К полудню Джек был не только зверски голоден, но и крайне доволен собой: за утро ему удалось составить учёт необходимого к починке и подсчитать грядущие убытки. И ему даже полегчало — то ли от этого, то ли оттого, что желудок опустел. Воробей как раз раздумывал над тем, в какой из харчевен Тортуги его встретят приветливее, когда услышал голоса. Скинув ноги со стола, капитан потёр одно из многих пятен на треуголке, уверенно усадил её на голове, а затем не менее уверенной походкой вышел на палубу.

— О! А вот и капитан! — Мистер Гиббс, а с ним ещё трое, окружили сходной люк и что-то обсуждали. Заметив Воробья, трое молча кивнули, а Джошами указал в их сторону большим пальцем. — Наши новые плотники. Решил вот проверить, правда ли говорят, что руки золотые. — Джек только свёл брови к переносице.

Один из плотников, что был равных с Гиббсом лет, сипло усмехнулся:

— Да с таким кораблём и возиться не придётся, — он покрутил головой и улыбнулся наполовину беззубым ртом, — ладный такой.

Воробей приблизился, прищуриваясь.

— И не менее требовательный, — серьёзно заявил он. Плотники обменялись весёлыми взглядами. — Слышали, что о нём говорят?

Заговорил другой, с длинными волосами и кольцом в ухе:

— Что его со дна подняли и капитаном тут мертвец?

— Капитан тут я, — оборвал его Джек. Гиббс подавил смешок.

Тип с кольцом в ухе смерил его взглядом.

— Ну, на мертвеца вроде не похож…

Мистер Гиббс вовремя прочёл в глазах своего капитана, в какое русло норовит свернуть разговор, и поспешил заблаговременно спровадить новобранцев в трюм и занять делом. Поднявшись наверх, он снова столкнулся с недовольным взглядом Джека Воробья.

— Кажется, ребята толковые, — неловко сообщил Джошами, не зная, куда деть руки. Джек отрешённо кивнул, пустым взглядом таращась в темноту люка. Гиббс облизал губы, переступил с ноги на ногу и, пристукнув себя по груди, снова попытался заговорить: — Сегодня ещё пятерых приведу, ну, если…

— Великолепно, мистер Гиббс, — безучастно прервал его Воробей. Затем обернулся, подбородок его чуть вздёрнулся. — Меня интересует другой вопрос. — Джошами заинтересованно приподнял брови. — Где она?

Гиббс растерянно моргнул.

— А мне почём знать? — не сразу ответил он. — Она тебя искать пошла.

Взгляд капитана вспыхнул.

— С чего вдруг ты разрешил ей это? — голос его понизился и пропитался негодованием.

— Разрешил? — усмехнулся старпом. — Будто она спрашивала!

Воробей запустил большие пальцы за ремень, лицо его посуровело, точно он собирался отчитывать юнгу.

— И ты позволил ей одной отправиться в город? — суровым тоном спросил он.

Джошами Гиббс, однако, уже давным-давно не был юнгой, и испугать его было не так легко. Сначала он открыл рот, чтобы оправдаться, затем задумался.

— Погоди-ка, — протянул старпом, — выходит, ты видел? — В глазах Воробья мелькнули искры, точно ветер из костра подхватил. Он дёрнул усом и, круто развернувшись, направился к левому борту. Джошами припустил следом. — Видел, но не пошёл с ней? С чего вдруг? Я-то к ней в няньки не набивался, а вот сам-то ты где был? На корабле ты бы её точно не удержал, особенно бросив одну на несколько дней, так что…

— Мистер Гиббс, — Джек остановился, оборачиваясь: идти было некуда, носки сапог уткнулись в фальшборт. — Я ценю ваше мнение, однако всё ещё не получил ответа на вопрос, куда делся член нашей команды, следить за которой, напомню, ваша прямая обязанность.

Джошами Гиббс умолк в растерянности: но не из-за того, что не знал, что ответить, а оттого, что увидел, как пройдоха Джек Воробей искренне переживает о ком-то, помимо себя. Потому разрешил себе удивляться чуть дольше обычного. Да, «Чёрная Жемчужина» не раз на памяти Гиббса заставляла и команду, и тем более капитана понервничать. Нрав её не всегда был кроток, и теперь, познакомившись с ней «лично», старпом понимал, почему. Но тут дело было в другом — не в обычном беспокойстве за драгоценное имущество или собственную шкуру.

