— Охотились на цикад? — Спросил подросток у Хидана, на что тот закатил глаза.

— Вначале охотились они, а потом цикады просекли, что полурослики их не достанут, если садиться выше и охотился уже я.

— Цуку-цуку боси. — Сказал Дейдара, серьезно глядя на младшего брата Итачи. Тот, перевел взгляд на Лилию, но легче не стало — он столкнулся с не менее серьезным взглядом обсидиановых глаз.

— Цуку-цуку боси. — Вторила она, отчего Саске нахмурился, готовясь заплакать. Лилия выпятила губу, готовясь дать карапузу достойный ответ. Дейдара издал звук, который обычно издавали цикады и втянул голову в плечи.

— Ты понимаешь, что происходит? — Итачи помотал головой, беря на руки пухлого брата, который тут же успокоился. В тот же момент лицо девочки стало серьезным. — Ладно, поведу этих. Ты сегодня выйдешь вечером? — Вновь отрицание и виноватая улыбка.

— Прости, родители просили посидеть с братом.

— Хотел предложить зарубиться в приставку, у меня есть игрушка новая. Ты там играешь за ниндзя-отступников и пытаешься поймать демонов.

— А тебе демонов в своей жизни не хватает? — Он кивнул в сторону Лилии и Дейдары, которые тыкали в насекомых сквозь прутья. Подросток оскалился, гоготнув, после чего они разошлись по домам. Какузу уже вернулся домой и с интересом взглянул на заполненные клетки.

— Одзи-сан, смотри!

— Папа, я теперь король цикад!

— И что вы будете с ними делать? — Улыбнулся мужчина. Дейдара, не правильно поняв отца, раскрыл дверцу, улыбаясь. — Нет, Дейдара, закро!.. — Во взгляде старшего сына и отца отразилась паника.

— ЛЕТИТЕ, ВЫ СВОБОДНЫ! — Цикады и без его команды ринулись наружу, садясь на все поверхности, которые были перед ними. Анимиру почувствовал, как дергается нижнее веко. Он щелчком сбросил с себя цикаду, грозно посмотрев на Лилию.

— Я хотела попросить тебя сфотографировать нас с цикадами. — Пролепетала девочка, опустив голову и сжимая свою клетку. Хидан снял с её волос, собранных в два высоких хвостика, цикаду. С Дейдары снимать насекомых не было нужды — он позволял букашкам лазить по себе.

— Я тебя уже сфотографировал. — В доказательство своих слов, он, стараясь не смотреть на слегка разозленного отца, достал целую стопку моментальных снимков. Лилия посмотрела на снимки и недовольно мотнула головой, пока Какузу тучей нависал над младшим сыном. Дейдара гордо поднял голову.

— Я подарил им свободу, потому что я — хороший король!

— Король наказан до конца недели. — Коротко произнес Анимиру, переведя взгляд на стены, покрытые насекомыми.

— Нельзя наказывать Дейдару! Давай ты лучше меня накажешь, только не надо наказывать его!

— Но тебя не за что наказывать, Лилия-чан. — Он не понял, почему крестница так боится за своего друга.

— Теперь есть за что! — Она щелкнула дверцей клетки и под истерический смех подростка и вспышку полароида, из её розовой клетки вылетели пойманные насекомые.

— Хорошо. — Согласился Какузу, потирая пальцами переносицу. — Вы наказаны. Никаких гуляний до конца недели и никакого мороженного. Хидан, ты будешь тюремщиком. — На удивление старших, дети развернулись друг другу, ударяя ладошками и улыбнулись, после чего направились по углам, пока Какузу и Хидан собирали насекомых со стен и мебели.

Шел третий месяц лета.

Лилия лежала на своем футоне, раскинув руки и надувала щеки, глядя на белый потолок в комнате. До конца наказания оставалось еще три дня.

Три безумно долгих дня без любого веселья. В её дневнике не было новых пометок, менялась только дата, к которой каждый раз приписывалось «Я наказана». Очень хотелось, чтобы мама узнала о её подвигах, но дядя Какузу в тот же день сообщил, что оповестил Зоуи.

В доме стояла тишина, которая изредка разбавлялась негромким басом Какузу с первого этажа, который работал на дому. Лилия лениво перевернулась на живот, надув щеки и уставилась на стену. Она подняла голову, прислушавшись.

Что-то было не так.

Она слышала тихий всхлип, который донесся из соседней комнаты.

