Лилия и Дейдара часто проводили время вдвоем, сидя вместе на курсах, развивающих мелкую моторику, выбирали друг друга в пары в спортивных мероприятиях и часто сбегали вместе к берегу, чтобы просто посмотреть на море. Вожатые закрывали на это глаза, изредка поглядывая в ту сторону, куда прибегали дети и жевали мармеладные конфеты, подолгу смотря на воду и щурясь от солнца, отражающегося в ней.

Тогда все было относительно легко и безоблачно, но когда Лилия и Дейдара приехали в последний, пятый раз, Лилия произнесла то, что породнило их еще больше.

— А у меня мама умирает, представляешь? — Спросила она тогда у подростка, который обнял свою подругу дрожащими тонкими руками. Лилия продолжала смотреть на воду, не обращая внимания на объятия. В воспоминаниях она была в начале июня, когда Зоуи и Какузу сидели перед подростком, подробно объясняя ей ситуацию. Она кричала. Она рыдала. Она разбила не одну тарелку и изрезала себе всю руку по неосторожности осколками, которые потом сама же и убирала. За стенкой плакала мама. За стенкой её утешал Какузу. Здесь, на кухне, рыдала она, сидя на холодной плитке и пытаясь вырвать себе волосы, которые достаточно отрасли, после того инцидента.

Ей было четырнадцать. Она не хотела таких сложностей и смерти близких.

Ей было четырнадцать и что-то неприятно кололо в груди.

Они хотели сделать как лучше, но теперь Лилия чувствовала себя обманутой. Она хотела остаться в Америке, чтобы побыть с мамой, но Анимиру забрал её в Японию, в этот чертов лагерь.

— Сколько ей осталось? — Её ответ ветер унес в море.

Им было четырнадцать, но оба хотели вернуться в то лето, когда им было по семь лет и самой страшной бедой было растаявшее мороженное.

========== 3.1 15 лет июнь ==========

Токио никогда не был приветливым городом. Для туристов — да, но не для детей. И поэтому Хидан до последнего сопротивлялся младшему брату, который навязал себя в этой поездке под предлогом, что он не сможет узнать его подругу. Он сидел рядом, на пассажирском сидении, и взволнованно разглядывал изменяющийся пейзаж за окнами серебристого седана.

Хидан не рассчитал время и знал, что опоздал в аэропорт уже на полчаса и лишь надеялся, что Лилия не начала переживать, что за ней никто не приехал. Недовольно цокнул, когда в очередной раз осознал, что у него нет даже её японского номера телефона, чтобы предупредить её.

— Не трясись. — Раздался рокочущий бас в машине, после которого юноша перестал дергать ногами и молчаливо уставился за окно. — Ты её каждый год в этом лагере видел, к чему такие волнения? — Протянул он лениво, перестраиваясь в другой ряд. Он ненавидел местное движение и повторял это каждый раз, приезжая к отцу на каникулы летом.

В этом году ему дорогу перебежала не одна черная кошка с пустым ведром и насладиться тишиной в семейном гнезде ему не светило.

— А ты её видел только мелкой и вообще не волнуешься? — Хидан лишь пожал плечами, жалея только о том, что надел джинсы, а не шорты и теперь даже с кондиционером чувствовал, как нагреваются его ноги.

— Была маленькая сопля, стала большой соплей, как и ты, чего волноваться? — Дейдара лишь устало выдохнул, подперев худую щеку рукой и вновь уставился в окно, изредка морща свой ровный нос, когда солнце светило в его глаз, не спрятанный за длинной косой челкой.

Спустя полчаса мужчина припарковался, медленно выходя из машины и недовольно осмотрел серое здание аэропорта, возле которого сновали туда-сюда сотни людей. Дейдара выбежал следом за ним, оглядывая аэропорт, в котором был последний раз будучи совсем маленьким. Он спешил за братом, что выше его на целую голову, не забывая сосредоточенно искать знакомую фигуру в толпе. Они не раз осмотрели зону ожидания, в которой сидели преимущественно офисные клерки, ожидающие посадки на свои рейсы. Взгляд зацепился за пластиковый чемодан ярко-розового цвета. Он был обклеен знакомыми наклейками, среди которых была маленькая золотая звездочка. Такую звездочку Лилия клеила на все свои сумки. Он поклонился женщине, которая смотрела в свой телефон, но стоило подойти к ней, заинтересованно подняла взгляд, смахнув рыжую прядь с лица.

