Наверное, здесь у всех стойкие проблемы с головой! У всего их чёртова семейства! Даже подумать страшно, какие дети могут родиться с их генофондом.

– Хм… – пожал плечами Эккерман, смотря на мои покрасневшие после его засоса пальцы. – А, по-моему, ничего особенного. На вкус как обычное яблоко. Бутчер такое не любит.

– Какое облегчение, – практически вырвала кисть из его каменной хватки, чувствуя, что ещё немного и переломала бы все пальцы!

– Ты чего такая дёрганная, Багира? Неужели месячные начались? Так я бы на твоём месте этому только рад был. В противном случае ты отсюда даже с моей помощью сбежать не сможешь. Своего ребёнка Зейн уж точно так просто не отпустит.

«Месячные?» – поднялись мелкие волоски.

А ведь я на самом деле уже и не вспомню, когда они были последний раз.

Господи, как же хорошо, что меня пичкают противозачаточными! От одной только мысли, что это чудовище заставило бы меня вынашивать своего ребёнка, становилось дурно!

– Я на противозачаточных, так что никаких детей у меня с ним не будет.

– Мой тебе совет, Багира, – откинулся Пол на шезлонг, убирая руки за голову. – Будь хорошей девочкой и не зли моего брата. Если ты снова решишь убежать или выкинешь какую-нибудь глупость, то он точно заставит тебя залететь, чтобы как следует усадить себе на кукан.

– Сбежать? – хмыкнула истерично. – Как вообще можно сбежать из этой тюрьмы. Особенно, когда в тебе стоит маячок?

– Самостоятельно никак. Можешь даже не надеяться на это. Без гинеколога эту штуку не вытащить. А привести его сюда смогу только я.

– И как же ты тогда планируешь вывезти меня отсюда? Зейн сразу поймет, что ты причастен к моему побегу.

– Очень просто, Багира. Этот маячок по-любому не пробудет в тебе вечно. Уверен, что он сам же его и вытащит. Тогда–то вывезти тебя отсюда будет лишь вопросом времени.

– Звучит заманчиво, – потянула освежающий коктейль. – Но я вынуждена отказаться.

Стоило это сказать, как дыхание Пола участилось, превращаясь в жерло извергающегося вулкана:

– В игры со мной поиграть решила?

– Нет. Просто поняла насколько рискованно то, что ты мне предлагаешь. Не знаю, может своими рассказами о Зейне ты и пытался как можно быстрее подтолкнуть меня к побегу, но сработали они противоположным образом. Я не стану так рисковать. Слишком многое стоит на кону, чтобы я вверяла тебе свою жизнь. Уж лучше всё останется как есть, чем начинать играть в русскую рулетку.

– Ты ведь понимаешь, что я это так просто не оставлю, – зло сощурился мужчина, зажовывая каждое слово. – И не позволю тебе оставаться около моего брата.

– Тогда просто убеди его меня отпустить! Без побегов и прочих интриг. Ты ведь его брат, в конце концов!

– Шутишь? Я вообще не знаю никого, кто бы смог повлиять на этого барана. Стоит Зейну что-то решить, и это даже топором из его головы не вырубить. Всё равно, что пытаться остановить танк голыми руками, – скривился Пол, откидываясь на бамбуковое изголовье. – Он и сам не заметит, как проедется по тебе, превращая в настоящий фарш.

Не знаю, что именно это было: актёрская игра или его настоящие мысли, но чем дольше мы говорили, тем больше я начинала ему верить.

Не достаточно сильно, чтобы изменить своё решение на 180 градусов, но уже и откровенным лицемерием его предложение не пахло. По крайней мере, желание как можно быстрее избавиться от меня казалось очень даже искренним.

– Почему ты не хочешь, чтобы я была рядом с твоим братом? Какая разница кого он трахает?

– Смотрю у тебя совсем с памятью плохо. Я ведь тебе уже говорил.

– Вот только давай без метафор. Я прекрасно помню про своевременное удаление опухоли. Но так и не поняла, почему ты считаешь ей именно меня. Как вообще может навредить вашему семейству обычная девчонка?