Сам же Джек Воробей буравил старпома мрачным взглядом, нетерпеливо барабаня пальцами по планширу. Наконец, мистер Гиббс слегка тряхнул головой, коротко вздохнул и уже собрался что-то сказать, как вдруг лицо его вытянулось, глаза округлились, а седые брови поползли вверх. С приоткрытым ртом он глядел куда-то за спину Джеку, а тот, словно не желая обернуться, требовательно уставился на него.

— Во дела… — протянул старпом, расплываясь в странной улыбке.

Воробью пришлось обернуться. Он не сразу заметил, что так взбудоражило Гиббса: солнце светило в глаза, мешая взгляду поймать одинокую фигуру, что направлялась по пристани к «Чёрной Жемчужине». Поначалу он решил, что это Мадлен своей грациозной походкой охотящейся львицы неспешно и вместе с тем уверенно приближается к кораблю. Затем, прищурившись, принялся перебирать в голове всех знакомых дам, кто мог бы явиться по его душу: на Тортуге их было немало, но не было таких. И только после, заслонившись от солнца, он узнал её, и тут же воздух стал поперёк горла. Джек часто закашлялся и принялся моргать, надеясь, что иллюзия превратится в нечто более правдоподобное. Наверное, будь это прекрасная Лиззи Тёрнер, он удивился бы меньше, чем ей — Жемчужине. Та дюжина ярдов, что отделяла хранительницу от борта «Чёрной Жемчужины», оказалась достаточно длинной, чтобы и старпом, и капитан смогли вдоволь налюбоваться ею и попытаться убедить себя, что им не мерещится. Гиббс помалкивал, его выдавали лишь сверкающие бесконечным удивлением глаза. Воробей шумно сопел, разглядывая Жемчужину с ног до головы, да так увлёкся, что не сразу сообразил, что она стоит прямо перед ним.

— И где ты была, мисси? — Это совершенно не то, с чего Джек Воробей хотел начать разговор, но уж очень долго этот вопрос не оставлял его в покое.

Лёгкая взволнованная улыбка на губах Жемчужины померкла. Она в растерянности взглянула на Гиббса за капитанским плечом, а тот только и смог, что ободряюще кивнуть.

— В городе, — медленно отозвалась она негромким голосом, поднимая на Джека глаза: он стоял у фальшборта, перегородив путь на палубу.

— Вот как? — Воробей пристукнул ладонью по планширу. — И что ты там забыла? — В глазах Джека полыхали искры, голос стал громче.

Жемчужина отступила на полшага.

— Тебя, — с той же растерянностью отозвалась она. — Думала, что отыщу.

Брови Воробья недоверчиво изогнулись.

— Одна? На Тортуге? — усмехнулся он, качая головой. — А ты не думала, что может случиться… — он внезапно запнулся, дёрнул губой и поспешно закончил: — С кораблём?

Гиббс попытался вставить слово, но Жемчужина его опередила:

— Как и ты, похоже. — Кэп удивлённо усмехнулся. Потух последний отсвет улыбки на её лице. — Ты обещал, что скоро вернёшься, но тебя не было три дня. Я просто хотела угодить тебе, стать на тебя похожей… — Жемчужина в сомнениях повела плечом. — Стать как другие.

Джек Воробей снова не удержался, чтобы не обвести её фигуру цепким взглядом. Белая кружевная рубаха и тёмно-алый корсет с кожаными вставками и затейливой шнуровкой вместо бесформенного платья из шторы. На бедре на смольных бриджах ногу обхватывал чёрный ремень под кобуру, хоть кэп и не мог представить её с оружием, это всё же делало её образ, определённо, более ярким. И даже широкополая шляпа с лихо заломленным краем и пышным пером — воистину, зависть Барбоссы — не могла скрыть, как изящно густые локоны обрамляли её лицо.

— Тебе это не ни к чему. — Взгляд капитана, точно ловкий мазок кисти, разом обрисовал её силуэт. — Хоть и выглядишь… мило. — Джек приподнял брови. — Где раздобыла?

Жемчужина несколько секунд глядела на него в замешательстве, словно бы боясь улыбнуться.

— Я встретила двух девушек, они сказали, что знают тебя и что тебе нравится, я дала им жемчужину, и они помог…

— Какую ещё жемчужину? — встрепенулся Воробей. Его правая бровь изогнулась, края усов опустились. Гиббс за его спиной повёл глазами и недоумённо качнул головой.