– Черт возьми! А мне еще ехать в Гарден-Сити!

– Далековато, – согласился старичок. – Хорошо бы стало чуть прохладнее. Если хотите, у меня есть чем утолить жажду.

Он знаком пригласил гостя за собой и направился к строению.

Джош ожидал увидеть горы банок с маслом, кучу старых аккумуляторов и покрышки на стенах, но когда зашел внутрь, то с удивлением обнаружил опрятный, ухоженный сельский магазинчик. У дверей лежал чистый коврик, а за прилавком с кассой находилась небольшая ниша, из которой, сидя в кресле-качалке, можно было смотреть переносной «Сони». Однако сейчас на экране рябил «снег» атмосферных помех.

– Что-то разладилось прямо перед тем, как вы подъехали, – пояснил старичок. – Я смотрел передачу про клинику и больных, которые в нее попадают. Господи боже, за такие шалости нужно сажать в тюрьму!

Он хихикнул и снял шляпу. Лоб у него был незагорелый, на голове торчали мокрые от пота клочки седых волос.

– Все остальные каналы тоже вышли из строя, поэтому, думаю, нам остается только разговаривать, – предложил он.

– Пожалуй.

Джош встал перед вентилятором на прилавке, давая восхитительно прохладному воздуху отлепить влажную рубашку от кожи.

Старичок открыл холодильник и вытащил две жестянки кока-колы. Одну он подал Джошу, тот открыл ее и жадно глотнул.

– Бесплатно, – сказал старичок. – Похоже, у вас было неважное утро. Меня зовут Поу-Поу Бриггс. Поу-Поу – ненастоящее мое имя. Так меня зовут мои парни. Поэтому и на вывеске так написано.

– Джош Хатчинс.

Они обменялись рукопожатием, старичок опять улыбнулся и притворился, что содрогается от хватки широкой ладони Джошуа.

– Ваши парни работают с вами?

– Нет, – тихо засмеялся Поу-Поу. – У них свое заведение, отсюда по дороге – пяток миль.

Джош был рад оказаться подальше от палящего солнца. Он походил по магазинчику, прикладывая прохладную жестянку к лицу и чувствуя, как расслабляется. Для обычного сельского магазинчика, затерянного в кукурузных полях, на полках у Поу-Поу имелось чересчур много всякого товара – белые буханки, ржаной хлеб, булочки с изюмом и рогалики с корицей, зеленый горошек, свекла, тыква, персики, ананасы и другие фрукты, около тридцати различных консервированных супов, банки с бифштексами, соленый мясной фарш, нарезанные ростбифы. Под стеклом были выставлены ножи, сырорезки, открывалки, фонари и батарейки. Целую полку занимали фруктовые соки в банках, пунши, виноградные напитки и минеральная вода в пластиковых бутылях. На стене висели лопаты, мотыги, кирки, пара садовых ножниц и шланг для полива. Рядом с кассовым аппаратом на стойке продавались журналы «Летное дело», «Американский летчик», «Тайм», «Ньюсуик», «Плейбой» и «Пентхаус».

«Да, – подумал Джош, – здесь настоящий универмаг, а не сельская лавка».

– Много людей живет в округе? – спросил он.

– Мало.

Поу-Поу стукнул кулаком по телевизору, но помехи не исчезли.

– Не слишком много, – уточнил он.

Джош почувствовал, как кто-то ползает у него под воротником, и, запустив туда руку, вытащил саранчу.

– Противные твари? – спросил Поу-Поу. – Лезут куда только могут. За последние два-три дня через поля их пролетело тысячи. Странно.

– М-да.

Держа насекомое двумя пальцами, Джош пошел к сетчатой двери, открыл ее и щелчком отправил саранчу вверх. Несколько секунд насекомое кружило над его головой, потом издало мягкий стрекот и полетело на северо-запад.

Неожиданно по дороге к бензоколонке подъехал красный «камаро». Автомобиль обогнул застрявший «понтиак» Джоша и тормознул рядом с заправкой.

– Еще клиенты, – объявил Джош.

– Ну-ну. Сегодня дело идет хорошо.

Старичок обогнул прилавок и встал рядом с Джошем. Он едва доходил великану до ключицы.

Дверцы «камаро» открылись, и оттуда показались женщина в красном открытом топе и до неприличия узких джинсах и маленькая белокурая девочка.

– Эй! – крикнула женщина в сетчатую дверь. – Здесь можно заполучить хоть немного сносного бензина?

– Конечно!

