Решив, что на сегодня я уже получила допустимую порцию адреналина и его передозировка может плохо отразиться на мне, я вылезаю из бассейна под провожающий меня сканирующий взгляд красавчика, который я чувствую каждой мокрой клеточкой своего тела, и иду к шезлонгу за полотенцем. Вытираюсь, одеваю шлёпанцы и парео и, когда оборачиваюсь, вижу Алекса, подходящего ко мне. Паника сковывает меня и приклеивает к полу, и вместо того чтобы уйти, я просто стою и смотрю, как мужчина приближается. Его взгляд гипнотизирует меня и действует как взгляд удава на кролика. Таким же беспомощным и жалким кроликом я сейчас себя и ощущаю.

– Можешь дать полотенце?! – едва подойдя, спрашивает он. Я смотрю в его бездонные голубые глаза и не сразу понимаю смысл вопроса. Алекс указывает на моё полотенце на шезлонге, а я растерянно мямлю:

– Но я только что вытиралась им.

– Нестрашно.

Я протягиваю ему его дрожащими руками. Меня лихорадит от близости наших полуголых тел. Я не знаю, куда себя деть, куда смотреть, чтобы хоть немного успокоиться. Он же напротив спокоен и невозмутим. Устав рассматривать прямоугольники мощеного двора, я осторожно поднимаю глаза, скользя по завораживающему телу вытирающегося Алекса, но, заметив полосу шрама на его торсе, каменею, понимая, что передо мной мой случайный любовник из клуба. Как такое может быть?! Невероятно! От шока я несколько секунд, не отрываясь, смотрю на рубец, испортивший такое идеальное тело, а мужчина, поймав мой взгляд, мрачнеет.

Я чувствую, что во рту все пересохло от моего неожиданного открытия и что мне срочно необходимо сбежать подальше от него, чтобы все переварить и, ничего не сказав ни Алексу, ни Тане, плескающейся в бассейне, я быстро устремляюсь к дому.

Когда первый шок проходит, и я, поразмыслив над всем, прихожу к выводу, что у меня нет особых примет и в темноте ночного клуба и его квартиры он вряд ли мог хорошо разглядеть меня, я с облегчением выдыхаю. Я уверена: Алекс не знает, что я его случайная любовница, иначе он вряд ли бы молчал, смотря, как я изображаю с Владом влюблённую пару, и я очень надеюсь, что ничего и дальше не изменится. Уж я-то точно не скажу ему об этом.

В положенное время мы с Владом спускаемся вниз, чтобы разделить со всеми обед, и на последних ступенях лестницы я слышу знакомый с детства голос с ласкающим слух акцентом и устремляюсь на его звук. Я не знала, что они уже приехали, и очень рада встрече. Последний раз я видела дедушку и бабушку, когда два года назад гостила у них в Лос-Анджелесе.

Встречаю добродушный взгляд деда, несусь в его раскрытые объятья и тону в ещё одном запахе детства, который не в состоянии стереть время. В запахе табака, который никогда от него не выветривается, поскольку он не может обойтись без сигарет и часа.

Отстраняюсь и весело улыбаюсь ему.

– Рада тебя видеть, grandad.

– И я тебя honey!

Я ещё больше сияю. Эти ласковые английские обращения греют мою душу сладкими воспоминаниями из моего американского детства.

Оборачиваюсь к бабушке и, попав в её тёплые объятья, шепчу ласково:

– Nana.

Она целует мои щёки и шепчет мне, какая я уже большая и красивая девочка.

Наконец вспоминаю про «своего» парня, отстраняюсь, оборачиваюсь и, подзывая его ближе, представляю им:

– Кирилл.

Я чувствую новые угрызения совести из-за моего обмана, но стараюсь отогнать эти мысли куда-нибудь в самое отдаленное место своего сознания, оправдывая себя тем, что уже все равно ничего не изменить.

Влад, как обычно, радушно улыбается, и его голливудская улыбка приходится по душе моим американским родственникам, и мы дружно перемещаемся в столовую, где хлопочет с последними приготовлениями мама.

Любой приём пищи с появлением в нашем доме Алекса похож для меня на пытку, тем более сейчас, когда я узнала, что самый безрассудный поступок в своей жизни я совершила с ним. К тому же моя авантюра с Кириллом заставляет меня постоянно находиться начеку, чтобы мы не выдали себя, так что я думаю, что, когда вернусь в Питер, мне сразу придется записаться на приём к психиатру, если, конечно, я не сойду с ума раньше.

