– Вот видишь, – Тор повернулся к отцу, лицо которого побагровело от сдерживаемой ярости,– теперь я при оружии. Ты доволен?

– Ты шутом стать надумал, Тор? На тебе пояса нет, молот забыл, теперь с копьем дурачишься. Если бы проявил благоразумие, у тебя была бы возможность собраться и выглядеть, как подобает, – Фригг положила руку на плечо мужа и слегка потерла его пальцами, призывая конунга успокоиться.

– Ну оставил я его в покоях, бывает, – Тор развел руками, – снял, как вернулся, и не заметил, что его нет! Мне же от него не тяжело!

– Потому что он заколдован быть лёгким для владельца, это всем известно! – выкрикнула из толпы крошка-богиня молодости Идунн, не переставая смеяться.

– Кстати о колдунах. Как твой младший брат? – спросила Фригг, стараясь не обращать внимания на проскользнувшую в лице Одина откровенную неприязнь.

– Откуда мне знать? – показал недоуменный вид Тор, разведя руками, и тут же отвел глаза в сторону.

– Не ври! Ты только что покинул его покои! Где он?

– Одевается, – в свою очередь нахмурился Тор, – отец, может всё-таки не надо? Он и так измучился.

– Ты явился с победой, сын мой. Мы все признательны тебе и за подавление мятежа ётунских воителей-гримтурсенов. И за то, что ты остановил этого их карлика-колдуна. И за нашего пленника, который достойно встретит расплату за свои преступления здесь, на площади, – услышав эти слова, Тор нахмурил брови и опустил голову. Один продолжил, – твой брат не лучше остальных, он обязан выказать своё почтение победителю и увидеть, что бывает с теми, кто гнусным путём пытается отнять источник нашей силы! Одевается, говоришь? Значит, способен встать?

– Да, – буркнул принц. В воздухе запахло надвигающимся дождем.

– Раз так – должен явиться. А если не придет, или ты не возьмешь себя в руки, – Один кивнул головой на собирающиеся на горизонте тучи, – я вспомню о том, чья глупость привела нас к бою, с победой в котором мы и поздравляем тебя. Я понятно объяснил?

– Вполне, – Тор хотел было переглянуться с матерью, но та, казалось, ушла в себя, глядя в одну точку выше нетерпеливого хора подданных.

Заметив движение внутри зала, придворные зашептались. В голосах, наполнивших коридоры, звучали то недовольство, то насмешка, то едва сдерживаемая злоба.

– О-о, – протянул кто-то из знати, – а вот и виновник торжества!

Фригг быстро повернулась на каблуках, отчего боги и богини немедленно перестали злословить и приняли самый благородный вид. Снаружи было так светло, что когда взгляд дротнинг устремлялся внутрь, зала, за створки дверей балкона, казалось, что во дворце стоит непроглядный мрак. Из темноты медленно приближалась, слегка пошатываясь, стройная фигура.

Не удержавшись, асы снова дружно расхохотались, глядя, как бледный юноша, покачивая неровно обрезанными у плеч волнистыми волосами, выходит на балкон и щурит на ярком солнце свои большие зеленые глаза колдуна. Риск потерять голову был велик, но ещё больше каждый из собравшихся придворных рисковал надорвать живот от смеха: куда делись спесь и болтливость младшего принца! Пожалуй, стоило подержать его в теле кобылы, ишь, какой робкий стал после года жизни в конюшне! И, конечно, отдельного всплеска хохота заслуживала история о том, как именно набивший всем оскомину Локи туда попал! Слишком уж ярко описал происходящее Хеймдалль, когда, наконец, вскрылась правда о том, что непростая жеребая кобыла появилась без предупреждения в королевских конюшнях. Фрейя злорадно ухмыльнулась, отчего её восхитительно красивое лицо с тонкими чертами, плотоядно искривилось.

– Вы правы, – тихо сказал юноша, растягивая губы в заученной улыбке, отчего на гладких щеках появились маленькие очаровательные ямочки, сводившие с ума даже недоброжелателей второго принца. Сейчас кожа на лице юного, едва вступившего на тропу зрелых лет, колдуна была сероватой, словно у больного, а к мокрым от пота вискам прилипали прядки волос, и потому такая выверенная гримаса выглядела жутко. Идунн и Фригг, единственные не издавшие ни одного смешка, когда Локи приближался, помрачнели ещё больше.