— Спитфайр плачет? — Спросила она саму себя, вставая с футона и поправляя перекрутившуюся широкую майку, которую ей дал Какузу, пока вся её одежда стиралась.

Девочка осторожно выглянула в коридор, осматриваясь. В коридоре по-прежнему стояла тишина, но тихие всхлипы не давали девочке покоя и она подошла к соседней двери, прислушиваясь. Звуки действительно были из комнаты Хидана. Она беззвучно открыла дверь, заглядывая. Подросток сидел на своем футоне, спиной к ней, чуть согнувшись из-за чего сквозь его белую широкую футболку проступали позвонки. Его левая рука чуть шевелилась, а тело подрагивало. Его всхлипы стали гораздо громче из-за чего девочка зашла в комнату, обеспокоенно глядя на спину юноши.

— Ты плачешь? — Подросток вздрогнул, замерев. Лилия сделала шаг в его сторону.

— ЗАКРЫЛА ДВЕРЬ С ТОЙ СТОРОНЫ! — Взревел Хидан, набрасывая на свои ноги одеяло. Тэндо испугалась этого крика и выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Из соседней комнаты раздался детский плач, через несколько мгновений послышались тяжелые шаги, и дверь в комнату подростка открылась. Какузу спокойно взглянул на сына, натягивающего трусы. Он был чертовски красный и смотрел на отца диким взглядом.

Смешок предательски сорвался с тонких губ мужчины, прежде чем он закрыл дверь и направился в комнату Лилии, которая рыдала, свернувшись на своем футоне. Сдерживать смех было крайне тяжело, но мужчина пытался. Он сел на матрас Тэндо, одной рукой подтягивая ребенка к себе.

— Что я такого сделала? Ему же было плохо? Я просто хотела помочь! Он же плакал! — Сквозь всхлипы разобрал он, дергая плечами. Его широкая ладонь легла на голову девочки, поглаживая и успокаивая ребенка.

Меня бы кто успокоил, подумал мужчина, всхлипнув от нарастающей истерики.

— Ну что ты, солнышко. Просто Хидану было…очень хорошо. И он…хотел насладиться этим в одиночестве. Такое бывает у людей. — Максимально спокойно произнес он, выдыхая, но новая волна смеха заставила Какузу икнуть, сдерживая себя.

— Никакой личной жизни в этом детском саду, блядь! Выпусти их уже из дома, отец! — Услышав гневный крик из соседней комнаты Лилия заплакала еще сильнее. В коридоре послышался заспанный голос Дейдары.

— Вы чего кричите, ун?

— ЗАВАЛИ, ДЕЙДАРА!

— Да иди ты уже в ванную, полудурок! — Захохотал мужчина, обнимая девочку. Раздался недовольный громкий топот, после чего хлопнула дверь и послышался шум воды. Лилия еще несколько раз всхлипнула, прежде чем успокоиться и поднять свои большие черные глаза на крёстного.

— Теперь Спитфайр меня еще сильнее не любит? — Протянула она, обнимая своего крёстного. Какузу выдохнул. Он уже не злился на детей. Он перестал злиться уже через час после того, как выпустил из дома всех цикад, но им необязательно было об этом знать.

— Лилия-чан, у Хидана такой возраст. Он никого не любит. Пошли, я дам тебе мороженное. — Ободряюще улыбнулся он девочке, чтобы стереть из её памяти эту историю.

Он не стал рассказывать девочке о онанизме. Еще очень маленькая для таких подробностей, решил он. Она узнала об этом, так же как и о вауеризме, спустя три года, когда приехала в Японию, от девочек в лагере, но поняла, за чем именно застала Хидана, гораздо позже, уже будучи подростком. Она смотрела на маму, с которой сидела в кафе, страшно выпучив глаза, и произнесла только одну фразу.

— Иисусе, я поняла, что он там делал.

Дейдара крепко обнял девочку, которая вытирала ладошкой слезы, нещадно растирая их по пока еще пухлым щекам. Какузу посмотрел на время и чуть закатил голову. Они прощались уже пятнадцать минут. Хидан же не спустился вовсе, предпочитая избегать встреч с девочкой.

— Я буду скучать по тебе, цикада, ун! — Протянул мальчик.

— Я тоже буду по тебе скучать!

— Дети, жизнь не заканчивается. Ты приедешь сюда следующим летом, а ты никуда не денешься.

— А Спитфайр будет меня и следующим летом избегать? — Протянула Лилия, услышав шаги на лестнице. Хидан не показывался ей на глаза, сидя на ступеньках.