- Ну, и так далее... - Рассказывая, гном в азарте размахивал руками, корчил жуткие рожи и грохал кулаками по стонущей столешнице, но тут прервал своё повествование.

   Дверь в кочегарку они плотно прикрыли, а окна завесили, чем смогли. Но, сидя за столом, разговаривал всё же полушёпотом. Между ними лежал светящийся кристалл. В его отсветах помятое лицо гнома представилось почти чёрным. И почти безумным.

   Не от того ли так напрягся его слушатель?

   ...Даже заговорённое везение не могло длиться вечно. Воздействия от взрыва проходили. И какой-то паршивый урод саданул его рукоятью ятагана в лицо, опрокинув на пол пещеры. И вот уже другой двинул, что есть мочи, ногою в грудь. Его отбросило к стене. Лишь последним вздохом везения он упал не на голый камень, а на собственный мешок, и тем не особо пострадал. Пещера полнилась животными воплями, и всюду в полутьме, расцвеченной огнями факелов, были окровавленные хари орков, в которых не осталось и крохи разумности. Твари жаждали расправы. Они сбили с тесный строй и теперь наступали.

   Возле того места, где лежал гном, в стену уходил лаз, почти что щель. Он мог вести в смежную пещеру, а мог и обрываться в метре от начала. Терять ему было нечего. Мариус на четвереньках полез в проход, толкая перед собой свой мешок.

   За его спиной поднялся новый шквал воя. Сразу позади себя он расслышал сопение. И лязг ятагана по камням. Свет факела осветил кишку лаза. Тогда, вместо того, чтобы ползти вперёд, гном пополз назад. Его преследователь того не ожидал. А Мариус, глядя через плечо, выбросил ногу и впечатал ступню ему в рожу. Тот дёрнулся, треснулся башкой о камень и потерял всякую ориентацию. Своим же факелом ткнул себя в волосы. Завоняло палёным. Орк завыл, попытался податься назад. Но сзади уже напирали. Он начал лягаться и брыкаться.

   Дальше Мариус не смотрел.

   Его преследователи поотстали. Видимо, для продвижения им всё же пришлось сперва вытащить "подпаленного".

   Гном выбрался в очередную пещеру.

   Из покинутого им лаза долетали слабые отсветы, но их хватало, чтобы оглядеться. Пещерка была совсем маленькой, нечета основной. Пол неровный, с потолка свисают переплетения корней. Это был тупик. Иных выходов отсюда не вело.

   Мышеловка, и мышка в неё угодила.

   - Постыдное отчаяние овладело мною, - признался гном. - Я был ранен. В груди хрипело, лицо заливала своя и чужая кровь. Но я крепче сжал рукоять меча. Эти твари могли проникнуть в пещеру лишь по одному и ползком. И чтобы прошёл последующий, ему пришлось бы сдвинуть со своего пути труп впереди идущего. Им проще было уморить меня здесь голодом, чем взять силой.

   Как бы то ни было - это конец. Но понять и принять подобное всё же не одно и тоже. Пока враги медлили, он вновь и вновь затравлено осматривал глухие стены в поисках невозможного выхода.

   Если бы он был поспокойнее, то, наверное, заметил бы это сразу. Но его взгляд вслепую скользил по ровному участку между двумя рифлёными каменными выступами, похожими на оплывшие колонны. Лишь на десятый раз разум всё же зацепился за подобную странность. В прочих местах стены пещеры бугрились и кривились, по ним змеились трещины, здесь же...

   Мариус сам окаменел, забыв дышать, забыв, что в любой момент из дыры может высунуться башка первого отчаянного орка, посланного командиром на убой, и что он должен проломить эту башку. У него возникла шальная мысль. И он боялся в неё поверить, точно это могло тут же её спугнуть.

   Подобное можно простить в его положении.

   Но вот ступор схлынул. Гном глянул в лаз и пока никого там не заметил. Более не тратя ни мгновении, ставя всё на удачу, он кинулся к каменным колоннам. В конце концов, чем он рисковал? Двумя-тремя лишними днями жизни? А может ли быть "лишним" хотя бы один день жизни?

   Мешок и меч полетели под ноги. Мозолистые ладони прильнули к поверхности камня, принялись скользить по ней, словно лаская любимую.

   Но любимая не отвечала.

   Из лаза донёсся приближающийся скрежет. Орки ползли за ним, подбадривая себя ором. Всё-таки ползли.

   - Там в стене был портал, - пояснил гном. - Природный и древний. До того мне уже доводилось видеть порталы, но только рукотворные. О природных я лишь читал в книгах. И все они, как утверждали эти книги, были давным-давно либо намертво запечатаны, либо разрушены. Дабы... Отчего именно, не пояснялось. И вот я обнаружил ранее неизвестный природный портал - сама по себе значительная находка! Но о то ли мне было думать в тот момент... И всё же я думал. Думал о легендах, по которым ими могли пользоваться не только маги, но и простые смертные. И ещё я думал об одном то ли сумасшедшем, то ли волшебнике, что жил в этих пещерах совсем недавно, и уж точно не столетия назад. И о вещах, что остались после него. О скольком всё же способно размышлять наше сознание, даже на грани гибели! Поистине, тайна разума - величайшая из мировых.

   Мариус водил ладонями по гладкой поверхности, точно отполированной водой за многие века, хотя в пещере было совершенно сухо. Вжавшись в камень - основу, на коей зиждиться существование подгорного народа. А по большому счёту и всего мира! - щекой, он шептал ему, как своему ближайшему другу, как своей любимой, как своему Богу.

   - Откройся... Прошу тебя - откройся...

   В пещере становилось светлее. Он не смотрел назад, ибо знал, что увидит.

   - Откройся... Молю тебя - откройся...

   Всё могло оборваться единственным ударом в спину. И он принял бы его за благо. Он бы упал и умер, шепча благодарственную молитву Горному Отцу, за то, что избавил его от долгих мучений.

   Он действительно начал падать. Но не назад, а вперёд. Сначала в подёрнувшуюся серебристым блеском твердь погрузились его ладони, точно пробили плотный покров ряски на поверхности омута. Подавив в себе возопившие инстинкты, гном нырнул следом "с головой".

   В последний момент он обернулся, надеясь утянуть с собой своё имущество. И проведение вновь было с ним. Пальцы, не глядя, схватились за лямку мешка. Лежащий сверху клинок зацепился крестовиной за боковой карман и потащился следом.