– Вот в этом вся прелесть археологии, – весело сказал он, подбирая что-то в раскопанной нами яме. – Никогда не знаешь, что и где попадется. Жаль только, нам это не поможет.

– А что это?

Люк протянул ладонь, на которой лежало что-то вроде плоского камешка. Не сразу я разглядел, что на самом деле это вовсе не камешек.

– Керамика, – проговорил Люк. – Вообще-то, весьма полезная вещь для датировки. Только нам датировать пока нечего. Да и не наш это период…

– Не наш?

– Конечно. Это осколок глиняной посуды Железного века. За сотни лет до того сражения.

– И как ты определил?

Люк усмехнулся.

– Это просто…

Он потер черепок между пальцами.

– …Видишь, работа довольно грубая, поверхность неровная, и вкрапления кремния. Люди Железного века для прочности добавляли в глину. Странно только, что в самом верхнем слое… Ну да ладно, копаем дальше. Рони придет, а мы тут балду пинаем…

Мы снова вознили лопаты в землю.

С непривычки у меня скоро стала побаливать спина. Все-таки оказалось, спортивные тренировки – это одно, а тут – совсем другое. И солнце припекало уже здорово. Профессор Рэмсботтом пару раз подходил, наверное, проверить, как у нас идут дела, да только дела никак не шли. О чем Люк и сообщил, когда тот появился в очередной раз. Профессор покачал головой.

– Понятно, – сказал он. – В раскопе Фионы тоже ничего…

К нам подошли Питер с каким-то небольшим, но видимо, увесистым ящиком, который он поставил на землю, и Пэм, у нее в руках тоже что-то было, я не разглядел.

– …Наверное придется тут все закрыть и снова искать место, – продолжал тем временем профессор.

– Вероятно, – согласился Люк. – Тут только Железный век, но что странно… – он показал профессору тот самый осколок горшка, – …в верхнем слое…

– В верхнем слое?

– Да. Мы углубились всего на половину лопаты. Даже меньше, и сразу попался этот черепок.

Профессор скривил физиономию и задумчиво хмыкнул.

– Если только это не… – снова заговорил Люк.

– Что?

– …Рекультивация. Если сюда когда-либо привозили землю из других мест, а такое весьма вероятно, это поле распахивали столетиями, слои могли перемешаться…

– Да-да-да, – вдруг оживился профессор, закивав головой. – Совершенно верно… То есть, очень может быть.

– Ну так, что? – спросил Люк. – Стоит копнуть поглубже?

Профессор снова кивнул несколько раз.

– Конечно, стоит. Под этим наносным слоем может оказаться тот самый, который нам нужен…

Он обернулся к Питеру и Пэм.

– …Так, отнесите это к машине и поскорее возвращайтесь. Время не ждет…

– Копай, Лайонел, копай, – со смехом проговорил Питер, наклоняясь за своим ящиком. – Смотри только, в Новую Зеландию не провались.

– Не беспокойся, – буркнул я, снова вонзая лопату в землю. Не то чтобы мне уж очень хотелось что-нибудь найти, просто насмешки Питера иногда доставали. Внезапно Люк присел и схватился за мою лопату. Что случилось, я понял не сразу, потом уже заметил какую-то железяку открывшуюся под только что снятым слоем земли. Глядя сверху, трудно было определить, что это.

– Убери-ка лопату, – сказал Люк, склонился над ямой, потом достал из своего рюкзака что-то вроде строительного мастерка и принялся расчищать землю вокруг.

– Что-то нашлось? – заинтересовался профессор, уже собравшийся уходить. Люк кивнул.

– Похоже. Только пока не знаю, что.

– Железнодорожный костыль, – усмехнулся Питер. Профессор пропустил его реплику мимо ушей, внимательно наблюдая за действиями Люка. Я тоже наклонился, пытаясь рассмотреть, что там так привлекло их внимание, но по-прежнему не смог определить, что это было.

– Не могу понять, что это… – снова заговорил профессор. – Ни на что не похоже…

– Напротив, – возразил Люк. – Очень даже похоже. На наконечник копья.

– Наконечник копья? – спросил я. Люк закивал головой, продолжая счищать землю.

– Да, точно. Вот видишь, это собственно острие, а вот…

Продолжая говорить, он понемногу снимал своим мастерком комки земли, и теперь я уже мог различить характерные очертания наконечника копья, похожего на те, что когда-то видел в музее.