— Я могу вам помочь? — Она подняла взгляд янтарных глаз на светловолосого юношу, который неотрывно смотрел на розовый чемодан, а после перевела взгляд на мужчину, что стоял позади, чуть улыбнувшись, но в тяжелом взгляде малиновых глаз не отобразилась нужная ей эмоция, хоть это её и не огорчило. Юноша спросил про чемодан. — О, это вещи девушки, которая сидела рядом. — Женщина лениво похлопала по металлическому стулу, соединенному с её собственным. — Кажется, она вышла покурить. — Мужчина с платиновыми волосами удивленно вскинул тонкую бровь, продолжая молчать. На его узком лбу появились мимические складочки.

— Вы не станете возражать, если мы подождем её здесь? — Женщина пожала плечами, вновь утыкаясь в телефон. Дейдара облегченно выдохнул, подойдя к брату. — Слышал?

— Отец открутит ей голову. — Он чуть оскалился, растягивая свои бледные тонкие губы.

— Тебе он до сих пор ничего не открутил. Сам с пятнадцати куришь. — Хидан промолчал, наблюдая за людьми.

— Дейдара? — Раздался уделённый девичий голос за спинами парней через несколько минут, отчего они обернулись. Брови Хидана удивленно поползли вверх.

Он представлял её…не такой.

Возможно, да, он не отрицал, детские воспоминания Хидана были чуть смазаны временем, а потому он представлял нечто среднее между сутулящимся монстром и девочкой из фильма «Звонок».

Лилия медленно убирала новую пачку сигарет розового цвета в задний карман коротких шорт с завышенной талией, после чего сделала небольшой глоток из бумажного кофейного стакана, неотрывно рассматривая его младшего брата своими слегка раскосыми обсидиановыми глазами. В чертах её лица проскальзывало нечто западноевропейское, но японские гены брали верх. У неё были высокие скулы, чуть впалые, будто она практически ничего не ела, не сильно острый волевой подбородок. Широкий лоб и темные брови были скрыты за густой косой челкой, едва закрывающей левое веко девушки. Сами волосы приобрели насыщенный угольный цвет и несильно завивались на концах, доставая почти до поясницы. На ней была красная клетчатая рубашка, заправленная в эти шорты, которые подчеркивали её в меру спортивные ноги с небольшим просветом. Губы девушки, пухлые и бежевые, растянулись, когда младший брат Хидана накинулся на неё с объятьями. Она лишь выставила руку с обжигающе горячим кофе в сторону, чтобы непутёвый друг не разлил его, обнимая его в ответ своей второй рукой и стиснула свои маленькие тонкие пальцы на его спине, сминая светло-голубую футболку.

— Ты приехал с дядей Зу? — Отстранившись спросила она у парня, искренне улыбаясь.

— Нет, за тобой приехали мы с Хиданом, ун! — Радостно сказал Дейдара, на что девушка вновь улыбнулась, прикрыв глаза и наклонив голову вбок.

— Он на парковке? Я чемодан тогда возьму и пойдем…

— Ты чего, Лилия? Вот он, ага. — Он указал своей тонкой рукой с длинными пальцами на брата, что спрятал ладони в карманы своих джинсов, чтобы не выдать удивление. Его тонкие брови пару раз приподнялись, когда взгляд обсидиановых глаз, обрамленный густыми темными ресницами, прошелся по нему снизу-вверх и наоборот несколько раз.

Его пепельные волосы были прилизаны гелем для волос и скрывали тыльную сторону широкой шеи. У него было жилистое и спортивное тело, гораздо, гораздо крупнее её собственного. Квадратные, чуть завышенные скулы, нисколько не уродовали, прямой нос и острый подбородок делали его похожим на хищника. Чуть улыбнулся, обнажая белоснежные зубы, выровненные брекетами еще в школьные годы. И Лилия точно могла понять по этому наглому взгляду малиновых глаз, что Хидан знал о том, что вырос в красавчика.

Она сощурилась, подходя к мужчине. В нос ударил запах средства для бритья и еще чего-то, тоже ментолового. Все это смешивалось с древесным запахом его дезодоранта.

— Ты очень похож на маньяка-убийцу, скажи, мне стоит тебя опасаться? — Задрав голову спросила она с усмешкой, чем вызвала на губах Хидана оскал.