— И что он отвечает?
— Что-то на латыни, она потом еще сильнее ругается. — Довольно улыбнулся маленький Учиха. — Он правда перевелся где-то месяц назад. А еще ему разрешили ходить в кружок радиолюбителей в средней школе, потому что он очень умный.
— Ты хочешь с ним дружить?
— Отец, с ним хотят дружить все наши одноклассники, я не успеваю его догнать после школы. Он быстро убегает куда-то. — Протянул Индра. Мадара усмехнулся, слегка сощурившись. Он был уверен, что после запрета некоторых родителей, желание только усилится. Дети обладали особенным даром — желать то, что им запрещали, даже под угрозой лишиться пальцев.
— А он не рассказывал, кем работает мама? — Индра мотнул головой, прежде чем отец встал с кресла. — Ладно, беги купаться.
Мальчик слез с кресла, побежав на второй этаж дома. Обито с улыбкой посмотрел на убегающего ребенка, после чего последовал за Мадарой на кухню. Тот вытащил из холодильника продукты, понятия не имея, что же такого приготовить.
— Тебя так заинтересовал ребенок или его мамочка? — Не удержался от шутки Обито, включая кофеварку. Мадара слегка закатил глаза, выдохнув. — Что же такого произошло на собрании, что ты впервые вернулся, не плюясь ядом?
— Появился один человек, который поднял настроение.
— Ясно, мама этого Джи-джи произвела на тебя неизгладимое впечатление. Роковая красотка? — Мадара попытался вспомнить внешность девушки, но в памяти были только темные глаза, выделяющиеся на бледной коже и черные как смоль волосы, которые послушно лежали на спине девушки, даже не колышась от ветра. — Когда свадьбу играем? — Сладко протянул его кузен, поставив на стол две чашки крепкого кофе без молока и сахара. Хоть в кофе их вкусы сходились.
— Пошел ты, Обито. — Усмехнулся Учиха, сделав себе сэндвич, и направился к столу. — Обито только пожал плечами, почесав мелкие шрамы на правой стороне лица — напоминание о детском походе в горы. Повезло, что рядом был учитель и лучший друг, которые вытащили его из завала и что любовь его жизни уже в детском возрасте умела оказывать первую помощь. — Тебя Рин искать не будет? — Обито широко улыбнулся.
— У неё сегодня смена.
***
Тьма окутывала каждый уголок этой квартиры, отделанной в силе модерн. Лишь с хлопком выключателя, темнота позорно растворилась, обещая вернуться через некоторое время.
— Тадаима. — Тихо произнесла она, прислушиваясь. Она слышала шум телевизора — Рьюджи играл в приставку, очевидно, не услышав дверной хлопок. Она сняла с себя куртку и сапоги, проходя на кухню. Есть не хотелось, но организм уже который раз напомнил ей о том, что на одних сигаретах и кофе долго не продержится. Она включила кофемашину, заглядывая в холодильник. Повсюду были соблазны в виде сладостей, которые её сын ел в нечеловеческих количествах. Она достала несколько онигири.
— Ты уже вернулась? — Раздался мальчишеский удивленный голос. Она обернулась, устало улыбнувшись. Ей было стыдно, что ребенок предоставлялся сам себе, пока она заканчивала дела с переездом. Можно было попросить отца или брата присмотреть за сыном, но мальчик отказывался, заявляя, что в восемь лет он уже способен позаботиться о себе. Она верила ему, считая доверие один из ключевых факторов взаимоотношений с ребенком и мальчик всеми силами старался доказать, что оказанное ему доверие ненапрасное.
— Ты поужинал? — Рьюджи кивнул, приближаясь к матери. Она оглядела ребенка, прежде чем обнять его — с каждым годом он становился все больше и больше похожим на своего покойного отца. Тот же миндалевидный разрез глаз, те же сиреневые глаза и белоснежные короткие волосы, уложенные ветром в хаотичную прическу — единственное, что отличало его от покойного.
— Я съел пирожные. — Она тихо рассмеялась. — И немного риса. — Протянул он без особого удовольствия.