– Как не смеяться, – продолжил Локи, заняв своё место на почтительном расстоянии от родителей, выпрямил спину, хотя это далось ему с большим трудом, и слегка повернул высоко поднятую голову, глядя на придворных через плечо, – опрометчивые поступки – это всегда смешно! И не смотри на меня так, Фрейя! Не я пытался забрать тебя в жёны.

– Но тебе подобные! И ты это чуть не допустил, – выкрикнула богиня и тут же смолкла, когда Один стукнул посохом, перекрывая хохот и гам.

– Колдун Брисир не был подобен мне, иначе бы выяснил всё о тебе, прежде чем требовать тебя в жёны! Поиметь и выбросить – пожалуйста, этого было бы достаточно, – выплюнул Локи, отчего придворные дружно заохали и гневно воззрились на принца, а тот продолжал, – а терпеть твои скандальность и глупость с кольцом на пальце – то ещё счастье!

– Жители Азгарда! – многократно усилив заклинанием голос, обратился к собравшимся под балконом Один. Фрейя, дернувшаяся было высказать Локи ещё пару гадостей, поджала губы и с ненавистью посмотрела на принца. Тот закрыл глаза и сосредоточил все силы на том, чтобы не упасть. Содержимое головы будто заменило комком свалявшейся шерсти, в глазах постоянно мутнело, а ноги не слушались. Локи успел напиться притупляющего боль зелья, однако теперь жалел об этом: мучения могли бы вернуть сознание. Теперь единственное усилие для достойного ответа этой вздорной девке увело возможность не провалиться в забытье достаточно далеко.

– Вот и закончилась осада, длившаяся целый год, закончилась кровопролитная война. Наши великие воины, – Один указал рукой на стройные ряды эйнхериев, – под командованием моего первенца, могучего Тора, одержали побед! Блистательную победу над мятежниками и предателями гримтурсенами и их царем, подославшим к нам вероломного шпиона Брисира…

– Ничего не понимаю, – буркнул про себя Локи, уловив знакомое имя. Идунн, оглянулась, убедилась, что все взгляды придворных направлены на покрытую синим бархатом спину царя,и приблизилась на пару шагов к младшему принцу.

– Многое ты пропустил, – шепнула богиня молодости, встав ровнее и одернув расшитое цветочным узором платье из плотной ткани. Локи слегка повернул голову, но уперся взглядом только в гладкую каштановую макушку, украшенную большим ажурным венком с крупными шелковыми цветами, перевитым плющом из чистого золота. Несмотря на свое доброжелательное отношение, Идунн не забывала о формальностях и смотрела прямо перед собой, – войну целую прогулял!

– Сегодня эйнхерии, – продолжил конунг, – принесли сюда по моему приказу копья и щиты павших врагов Азгарда. Мы украсим ими тронный зал Лерад, чтобы каждый, кто входит в наш чертог, в нашу цитадель вечности, помнил о том, что…

– А мы-то с Тором гадали, зачем весь этот мусор. Оказывается, это украшения для Цитадели Вечности! Как я глуп, – со свистом выдохнул Локи, с каждым словом чувствуя, как тяжело становится дышать.

– Выходит, Тор и вправду снова явился, как только ты его поманил? – коротко взглянула на Локи богиня и тут же вернулась взглядом к ВсеОтцу, оглашавшего для толпы пересказ подвигов Тора. Подвиги и в этот раз заключались в том, что первенец стукнул молотом куда надо и с удачными последствиями. – Это из-за Тора у тебя такие подглазья?

– Как остроумно, Идунн! Думаешь, мне сразу после родов восьминогого коня, захотелось с кем-то возлечь и не спать всю ночь?

– Я думаю, что Тору стоило бы дать тебе выспаться и затянуть раны, а не забалтывать тебя всю ночь. Ты пережил роды восьминогого коня, – коротко пожала плечами дева. Локи хихикнул и тут же охнул – от вибрирующего звука тряска прошла по позвонкам, отдавшись в голове грохотом, а в тазовых костях болью. Зелье переставало действовать. – Про возлечь с Тором – тоже, выходит, правда?

– Нет, я просто повторил популярную шутку, – начал было ответ младший принц, но тут конунг, дротнинг и придворные развернулись к выходу и неспешным шагом отправились вниз.