— А ты в каком отряде?

— Пятом.

— Море у вас по вторникам. — Девочка надула щеки, чем рассмешила свою новую знакомую.

— А ты очень умная! — Лилия погладила девочку по волосам, отчего та засмеялась, благодарно кивнув. — А поможешь найти Дейдару?

Дейдара жил в похожем домике и уже играл со своими соседями в догонялки. За два года его волосы успели отрасти до лопаток и теперь он собирал их в низкий хвост, оставляя только короткую челку, которая скрывала его левый глаз. Он заметил Лилию и широко улыбнулся, накидываясь на подругу с объятиями.

— Ты видела, ун?! Тут море! — Он кричал, переходя на фальцет, отчего стоящая рядом Куроцучи чуть поморщилась, не переставая улыбаться. — А это кто?

— Это моя новая подруга — Куроцучи! — Дейдара широко улыбнулся, поклонившись девочке.

— Цуку-цуку боси. — Произнес он, выпучив глаза. Лилия повторила его слова, внимательно посмотрев на подростка.

— Цуку…цуку? Боси? — Неуверенно произнесла она и облегченно выдохнула, когда дети кивнули.

— Теперь ты одна из нас! Кстати, тут целых три Учиха! Наш Саске и какой-то Изуна с Обито.

— Поделился мальчик, после чего позвал девочек играть с ними.

Каждый день был как новое приключение, которое Лилия принимала с небывалым энтузиазмом. Она завела много знакомых среди детей и персонала.

Какузу, как и обещал, приезжал каждые выходные, привозя детям сладости. Лилия в красках описывала ему свой каждый день, терпеливо ожидая каждый раз, когда мужчина допечатает её сумбурную английскую речь, сидя на заднем сидении машины. Лилия же прыгала на улице, изредка припадая к открытой двери.

— А еще напиши о том, что здесь Саске! — Вспомнила она. Какузу удивленно приподнял брови.

— Наш сосед?

— Да, с младшими! — Какузу кивнул, печатая текст. Он проводил с детьми каждую субботу и уезжал поздно вечером, оставляя детей со сладостями и чувством легкой эйфории. После такого посещения, Лилия, брела к своему домику, сжимая в руках ручку пакета и улыбалась своим мыслям, напоминая самой себе угостить девочек, с которыми жила.

— Извини, пожалуйста! — Окликнул её мальчишеский голос, вынуждая обернуться. Перед ней стоял высокий мальчик, чем-то напоминающий Саске, но с более пухлыми губами. — Прости, но мимо тебя не пролетал бейсбольный мяч? — Он показал руку, скрытую за широкой коричневой перчаткой, после чего указал на паренька с битой, который стоял чуть поодаль. — Он улетел куда-то сюда.

— Я нашел! — Внезапно раздался голос третьего мальчика из кустов и все посмотрели на вылезшего Учиха Саске, который сжимал в маленьких ладошках мяч. Он посмотрел внимательно на Лилию. — Цуку-цуку боси. — Пропищал он.

— Цуку-цуку боси. — Произнесла она абсолютно спокойно в ответ и, поклонившись старшим мальчикам, возобновила свой шаг в сторону домика.

И лучше бы она не останавливалась и проигнорировала мальчишек.

Для Куроцучи день начался не с будильника, а с дикого крика, который, как ей казалось, разбудил не только всех обитателей этого домика. Она повернула голову и негромко ахнула. Этот звук утонул в неконтролируемом плаче и крике. Лилия держала в своей маленькой ладони собственную прядь волос. Её волосы были повсюду, падали с кровати на гладкий пол из темного дерева, цеплялись за лесенку. Ино и Сакура любопытно, без какого-либо испуга посмотрели наверх.

Лилию кто-то остриг ночью.

— Ну тут только машинкой ровнять. — Протянула Куроцучи, с жалостью смотря на клоки, торчащие из головы девочки. Было видно невооруженным глазом, что стригли её ножницами, но пока никто не мог понять кто это сделал и за что. Тэндо плакала без остановки, продолжая сжимать в руках волосы, собранные по кровати. Тсугава Ёшики с ужасом и сожалением смотрела на девочку, после чего со страхом осознала, что будет со всем лагерем, если об этом узнает её опекун, который относился к девочке, как к дочке. Вожатые не раз проверили окна и двери, но не нашли ничего, что могло бы служить доказательством того, что в комнату кто-то залез.

— А вы что-то видели ночью?