– Ну-у, – присвистнул Пол, – тут ты явно себя недооцениваешь. Уверен Зейн и сам уже успел рассказать, в каком ты сейчас положении. Но навряд ли уточнил, во что это может вылиться для него. Для всех нас. Видишь ли, Багира, чем больше денег у человека, тем большие проблемы он к себе притягивает. Особенно живым, – специально уточнил, заставляя напрячься. – И у тебя их сейчас даже больше, чем ты можешь вообразить своей чудной головкой.

Больше чем я могу вообразить?

– И сколько же это? Миллионов двадцать? Пятьдесят? Сто? Триста? – перешла на девятизначные цифры, не вызывая у Пола ничего кроме усмешки.

С каждым лишним ноликом петля на моей шее так сильно затягивалась, что ещё немного, и я бы на самом деле начала задыхаться!

– Говорю же. У тебя точно воображения не хватит, – достал из кармана своих брюк пачку сигарет. – Не знай я в какой дыре всё это время тебя держал Карлос, ни за чтобы не поверил, что ты не в курсе за какой денежный мешок вышла, – затянулся тлеющей сигаретой, выпуская через нос клубы серого дыма. – На данный момент всё его состояние оценивается в десятки миллиардов долларов. А бизнес и вовсе считается одним из самых прибыльных за пределами европейского рынка.

«Что ж, – уложила руку поверх чёрных плавок, – по крайней мере, теперь понятно, почему Зейн так бережно относится к сохранности моего наследства».

– Тогда я вообще не понимаю, зачем им сдалась такая как я? Если они НАСТОЛЬКО богаты, почему не выбрали для своего сына девушку из соответствующего окружения.

– Потому что девушки из их окружения знают себе цену. Такими достаточно сложно манипулировать и практически невозможно приструнить. А в случае чего и избавиться от такой по-тихому не получится. Слишком громкая фамилия и влиятельные родители.

– Но тогда почему Лоренсо не решил зачать ребёнка от простушки, от которой легко можно потом избавиться? – спросила и тут же почувствовала, как мои волосы становятся дыбом.

А что если именно я и была той самой простушкой? Жертвенным агнцем, от которого собирались избавиться сразу же после рождения ребёнка? А что? Нет меня – нет проблем! И никто никогда не узнает ни от кого я на самом деле родила, ни того, что Александр был геем.

– Потому что короли не несут потомство от простушек. Королям нужны породистые девочки. С хорошей родословной и красивой фамилией. А вот что-то среднее. Сестра, о которой в случае чего не будут плакать и за которую, не будут мстить, прямо скажем, идеальный вариант. Но даже это не дало бы тебе в их доме никаких гарантий. И если ты видела содержимое папки, то и сама уже давно понимаешь, чем бы всё закончилось. Вероятнее всего тебя держали бы ровно до тех пор, пока ты выполняла все их прихоти. А судя по твоему характеру, продлилось бы это недолго, – снова затянулся Пол, настолько сильно всасываясь в сигарету, что мне перестало хватать кислорода. – Так что я не хочу, чтобы сюда ринулись толпы желающих завладеть твоим состоянием. И в отличие от Зейна, не горю особым желанием постоянно жить под пулями спасая твою задницу. Тем более, не имея никакой возможности эту задницу трахать. Так что пусть лучше деньги Морино сгниют на счетах в банке, чем пропитаются кровью Эккерманов, превращая нашу жизнь в сплошную борьбу за выживание.

Конечно же, до этого момента, Зейн уже не один раз пугал меня страшилками об охоте за моим наследством. Но только сейчас, когда речь зашла не только обо мне, но и самих Эккерманах, я осознала насколько это на самом деле серьёзно.

И самым жутким во всей этой истории было именно то, что Пол Эккерман точно не успокоится, пока не избавится от меня. Плевать живой я буду в этот момент или мёртвой. Главное, чтобы оказалась как можно дальше от его дома.

– Что такое, Багира? Неужели я тебя напугал? – сосредоточенно посмотрел на меня Пол, наблюдая, как нервно я прикусываю ноготь.

– Дал пищу для размышления.

– Это хорошо. Чем чаще ты будешь шевелить мозгами, тем скорее поймёшь насколько выгодно моё предложение.

Чёрт! И это уже третий кто утверждает, что его предложение не что иное, как настоящий подарок судьбы! Зейн, Марко, а теперь ещё и Пол!

Ну и кому из них мне теперь верить? Кого не выбери, он преследует исключительно свои собственные цели. И я в их иерархии ценностей занимаю далеко не первые места.