– Особняк. Именно он. Восемь шагов от главного входа, – натужно заговорил Бенедикт, снова пытаясь поднять голову. – Коридор слева. Последняя дверь направо. Большая комната. Должна была стать библиотекой. У дальней стены вход. – Он прервался, закашлялся, сделал несколько глубоких вдохов. – Двадцать восемь ступеней вниз. Скрытая комната.

– Он всегда такой? – советник покосился на Рогри и продолжил: – Тебе-то откуда знать об этом? Ты хоть раз бывал в Крепостном дворе?

– Я… был…

– Встряхните его, ну? Видите же, нездоровится человеку!

Кто-то влепил Бене пощечину с такой силой, что тот почувствовал привкус крови во рту. Тем не менее это подействовало.

– Я… – нищий тряхнул мокрой головой. – Бенедикт Лемар. Придворный зодчий. Бывший. Работал над реконструкцией правого крыла Крепости. Дом Хонны… его штаб. Мой дом. Должен был стать моим. Не успел закончить. Выгнали.

– Бенедикт Лемар… Лемар, – медленно произнес Магнус. Морщины на его лбу стали глубже. – Отчего-то мне знакомо это имя… Значит, всего лишь местный бродяжка? – Магнус укоризненно посмотрел на управляющего и покачал головой.

Рогри, угрюмый и подавленный, только что-то буркнул себе под нос.

– Ну, продолжай же, – тоном нетерпеливого дедушки, который выспрашивает о делах любимого внука, попросил советник. – И как же попасть в эту тайную комнату?

– Не знаю. Не уверен… – Бенедикт почувствовал, как с губ стекла струйка кровавой слюны, машинально вытер подбородок о плечо и повторил: – Я не закончил. Не успел. Механизмы… Как исполнить? Слишком много вариантов… рычаг? Не дальше десяти шагов от входа. Да, я бы так сделал. Нажимная плита? Непрактично…

– Достаточно! Велфорд, слышал его? Комната в конце коридора.

– Слышал, босс, – прогудел здоровяк.

– Поспрашивай о нашем госте. Может, кто-то из твоих расскажет о Бенедикте Лемаре что-то интересное.

– Понял, босс.

– И к торгашу тому сегодня наведайся. Этот гад мне уже второй месяц не платит. Усек?

– Усек, босс.

– Все, иди уже. У меня от тебя мурашки по коже. А с тобой… – Магнус перевел взгляд на Бене. – С тобой мы поступим так: посидишь пока в погребе и подумаешь о том, как нехорошо подслушивать взрослых. Разрешаю взять бутылку вина в знак моего расположения. Если к вечеру мое благодушие останется при мне, мы с тобой потолкуем еще разок. Понял?

– Понял. Кое-что еще. Информация. Не уверен…

– Хватит мямлить!

– «Приют Эльзы». Четвертое окно в правом проулке. Показалось, что видел юстициара. На «звездном шепоте». Но не уверен. Убегал от собак.

После этих слов Бене окончательно выдохся и буквально повис на руках конвоиров. Он не мог не упомянуть об этом, хоть и понимал, что сказанное прозвучит как бред. Даже для него самого. Однако негласный глава всего преступного сообщества Денпорта должен знать обо всем, что творится в его городе. Бене ничего не терял, но если окажется, что он все-таки прав, это поможет подняться в гласах Магнуса, ну а тогда… Что ж, у него появится неплохой шанс выжить.

Какое-то время Бенедикт не слышал ничего, кроме пульсации крови в ушах. Ну и прекрасно. Он уже устал от болтовни, которая зубилом вгрызалась в темя. Головная боль нарастала с каждой секундой. Хотелось забиться в самый темный угол, свернуться и забыться на несколько дней.

– Юстициар? Здесь? – удивленный возглас Рогри.

– Босс, – раздалось над самым ухом. – Звучит как куча дерьма. Насколько я знаю, юстициары никогда не появлялись в Шоровом уделе. На моей памяти, по крайней мере.

– Похоже на то, – согласился Магнус. – Проверим позже, а пока проводите нашего гостя в апартаменты.

5.

Брюнет и бородач, как окрестил их Бенедикт, снова вывели его на улицу, но на этот раз направились к заднему двору. Сам Бене, впрочем, не возражал. На возражения попросту не осталось сил. Он висел у конвоиров на руках, словно соломенное чучело, безвольное и равнодушное ко всему. Короткий разговор истощил все его силы. Как давние, так и совсем свежие проблемы казались чем-то далеким и незначительным… вот только холод докучал крепче обычного.

