– Можешь купить бриллиантовое кольцо, – произношу я. – Или колье… Какое-нибудь украшение. Она вроде любит их.

– Не-е-ет, – протягивает парень. – Это слишком банально.

Вновь в раздражении цокаю. Хочется огрызнуться ему, но мне удаётся совладать с собой.

Когда мы поднимаемся на второй этаж, я вижу балконы, глядящие вниз, будто в оперном театре. Люди толпами стоят там, фотографируют и снимают видео всего, что им встречается, а я пытаюсь сохранить снимки в собственной памяти.

Тейт ведёт меня дальше, и я стараюсь от него не отставать: потеряться точно не входит в мои планы.

– Может, тогда устроишь ей какой-нибудь… Ну не знаю… Отвезёшь в какое-нибудь красивое место?.. – Замолчав на мгновение, я вдруг понимаю, что голова абсолютно пуста. – Да чёрт! Зря ты выбрал меня в качестве советчика. Я совсем не разбираюсь в подобных вещах.

– Оно и видно, – со смешком замечает Тейт. – Тогда сделаем так… Чего тебе хотелось бы получить от своего парня?

Его слова заставляют моё сердце подскочить. Образ в голове, намертво вцепившись в меня, безжалостно трясёт за плечи, издевается, ломает на несколько кусков.

Делаю вид, что раздумываю, хотя точно знаю, что бы ему ответила.

Ответ тут лишь один: мне хотелось бы получить любовь. Мне хотелось бы, чтобы Гарри просто любил меня, не заставлял меня кровоточить мыслями и истощаться от пролитых слёз, когда его нет рядом. Я точно не стала бы ждать каких-либо подарков, кроме его объятьев и поцелуев.

Лучший подарок – он.

Но вместо этого я отвечаю:

– Ничего. Я не являюсь фанатом всяких подарков.

Тейт впервые удивляется моим словам:

– Серьёзно?.. Да ты идеальная!

Не знаю, комплимент ли это или очередная насмешка, пропитанная сарказмом, поэтому просто разворачиваюсь.

– Идём? – спрашиваю я, кивнув в сторону высокого аркообразного прохода в очередной зал.

Сколько здесь вообще этих залов ещё?

– А что мы ищем? – интересуется он, когда мы вновь начинаем свой путь.

– Ты меня об этом спрашиваешь? Сам меня сюда затащил, так что это я тебя должна спрашивать.

– Ну, я полагал, ты поможешь мне с выбором. А ты, оказывается, совсем безнадёжна.

– Заткнись, или я сломаю тебе нос.

Тейт поднимает руки, словно сдаваясь, но ухмыляется: его ужасно забавляют мои слова. И знал бы он, что я совсем не шучу. Надоело, когда тебя не воспринимают всерьёз только из-за того, что ты девушка.

– Что Сара любит больше всего? – спрашиваю я, хотя прозвучал мой вопрос странно: всё-таки я должна была знать ответ на этот вопрос о своей родной тёте.

– Секс, – пожимает плечами парень.

Я, сжав губы, округляю глаза на его ответ, и вижу, как некоторые прохожие с усмешкой на нас обернулись. А некоторые даже заткнули уши своим детям: всё же сегодня здесь самые разные семьи, и количество детей действительно невероятно.

– А вот этого мне знать не нужно было, – коротко кидаю я и иду дальше вперёд.

– А тебя смущает это слово? – догоняя меня, спрашивает Тейт всё с тем же насмешливым тоном. – Секс?

Сгорая от неловкости, когда на нас таращатся люди, потому что Тейт слишком громко произносит это слово, я продолжаю идти вперёд.

– Замолчи, пожалуйста, – шикаю я, прикрывая лицо рукой.

– Почему? Секс это вполне естественная вещь. Даже твои родители им зани…

– Тихо! Из-за тебя нас сейчас выгонят отсюда!

– А я хочу говорить о сексе! Секс это…

Я затыкаю ему рот ладонями и угрожающе смотрю в глаза, хотя его это абсолютно не пугает. Извинившись перед окружающими нас людьми, некоторые из которых уже смотрели на нас с презрением, я толкаю парня ко входу в следующий зал.

Тейт смеётся через мою ладонь.

– Не веди себя как придурок… А, точно. Ты и есть придурок.

– А ты истеричка с плохим чувством юмора… Хотя, нет. С отсутствием чувства юмора.

– По-твоему это смешно? Тогда у тебя, друг мой, проблемы с головой.

