереди как раз раздался шум двигателей, из-за поворота выехал американский хаммер и подкатил к посту. Из машины вышло четверо. Все в чёрной форме наёмников компании «Ауткор».

– Что у вас здесь? – идущий первым специальный агент ЦРУ Джек Данте окинул взглядом ситуацию.

Ради неё и поехали. Когда с поста доложили, что белый грузовичок корпорации «Здоровье» стоит у шлагбаума. У Данте была чёткая задача – близко не допускать сотрудников этой организации до линии разграничения. При любой необходимости – ликвидировать. И это последнее распоряжение было дано в своём однозначном толковании. Корпорация «Здоровье» имела слишком дурную репутацию. Довольно часто появление её сотрудников совпадало с необычным поведением людей и ничем не объяснимой потерей памяти.

Именно поэтому, чтобы не допустить неожиданных сюрпризов, все ФАПы корпорации в зоне конфликта было решено уничтожить. Что и сделали. И шагая сейчас к сотрудникам корпорации, Джек уже примерно прикинул, где удобнее всего сжечь их машину, чтобы потом сказать, что их здесь не было. Подойдя, он оперся локтями на шлагбаум, с интересом оглядывая четверых сотрудников. Загорелые, крепкие парни, одетые, как туристы – в ярких летних рубашках. Все довольно молодые. По тридцать пять лет примерно. Один немного постарше: лет тридцать восемь, но выглядел очень молодо, телосложение худое, брюнет. – Это Данте оглядел Подлесного.

Как и тот его. Видел уже много раз на фотографиях, сделанных разведслужбой корпорации. Они отслеживали сотрудников спецслужб, с которыми приходилось работать в разных регионах. Вот и вживую пришлось встретиться со специальным агентом Джеком Данте – сорок два года, брюнет, с тонкими чертами лица. Восточноафриканское бюро ЦРУ, координатор конфликта Руанда-Бурунди.

Павел усмехнулся, перешёл на родной для агента английский, сказал:

– Господа, прекрасно, что вы здесь. У нас есть разрешение от правительства Руанды на проезд в зону боевых действий.

Джек стоял, внимательно изучая каждое лицо.

– Зачем вам туда? – спросил он.

– Не ваше дело, – резко ответил Подлесный. – Но раз уж спросил: там нашего оборудования на миллионы ваших долларов. Можно нам его забрать?

– Нельзя, – чётко ответил Данте. – Ты старший?

– Ага, – кивнул Павел.

– Документ.

Подлесный вынул из кармана удостоверение сотрудника корпорации, показал.

– Павел, – Джек, окинув взглядом документ, назвал его по имени, – слушай меня, бери своих клоунов, садитесь в машину, и валите отсюда. – Данте насмешливо взялся за воротничок рубашки Подлесного. – В зоне боевых действий до самого завтра, до десяти часов, никого из вас не будет.