— Может просыпались? — Ино и Сакура, сидящие вместе, переглянулись, пожав плечами.

— Да Лилия-чан всегда со всеми мила и дружелюбна, за что её так уродовать?! — Не унималась подросток, несколько раз заметив, как хихикнули маленькие девочки, пряча улыбки за ладошками.

Уродовать. Лилия заплакала еще сильнее. Теперь она была уродом.

— Нужно что-то делать, пока об этом не узнали родители! — Тсугава заломила руки. Тогда Лилия не предала этой фразе значения, но уже в следующем году смотрела на женщину с добрым взглядом карих глаз с отвращением и презрением. Ей нужно было время, чтобы осознать, что люди трясутся за свои шкуры. Из всех присутствующих ей сочувствовала только самая старшая из девочек, обнимая её.

Вожатые вновь повернулись к девочкам, которые тихо хихикали. Ино не сдержалась, высунув язык.

— Она это заслужила!

— Она не имела права говорить с Саске-куном! — Поддакнула Сакура, не обращая внимания на то, как резко в комнате стало тихо. Лилия перестала плакать. Она смотрела на свои волосы, тяжело дыша.

Её обкорнали из-за…мальчика?

— Что вы такое говорите? Вы понимаете, что вы девочке испортили внешний вид?

— Вы не в себе, молокососки?! — Крикнула подросток, подбегая с девочкам, продолжающим хихикать.

Тэндо встала с табуретки, на которой сидела все это время и подошла к притихшим девочкам. Она не понимала, что собиралась делать, когда выпустила свои некогда красивые волосы из рук. Пока Ино и Сакура следили за тем, как длинные локоны попадают на кровать последней, Тэндо сделала то, за что ей никогда не было стыдно в дальнейшей жизни. Вожатые стояли далеко, и не успели бы вмешаться, а Тсугава и вовсе не смогла бы протиснуться между этими кроватями, чтобы расцепить пальцы Лилии, сомкнувшиеся цепкой и сильной хваткой на волосах своих обидчиц. Те заплакали так же громко, стоило им почувствовать на себе чужие руки.

Куроцучи не вмешалась, когда Лилия приложила все силы, чтобы впечатать лицо одной из девочек в перекладину, что держала кровати, а вторую ударить лицом об деревянную лестницу, а после столкнуть их лбами. Подросток считал, что это заслуженно.

Лилии не было стыдно за то, что она сломала носы двум девочкам, что были младше её примерно на два года. Она не чувствовала стыд, когда девочек забрали на скорой и не привезли обратно — они сами не захотели возвращаться. Лишь обреченно вздохнула, когда вожатые её отругали и лишили всех мероприятий на неделю.

Анимиру приехал на следующей неделе и долго выслушивал извинения хозяйки лагеря.

— А перед девочкой вы извинились? — Лишь спросил он, заходя в комнату. Женщина промолчала. Куроцучи поклонилась, оставляя их наедине. В комнату следом за ним протиснулся Дейдара, который еще не знал, что произошло, а потому с немым шоком смотрел на подругу. Какузу сел рядом с Лилией, которая теперь ходила в ярко-красной панамке, пряча глаза. — Давай я тебе подравняю волосы? — Осторожно спросил мужчина, на что его крестница хмуро кивнула, стаскивая панамку.

— Они отрастут? — Тихо спросила девочка, когда Дейдара перестал её обнимать. В глазах отчётливо читалась злость. Он возненавидел Учиха Саске, ведь из-за него пострадала Лилия. Мужчина кивнул.

— Отец, подстриги меня тоже, ун! — Лилия с испугом взглянула на него.

— Не нужно, у тебя такие красивые волосы, Дейдара! — Но мальчик решительно помотал головой. Какузу согласно кивнул.

Хидан, уже слышавший эту историю от отца, даже не смеялся над братом в конце августа, когда его привезли домой. Он потрепал младшего по шершавой от отрастающих волос голове и понимающе улыбнулся. Лилию тем летом он так и не увидел — она отказалась выходить из машины, даже чтобы просто поздороваться.

Когда Зоуи говорила ей, что лагерь — своеобразная школа жизни, Лилия никак не подозревала, что жизнь такая отвратительная. Она слышала перешептывания за спиной, но не прятала голову, чем несказанно радовала свою соседку, которая даже ни на йоту не изменила отношение к ней. Уже потом, Лилия жалела, что у неё не было возможности связаться с подругой из лагеря — Куроцучи приезжала сюда в последний раз.