Поу-Поу вышел наружу, чтобы отпустить ей топливо. Джош допил кока-колу, смял жестянку и бросил ее в корзину для мусора. Когда он опять посмотрел сквозь сетку, то увидел девочку в небесно-голубом спортивном костюме. Она стояла прямо на солнцепеке, глядя на движущиеся тучи саранчи. Женщина – у нее были неряшливо обесцвеченные, мокрые от пота волосы – взяла девочку за руку и завела в магазин Поу-Поу. Джош посторонился, когда они вошли. Женщина – под правым глазом чернел фингал – метнула на него подозрительный взгляд и направилась к вентилятору.

Ребенок уставился на борца, как на крону высокого дерева.

«Миленькая крошка», – подумал Джош.

Глаза у нее были мягкие, лучисто-голубые. Их цвет напомнил Хатчинсу летнее небо его детства, когда все «завтра» принадлежали ему и никуда не нужно было спешить. Нежное лицо девочки формой походило на сердечко, кожа почти просвечивала.

– Вы великан? – спросила она.

– Ш-ш-ш, Сван, – вмешалась Дарлин Прескотт. – Нельзя разговаривать с незнакомцами.

Но маленькая девочка продолжала глядеть на Джоша, ожидая ответа. Джош улыбнулся:

– Пожалуй, да.

– Сью Ванда!

Дарлин сжала плечо Сван и отвернула ее от Джоша.

– Жаркий денек, – сказал он. – Куда путь держите?

Мгновение Дарлин молчала, подставляя лицо под струю прохладного воздуха.

– Куда угодно, только не сюда, – ответила она, закрывая глаза и запрокидывая голову, чтобы воздух попал ей на шею.

Вернулся Поу-Поу, вытирая старым платком пот со лба.

– Заправил, леди. Пожалуйста, пятнадцать долларов семьдесят пять центов.

Дарлин стала рыться в карманах, но Сван тронула ее за локоть.

– Мне нужно срочно, – прошептала она.

Женщина выложила на прилавок двадцатидолларовую бумажку.

– У вас есть дамский туалет, мистер?

– Не-а, – ответил Поу-Поу. Он поглядел на Сван, которая явно чувствовала себя неловко, и пожал плечами. – Ну, пожалуй, можете воспользоваться моим. Подождите минутку.

Пройдя за прилавок, он отодвинул коврик, лежащий на полу. За ним оказался люк. Поу-Поу откинул засов и поднял крышку. Из проема пахло жирным черноземом. Деревянная лестница уходила вниз, в подвал. Старичок спустился на несколько ступенек, ввернул в свисавший на проводе патрон лампочку и поднялся наверх.

– Туалет направо, где маленькая дверь, – сказал он Сван. – Иди.

Девочка взглянула на мать. Та пожала плечами и согласно махнула рукой. Сван спустилась в люк. Стенки подвала состояли из плотно спрессованной глины, потолок – из толстых деревянных балок, проложенных крест-накрест. Пол был из пористого бетона. В помещении длиной около двадцати футов, шириной – десять и высотой – семь или восемь располагались диванчик, проигрыватель и радиоприемник, полка с книгами Луиса Ламура и Брета Холлидея – в мягком переплете и с загнутыми уголками. На стене висел плакат с Долли Партон. Сван нашла дверь в крошечную кабинку с раковиной, зеркалом и унитазом.

– Вы здесь живете? – спросил Джош старика, заглянув в люк.

– Конечно, здесь и живу. Раньше жил на ферме в паре миль отсюда к востоку, но продал ее, когда жена умерла. Парни помогли мне выкопать этот подвал. Не бог весть что, но все же крыша над головой.

– Фу! – сморщила нос Дарлин. – Пахнет, как в могиле.

– А почему вы не живете с сыновьями? – поинтересовался Джош.

Поу-Поу с любопытством посмотрел на него и сдвинул брови:

– С сыновьями? У меня нет сыновей.

– А я подумал, есть, раз они помогли вам выкопать подвал.

– Парни помогли, да. Подземные парни. Они сказали, что сделают мне по-настоящему хорошее место для жилья. Видите ли, они все время ходят сюда, запасаются продуктами, потому что мой магазин – ближайший.

Джош никак не мог уразуметь, о чем говорит старик, и спросил еще раз:

– Ходят сюда откуда?

– Из-под земли, – ответил Поу-Поу.

Борец покачал головой: старик сумасшедший.

– Послушайте, может, посмотрите мой радиатор?