Дедушка в свойственной ему эмоциональной манере рассказывает, как прошёл их длительный перелёт, а я, одним ухом слушая его веселый рассказ, одновременно гадаю, как пройдёт сегодняшний мальчишник?! Я очень волнуюсь, как бы без меня Влад, выпив лишнего, не проговорился кому-нибудь, что он лишь играет роль моего парня, и не погубил весь наш маскарад.

Мои мысли прерывает вопрос дедушки, полетевший к «моему» парню.

– Кирилл, когда собираешься узаконить ваши отношения с Дашей?

Я резко начинаю дергаться, но позволяю Владу ответить так же, как он отвечал моим родителям на этот же вопрос.

– Не стоит надолго откладывать! – ворчит дед.

Я укоризненно смотрю на него и получаю:

– Ты что-то хочешь сказать мне, miss?!

Его холодное «miss» пробегается по коже мурашками. Он всегда обращался ко мне так, когда сердился. Вовек не забуду, когда дедушка поймал меня за разворачиванием подарков, которые должен был подарить Дед Мороз, и его строгое «miss, тебе не кажется, что у тебя слишком длинный нос и некрасиво совать его туда, куда не следует. Иначе тебе однажды его прищемят!» С тех пор прозвище длинный нос прикрепилось ко мне, и он называл меня так, когда моё любопытство брало верх над здравым смыслом, а потом всегда, когда хотел подкусить меня. Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Сейчас я не понимала: почему дед злится?! Я никогда не думала, что он консервативен и против отношений до свадьбы. Понимаю, что моё молчание затянулось, и бормочу:

– Не давите на нас, мы сами разберемся!

Но дедушка не унимается и, смотря на парня, сидящего рядом со мной, снова задаёт вопрос:

– А что думают по этому поводу твои родители?

Тот вымучивает:

– Тоже подгоняют.

– Вот видишь! Стоит прислушаться к мнению умудренных жизненным опытом людей!

– Да, а то Даше уже двадцать пять! – вставляет свои пять копеек бабушка, и я окончательно мрачнею. Вот ещё и всем сообщила мой возраст. Под всеми я, конечно, подразумеваю Алекса, который со своей неизменной ухмылкой наблюдает за происходящим.

– Кстати, если тебя останавливает финансовая сторона, то за Дашу ты получишь хорошее приданое.

Не сдерживаюсь и закатываю глаза. Я же не залежалый товар, который надо поскорее сбагрить, пообещав за него три короба!

– Да и мы от дедушки с бабушкой получили офигительный подарок! – оживает Таня, не привыкшая так долго оставаться в тени, но на этот раз я довольна тем, что она влезла в разговор и, сама того не заметив, перевела тему, и нас оставили в покое.

Стою перед зеркалом и накручиваю на плойку свои светлые локоны. Я уже сделала вполне приличный макияж. Ярче чем обычно, но не так вызывающе, как накрасила меня тогда в клуб Яна. Мне осталось пару штрихов с прической, и я готова. Не знаю: почему мне хочется сегодня выглядеть умопомрачительно. Можно было бы предположить, что я хочу понравиться красавчику, но я прекрасно знаю, что папа, дедушка, Влад, Майкл и Алекс уехали из дома на мальчишник. Заключаю, что мне просто хочется быть красивой для самой себя и, залив прическу лаком, выхожу в комнату за платьем. Выбираю своё любимое синее, которое выгодно подчеркивает все мои достоинства и, запихнув себя в него, а ноги – в туфли того же цвета, завершаю свой образ.

Спускаюсь по лестнице под звук грохочущей музыки и, кроме привычных членов семьи женского пола, вижу с десяток девиц, половину из которых я точно не знаю.

Вливаюсь к ним, подхватываю танец. Сегодня я желаю только одного – позабыть на этот вечер обо всем и оторваться на всю катушку. Несмотря на обилие спиртных напитков, я пью только шампанское и стараюсь контролировать себя. Помимо того, что я боюсь, что алкоголь опять может провернуть со мной злую шутку, я не хочу завтра пойти на свадьбу сестры с больной головой.