— Предлагаю тебе выпить чай, пока я тоже поем, а после пойдем вместе спать, хорошо? — Джи-джи согласно кивнул, перестав обнимать родительницу. В кармане брюк завибрировал её мобильный. — Оотори Юкимура, слушаю. — Ровно произнесла она, услышав писк кофемашины. Бледная тонкая рука достала кружку, пока девушка слушала спокойный мужской бас, действующий на неё слишком усыпляюще, информировал о делах. — Я поняла вас Тобирама-сама. Я выйду в понедельник. Да, разумеется, я подготовилась. — Она досконально изучила все дела и тех, кто был включен в группу расследования. — Нет, не нужно, за последний месяц я слышала его слишком часто, не нужно переключать меня на вашего брата. — Она усмехнулась, кинув в кружку два кубика сахара — единственная сладость, которую она могла себе позволить. Тобирама тихо рассмеялся — Юкимура была невыносима на работе как Кибер, но вне работы могла стать прекрасным собеседником.
— Вы уже окончательно переехали? — Она подтвердила, поднеся бежевую кружку к губам. — Тогда примите мои поздравления. Я не стал разглашать данные о вашем положении и о вашем поле. Вы же любите обескураживать людей. — Юкимура тихо засмеялась, начиная приготовления чая для сына. — Для всех вы появитесь в Токио через два дня.
— Я понимаю. Но возникли некоторые обстоятельства. Сегодня я наткнулась на Учиха Мадару.
— Он понял, что вы кибер? — Юкимура ответила отрицательно. — Тогда не беспокойтесь. Даже если он узнал о вашем ребенке, он не станет распространятся об этом.
— До свидания, Тобирама-сама. — Юкимура завершила вызов, разворачиваясь к сыну. Он громко поблагодарил за приготовленный чай. — Прости, это по работе. — Мальчик согласно кивнул, посмотрев на свою маму. Она понимала его без слов. — На ночь есть вредно, но ладно. Можешь взять пирожное. — Рьюджи широко улыбнулся, спрыгнув с черного хайтековского стула и в ту же минуту оказался возле холодильника.
Комментарий к Ctrl+N
*Юкимура – мужское имя.
**Cujusvis homĭnis est errāre; nullīus, sine insipientis, in irrōre perseverāre. Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке. Марк Туллий Цицерон, «Филиппики».
*** Docendo discĭmus. Обучая, мы учимся сами. Сенека, «Письма».
**** Errāre humānum est. «Ошибаться — человеческое свойство», человеку свойственно ошибаться. Марк Анней Сенека Старший, «Контроверсии».
*****В Японии нет урн на улицах.
========== Ctrl+O ==========
Ctrl+O — открыть*** Уходят секунды, минуты и дниИ детство уходит — нам так говорятУходят все шансы остаться людьмиПод свет этих мёртвых гирляндDEEP-EX-SENSE (Праздник к нам приходит)***
Переговорная, в которой должна была произойти первая встреча новой группы для расследования, была выкрашена в белый нейтральный цвет, как и все кабинеты в этом сером здании. Мадара, зайдя внутрь, сожалел, что оставил черный пиджак в своем кабинете — было слишком прохладно, но возвращаться обратно уже было поздно. Переговорная была практически пустой, агенты не спешили знакомиться или же общаться друг с другом — Сенджу подобрал слишком разношёрстый состав. Сам виновник сбора в столь ранее утро, стоял возле окна, не обращая внимания на агентов. Он пришел только чтобы посмотреть на реакцию агентов на кибера — это было самым важным. Мадара сосчитал головы в кабинете — не хватало только одного. Опаздывал только один — даже Учиха Обито пришел практически вовремя, широко зевая. Учиха свел брови к переносице, садясь на свободный стул. Один из агентов, кажется его звали Тсукури Дейдара, недовольно поморщился.
— Сейчас припрется какой-нибудь полудохлик и начнет умничать, ун. На него вообще нет никаких данных! — Возмутился агент, прорезав своим голосом напряженную тишину. Учиха отметил про себя, что не один он пытался понять, откуда взялся новый кибер. Их было так мало, что каждого в агентстве знали поименно и в лицо. И даже если Оотори Юкимура раньше работал в Токио, его должны были знать. Хоть кто-то.
— А что ты хотел, Дейдара-чан? Они не подпускают никого к своей информации. Даже больничные карты, которые должны быть в публичном доступе, скрыты. — Лениво, с нотками легкой издевки, протянул беловолосый агент в черной рубашке. Мадара помнил этого агента — отличался наглостью, его ненавидели все, кому доводилось с ним работать. Он потянулся, расстегивая пуговицы до ключиц. Дейдара сощурился.
