Якушевский поднял голову и произнёс:
– Так точно. Первое. Господа офицеры получаем листы карт и сегодня до 19 часов жду доклад о том, что склейки готовы.
– Замполит, у тебя что?
– Сегодня вечером смотрю полевые ленинские комнаты. Напоминаю, по итогам дня в каждом взводе должен быть боевой листок. Ведем их подшивку, в готовности представить по первому требованию, начальнику политотдела полка. И самое главное, продолжаем изучать личный состав. Завтра политзанятия – конспекты.
Некоторые не знающие особенности устройства политорганов в Советской армии удивятся что в нашем полку был не замполит полка, а начальник политотдела. Не стоит этому удивляться – это особенность отдельного мотострелкового полка, здесь особый штат.
Осадчий меня отправил получать листы карт и обучить писаря роты правильно и аккуратно их склеивать.
Пришел к заместителю Якушевского, не молодому уже капитану в возрасте не менее чем 35 лет, только вчера прибывшему на доукомплектование из какой-то части расположенной во Фрунзе, капитану Грекову – самому возрастному офицеру батальона. Кроме меня к нему подошли офицеры из других рот и батареи.
– Так, ты у нас из 9-й роты?
– Так точно товарищ капитан, лейтенант Макаров.
– Подходим товарищи офицеры. Смотрим.
Перед нами была развёрнута уже готовая рабочая карта командира батальона. Склейка карты начиналась от нашего расположения и заканчивалась поселком Ишкашим Таджикской ССР, с небольшим кусочком прилегающей территории Афганистана. Таким образом, склейка захватывала все горные вершины Памира, расположенные в районах Памирского тракта.
– Что это значит товарищ капитан? – спросил командир взвода управления минометной батареи нашего батальона. Такой же, как и я лейтенант.
– Что не видишь сам что ли? Эта дорога ведёт к Афганистану, а не к Китаю. То есть похоже после Сары-Таш мы не повернём на восток в сторону границы с Китаем, до которого там будет километров 70, не больше. То есть нас не интересует Алайская долина. Судя по всему, нам предстоит идти на юго-восток в сторону Хорога и далее к границе с Афганистаном. Хотя это может быть легендой учений. Придёт время всё узнаем.
Эта новость всех очень удивила. Замолчали. Получили листы карт и ушли к себе. Я сам лично склеил карту Осадчему, показал писарю роты как это правильно и аккуратно делать. Потом начал клеить свою карту, а писарь под моим руководством начал клеить карту Женьке Бородину, чтобы затем склеить карты Виктору, Сашке и Сиротину.
В это время Женя собрал всю роту и проводил политзанятия. Волей-неволей слушал его. Пока Женя рассказывал об ужасах китайской культурной революции, о маоистском кровавом режиме Пол Пота в Кампучии, о вынашивании агрессивных планов «китайских маоистов и их заокеанских покровителей», особенно меня ничего не удивляло. В какой-то момент, я не уловил каким именно образом, Женя перекинулся на «сионистов». Интересно, а эти тут причем? Подумал я. Однако чуть позже, Женя каким-то образом опять вернулся к этим «маоистам». Всё нормально подумал я. В конце занятий вообще у Женьки вышло с воодушевлением, когда он сказал, что против «агрессивных намерений Китая готовы вместе с СССР выступить все страны организации Варшавского договора (ГДР, Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария), кубинский народ, а также вьетнамский, кампучийский, лаосский и даже дружественная Индия, численность населения которой скоро догонит численность китайского населения».
К этому времени карты были готовы, и я уже сам нанес на свою рабочую карту необходимые надписи, да научил это делать писаря роты.
Тем временем, наступили сильные холода. Температура достигла 25 градусов мороза.
Как-то одновременно в палатке собрались все офицеры и прапорщики роты. Вася пока шли политзанятия занимался с командирами взводов и техником роты на технике. Старшина своими делами занимался.
– Ох ни хера себе! – воскликнул Виктор, когда первым заметил раскладку карты.
– Что Витя? – недоуменно спросил его Сергей Сиротин.