Грохот тяжеленных створок вернул Бене к реальности. Помотав головой, чтобы хоть как-то сбросить оцепенение, он увидел черную пасть провала прямо у ног. В погреб вела хлипкая, знавшая лучшие времена лестница, нижние ступени которой тонули во мраке.

– Сам залезешь, или помочь? – бесстрастно поинтересовался бородач.

– Сам, – вяло отозвался Бенедикт и едва удержался на ногах, когда его отпустили. Судья всемогущий, как же сильно дрожали ноги! То ли от слабости, то ли от испуга.

Скрипя зубами от неимоверных усилий, Бенедикт опустил ногу на первую ступень. Перевел дух. Сделал еще один осторожный шаг, потом еще один и еще один, ожидая в любой момент получить тычок в спину. Впрочем, это оказалось без надобности. Будто назло, промокшая подошва левого сапога скользнула вперед и в сторону. Бенедикт коротко взвизгнул и, всплеснув руками, кубарем скатился вниз.

– Живой он там?

Бене перевернулся на спину и прислушался к ощущениям. Сырой земляной пол смягчил падение. В отместку, правда, взбунтовались недавние ушибы. Приятного мало, но терпимо.

– Вроде живой. Шевелится.

Скрипнули ржавые петли, раздался знакомый грохот, и погреб, доселе худо-бедно освещенный, погрузился в темноту. Почувствовав, как дождь соринок падает ему на лицо, Бенедикт фыркнул, чихнул и неожиданно для самого себя расхохотался. Сколько он уже скитался по трущобам Денпорта? Немногим меньше года? Дьявольски долгий срок для того, кто еще недавно стоял если не на вершине, то точно где-то неподалеку. Хотя, конечно же, он все еще слыл новичком в этом гадком, новом мире. Встречались на его пути и такие, кто успешно провел на улице не один десяток лет. И ничего, жили как-то и продолжали жить.

Бене, впрочем, и сам успел натерпеться за этот маленький, по местным меркам, срок. Он голодал, дрался, частенько получая по морде, убегал и прятался… Много всякого случалось, но чтобы настолько мастерски сесть в лужу! Да уж, это был просто феерический провал!

Вдоволь насмеявшись, Бенедикт прикрыл глаза и затих, не в силах заставить себя пошевелиться. Побитое тело словно прибавило в весе и требовало немедленного отдыха, но холод был неумолим. Он окутывал с головы до самых пяток, с каждой секундой усиливая хватку. Кряхтя от натуги, Бенедикт поднялся и грязно выругался, когда промокшая одежда заерзала по коже. Мерзкое чувство. Радовало только, что в дальнем углу погреба нашлось узенькое окошко под самым потолком, и темнота, сперва казавшаяся непроглядной, постепенно уступила место плотному полумраку.

Нищий торопливо осмотрелся в поисках хоть чего-нибудь, похожего на сменную одежду, но взгляд его натыкался только на стеллажи с продуктами. Из-за них в просторном подвале едва хватало места. На полках громоздились бутылки, деревянные бочонки, ящики с луком, репой, зеленью и грибами, какие-то баночки и скляночки. Бенедикт медленно бродил среди завалов еды, чувствуя, как холод проникает все глубже и глубже в истерзанное тело. Зубы выбивали дробь. Руки дрожали, заплетались ноги. Если в ближайшее время он не придумает способ согреться, то…

Правая нога споткнулась о что-то мягкое, и Бене, не удержав равновесие, снова растянулся на земляном полу.

– Мать твою через… – Бене запнулся, разглядев на проходе груду мешков.

Ни секунды не колеблясь, он подполз к куче и после недолгих поисков обзавелся пятью сухими и относительно чистыми. Не бархат, конечно, но и подвал – не модная лавка. Торопливо скинув промокшие лохмотья и прихватив с какой-то полки бутылку красного крепленого, Бенедикт устроился в дальнем углу погреба на подгнивших досках старого поддона. Грубая ткань пахла картошкой и неприятно терлась о голое тело, царапая кожу кусочками засохшей грязи.

Кое-как победив тугую пробку, Бенедикт прильнул к горлышку и сделал пару торопливых глотков. Не ощутив вкуса, выпил еще. Приятное жжение окутало горло и медленно спустилось в живот. Тепло! Вот оно, долгожданное тепло! Словно взрыв в заледенелых кишках.