– Можешь просто признаться, что я тебе нравлюсь.

Хочется вырвать эту вечную ухмылку с его лица. Стереть эти ямочки, которые дико напоминают мне о Гарри каждый раз.

– Нравишься? – переспрашиваю я, остановившись. Уловив в этих словах смысл или даже намёки, я сооружаю на лице самое злое выражение, на какое только была способна. – Слушай, ты… Если обидишь Сару, я тебе хребет сломаю.

Тейт продолжает смотреть на меня с вызовом в озорных глазах.

– Хребет сломаешь? – переспрашивает он, приблизившись ближе.

Я отталкиваю его от себя за грудь, чтобы показать, что мне не составит труда врезать ему, если будет нужно.

– Давай уже искать то, за чем мы пришли, о'кей?

После сказанных слов я иду дальше, не заботясь о том, успевает ли за мной Тейт или нет. На мгновение даже забываю, что это была его затея: приехать сюда.

Парень меня догоняет.

– А на вид такая хрупкая, – усмехается он мне в ухо.

– Ты совсем меня не знаешь, – холодно отвечаю я.

Внезапно моему взору открывается удивительная красота, и я еле не застываю на месте. Широкий зал перед глазами имеет потолок, на котором вырисовано такое реалистичное голубое небо с пушистыми белоснежными облаками, что я даже теряюсь: разве не ночью мы сюда заявились? Магазины по сторонам сооружены в стиле венецианских домов, какие я видела лишь на картинках, хотя родители часто бывали в Италии, пока маленькая я сидела с дедушкой и бабушкой в Лос-Анджелесе. На улочках стоят фонарные столбы, скамьи, а дальше – разные кафе, магазины, рестораны и прочее. Открыв рот, я перевожу взгляд на перила, к которым мы подходим. Прижавшись к ним ладонями, смотрю вниз и вижу искусственный канал, а на нём – венецианские лодки с мужчинами в полосатых кофтах и желтоватых шляпах, держащими вёсла.

– Хочешь прокатиться? – спрашивает Тейт, заметив мой любопытный взгляд.

Неуверенно на него смотрю.

– Ты серьёзно?

– Я всегда серьёзен.

Вновь обращаю взор на проплывающие под нами гондолы и людей на них. Да. Мне хочется поплыть на них и ощутить себя так, словно я действительно нахожусь сейчас в солнечной Венеции.

– Ну ладно, – киваю я, и Тейт впервые улыбается, а не ухмыляется, в ответ.

– Супер! Тогда за мной.

Мы идём на правую «улочку» вдоль ресторанов, кафе и кофейных. В ярде от перил стоят столбики с натяжной красной лентой, закрывающей проход вниз, к гондолам. Рядом смуглая девушка в той же одежде, что и гондольеры.

Мы подходим к ней.

– Здравствуйте, – сразу засияла она, когда увидела нас. В её словах почувствовался явный итальянский акцент.

У неё чёрные волосы до плеч, та же желтоватая шляпа, полосатая голубо-белая кофта и чёрные брюки с обвитой вокруг бёдер красной лентой – традиционная одежда гондольеров.

– Есть свободные места? – с ходу спрашивает Тейт, будто игнорируя приветствие.

Моя привычка в хороших манерах ещё с детства заставляет меня немного смутиться от грубого поведения своего спутника.

– Да, конечно! – Повернувшись в сторону подплывающей лодки, девушка прикрикивает: – Марселло! Hai un posto vuoto adesso?

– Sì! Possono venire qui! – отвечает ей смуглый мужчина с чёрными усами – стереотипная внешность для итальянца.

Он как раз подплывает ближе, и я могу хорошо рассмотреть лодку, пока Тейт платит за «путешествие» на ней.

Гондола состоит из дерева, она асимметричной формы, окрашенная в чёрный цвет. Когда лодка ближе, видно, что длина обвода её левого борта больше, чем правого. Корпус – закруглённой формы, корма и нос подняты вверх.

Марселло стоит на задней части лодки, а спереди – два сиденья для желающих прокатиться. Кажется, эта гондола исключительно для романтических парочек. Лодка украшена красным ковриком, бархатными накидками на сиденья, цветами и бронзовыми подсвечниками.

– Идём, Сахарок, – произносит Тейт мне в ухо, внезапно оказавшись слишком близко ко мне.

Он идёт вперёд, я иду за ним. Мы спускаемся по нескольким ступенькам к зеленоватой воде, которая мягкими крошечными волнами прибивает к бетонным стенкам.