– Посмотри сам. – Виктор молча уперся острием простого карандаша в населенный пункт под названием Ишкашим и далее, как бы не произвольно провел к самому краю последнего листа карты, населенному пункту с названием Файзабад, через одноименный афганский Ишкашим и посёлок Гульхана.
– Я только что от комбата. Похоже идём к границе с Афганистаном, возможно это отвлекающий манёвр для китайцев. Честно скажу, что ни хера не понятно. – задумчиво произнёс только что вошедший Осадчий.
– Мне кажется решили нас потренировать, прогнать по Памиру. Да вот чтобы китайцев не провоцировать, решили погонять ближе к границе с Афганистаном, а не в Алае. – как-то совсем беззаботно произнёс Женька.
– Нет, не скажите товарищ лейтенант. Тут что-то не то. – спокойно высказался старшина.
– Что не так Петрович?
– Ну вы же сами мне вчера показывали свои подсчеты по национальному составу роты.
– Ну показывал. И что?
– А то что по ту строну границы с Китаем, у них живут уйгуры, а у нас в роте сколько?
– Но наши-то – это наши. Это советские люди.
Никто не решился разговаривать с замполитом на эту щекотливую тему о национальном составе.
– Замполит, а мне почему не показал все эти свои подсчеты по национальному составу? – с ноткой недовольства в голосе произнёс Осадчий.
– Не успел. Надо ещё раз всё перепроверить. Сегодня доложу. Но и так понятно в целом что процентов 20 – это славяне, прибалты и все они по призыву. Около 8 процентов – это удмурты, татары, чуваши, мордвины, тоже все по призыву, 2 процента – это Кавказ.
– Повезло – чуть слышно заметил старшина.
– В каком смысле? – отреагировал Бородин.
– Погодите товарищ лейтенант. Потом сами поймёте мои слова. – осторожно заметил Петрович.
– Женя, не строй из себя целку. Всё ты понял. – заявил Саша.
– Ладно. Понял, конечно. Но эти разговоры могут быть только между нами.
– Женя, а я вот если надо любому скажу, что захочу. Мне плевать. Будут выпендриваться – рога поотшибаю. – это уже Виктор включился в разговор.
– Так, всё! Хорош! Женя, давай дальше. – грозно произнёс Вася.
– Около 35 процентов – киргизы, около 35 процентов – узбеки и уйгуры. Уйгуров 11 человек.
– Понял. Окончательно всё точно посчитаешь, доложишь.
– Есть. Кроме того, среди партизан 6 человек – члены КПСС. У нас члены партии: командир роты, я, Виктор, все 3 прапорщика и 6 солдат. Итого в роте 12 членов партии. – заключил замполит.
– И ни одного подготовленного снайпера, ни одного подготовленного стрелка-зенитчика, умеющего пользоваться «Стрелой», ни одного наводчика, имеющего практические навыки стрельбы из ПТУР. Ни одного гранатометчика который до вчерашнего дня стрелял из гранатомета. Все пулеметчики полные долб…бы, которых надо очень долго учить и первые выстрелы из пулеметов они сделали только позавчера. И так далее. Одним словом, наши партизаны – это вооруженный стройбат, в котором они когда-то служили. – произнёс со злобой в голосе Вася.
Все молчали.
– Среди киргизов оказался один очень способный для обучения на снайпера. Я с ним вчера персонально позанимался. – сказал Виктор.
– Фамилия? – резко спросил Вася.
– У меня во взводе. Сагынбаев. Надо отдельно заниматься.
– Решим. А вы в своих взводах подобрали кого-нибудь на снайперов? – спросил Вася.
– Срок был сегодня до 20-00 доложить. – за всех ответил Сашка.
Осадчий молча кивнул головой. Потом распределил кто и чем занимается. Всех четырех командиров взводов отправил проводить занятия.
Занятия толком не провели. Весь день прошел в суете связанной с получением имущества и прочими заботами. Замполит раздал изготовленные под его руководством на плащ-палатках походные ленинские комнаты взводов. Кроме того, попросил меня найти возможность и загрузить часть фанерно-деревянных планшетов ленинской комнаты роты, которые занимали много места. Виктор ему очень резко и агрессивно отказал, и я согласился взять побольше.