– Да-да-да, – подхватил профессор. – Теперь и я вижу!..

Он буквально просиял, и мне показалось, даже подпрыгнул.

– …Замечательно! Ценнейшая находка! Поздравляю, Люк!

– Вообще-то, это его находка, – заскромничал Люк, кивнув в мою сторону, но профессор не заметил или не расслышал. Он то и дело радостно кивал головой и потирал руками.

– …Теперь дело пойдет…

– И что в этом такого ценного? – спросил я. Никогда не видел взрослого в подобном состоянии буквально щенячьего восторга.

– Ну как же? – Профессор посмотрел на меня, наморщив лоб. – …Прежде всего, – продолжил он лекторским тоном, – это показатель, что мы на верном пути. Наконечник несомненно саксонского происхождения…

Он опустился на колени, взял у Люка мастерок и продолжил расчищать находку.

– …Вот-вот, – снова заговорил он. – Весьма характерная форма. Такую ни с чем не спутаешь. Совершенно очевидно – саксонский период…

И он снова, с удвоенной энергией принялся расчищать землю.

– Погодите, – остановил его Люк, хватаясь за рацию, висевшую у него на поясе. – Надо же сообщить.

– Ах, да! – воскликнул профессор, взмахнув мастерком. – Я совсем забыл…

Мне показалось, последние слова он произнес с некоторой досадой в голосе, потом передал мастерок Люку и поднялся.

– …Выглядит, конечно, не очень презентабельно, – продолжил он, снова обернувшись к нам, пока Люк говорил с кем-то по рации. – Но это вполне естественно. Сколько веков в земле пролежал. Вот очистим, сразу увидишь. Это и просто с исторической точки зрения огромная ценность, а уж применительно к нашим…

Он усмехнулся.

– …Или ты думал, мы здесь золото ищем?

– Ну, не то, чтобы золото, – сказал я. – Просто, мне казалось…

– …Ничего такого тут и быть не может, – замахав руками, перебил меня профессор. – Собственно говоря, отсюда и вся сложность раскопок на полях сражений. Приходится ориентироваться по самым незначительным деталям. Когда мы копали в Монголии…

– В Монголии? – спросила Пэм. Профессор снова закивал головой.

– Да, давно, я еще был в аспирантуре. Мы раскапывали место сражения войска Чингисхана с китайцами. Так вот, в подобных местах артефактов остается немного. Все ценное отсюда унесли в первую же ночь после битвы. Победители или окрестные жители забирали все, что могло иметь хоть какое-то применение в хозяйстве. Так что монеты, ювелирные изделия и тому подобное находят крайне редко. Даже оружие, и то…

– Поле битвы принадлежит мародерам, – вставил Питер. Профессор посмотрел на него так, будто услышал нечто важное.

– Вот-вот. Очень верно подметил!

– Это не я придумал. Прочел где-то, – сказал Питер. Профессор махнул рукой.

– Не важно, потому что, в сущности…

– У вас что-то есть?

Послышался голос позади нас. Обернувшись, я увидел знакомое лицо Рони – ведущего программы – из-за его спины выглядывал объектив телекамеры.

– Наконечник копья! – воскликнул профессор все тем же восторженным тоном. – И знаете, так хорошо сохранился. Просто отлично. По-видимому, почва…

– Великолепно! – прервал его тоже весь чуть ли не засветившийся Рони. – Это же можно считать, прорыв! Стив…

Жестом он подозвал высокого брюнета, стоявшего на пару шагов позади оператора, лицо которого тоже показалось мне знакомым. Наверное, видел раньше по телевизору.

– …Скорее сюда! У нас первый артефакт…

– Ну, наконец-то, – ворчливо отозвался тот. – Что именно?

– Очень похоже на наконечник копья, – оживленно продолжил Рони. Как будем снимать?

– Начнем на общем плане, – сказал Стив, полистав бумаги, прикрепленные к планшету, который держал в руках, обернулся к оператору и продолжил чуть понизив голос, я уже не слушал, подумав, что самое время убраться подальше. Разыгрывать тут представление перед камерой мне совсем не хотелось, и мешаться под ногами у всей этой компании тоже. Питер, улыбаясь во весь рот, похлопал меня по плечу.