И потому Альбусу было понятно отношение брата к Розе. Было ясно: тот верил, что, когда Роза попадет в команду, Гриффиндору не будет равных. К себе Альбус со стороны брата таких чувств не наблюдал. С тех пор, как Джеймс начал учиться в Хогвартсе, они совсем отдалились. Особенно поэтому Альбусу показалось странным утро, следующее, после дня возвращения с каникул. Он не удивился, когда Джеймс перехватил его по дороге в спальню, раздавая свои сомнительные наставления. Он удивился, увидев за завтраком старшекурсника, согнавшего его в тот вечер с дивана, с фингалом под глазом.

— Как отзанимались?

— Роза снова сделала всех! — сказал Скорпиус с такой гордостью, будто это он заставил мадам Трюк отшатнуться, пролетая у самой земли и увлекая за собой смерч из песка.

— Жаль, тебя не было с нами на каникулах, — сказал Коннор, повернувшись к Альбусу. — Тут было весело.

— Да, я слышал, — улыбнулся Альбус. — Эинар раздавал уроки.

— Эинар — мужик, — уважительно закивал Коннор.

— С письмом также ничего, — сказал Альбус. — Роза говорила.

— Мы с ним разберемся, — Коннор хлопнул Альбуса по плечу. — Как там Трюк? Будет нас гонять?

— Не сомневайся! — крикнула Роза, высунувшись из-за двери женской раздевалки.

— Коннор тоже хочет в команду, — сказал Альбусу Скорпиус, когда они спускались в подземелья на урок Зельеварения.

— Но в Когтевране самые старшие ученики только на шестом курсе. А, значит, их перевыберут в следующем году, — сказала Роза. — Мне просто повезло.

Альбус удивился, услышав в голосе сестры оправдание. Роза не была из числа тех, кому приходилось доказывать свое превосходство. Оно было видно сразу, с первого взгляда.

— Коннор хорошо летает, — сказала она. — Я видела на каникулах. Мы летали.

Слизнорт был воодушевлен, как никогда. Предстоящие экзамены его словно пробудили ото сна. Весь урок ученики пытались приготовить зелье Забывчивости. Они уже готовили его как-то, в первом семестре. Слизнорт сказал, что именно его им поручат сделать на экзамене. Скорпиус шепнул Альбусу, что за целый месяц уроков им еще никто не говорил ничего подобного. А, значит, на остальные предметы они все так же идут вслепую.

— Это всего лишь первый курс, сдадим, — отмахнулся Альбус.

Парты располагались в два длинных ряда, спускающихся от входной двери к столу преподавателя. С самых первых дней так сложилось, что левую половину занимали ученики Гриффиндора, а правую — Слизерина.

Альбус глянул через проход и увидел корпящих над котлом Элайю и Огдена. Рыжие волосы Огдена пылали в свете варящегося зелья. Его лицо казалось настолько сосредоточенным, что случись вокруг конец света, он бы все равно доварил свое зелье и только потом заметил, что больше ничего кругом не существует. Элайя перехватил взгляд Альбуса и помахал ему рукой. За его спиной Эван скорчил гримасу, тут же получив подзатыльник от Алисии.

Когда Альбус готовился к отправлению в Хогвартс, Джордж много рассказывал ему о факультетах. Особенно о Слизерине. И теперь Альбус думал только о том, что когда вернется летом домой, и все семейство вновь соберется вместе, он расскажет своему дяде, что, оказывается, на Слизерине учатся такие же дети. И есть там паршивцы, вроде Эвана Элмерза. Но, порой, они не многим отличаются от старшекурсников его собственного факультета.

Отец Скорпиуса был прав, думал Альбус: чистота крови не определяет того, какой ты человек. Как и то, на каком факультете ты учишься. Особенно ясно Альбус это осознал несколько недель назад на уроке Заклинаний, когда только у него одного из всего класса подушка никак не желала взмывать в воздух и вдруг повисла под потолком. С удивлением он все же заметил, как ему подмигнул Сет Марлоу, а после увидел его, плачущего в уголке внутреннего дворика.

— Не понимаю я, почему Сет водится с Эваном, — сказал Альбус, когда друзья шли на обед в Большой зал.

— Затем, что он — его шестерка, — презрительно буркнула Роза.

— Их семьи дружат уже очень давно, — сказал Скорпиус.

— Кстати, о семьях… — заговорила Роза. — Ал, ты сказал, что Тедди называл имена нескольких Пожирателей смерти.

— Трэверс? — понял Альбус.

Роза кивнула.

— Он троюродный племянник деда кузена папы Алисии, — сказал Скорпиус к общему удивлению. — Что? Я навел справки. В нашей библиотеке чего только нет.

— Очень дальний родственник, другими словами, — с тенью облегчения сказала Роза.

— Я спросил Алисию, — сказал Скорпиус, и Роза с Альбусом на него вытаращились. Но Скорпиус продолжал, будто этого не замечая. — Она сказала, что никогда его даже не видела. Семья от него отказалась, когда он вступил в ряды Во… — Скорпиус замялся. — В ряды Пожирателей смерти.

Роза с осуждением покачала головой, но промолчала.

Альбус еще не успел занять свое место за гриффиндорским столом, когда увидел какую-то неестественную суматоху за столом Когтеврана. Роза уже накладывала себе в тарелку свиные отбивные, когда их настиг Коннор Гэлбрейд. Пробежав через весь зал, он остановился рядом с друзьями и, опершись руками на плечи Альбуса и Скорпиуса, тяжело дышал. Альбус и Скорпиус тут же оглянулись, а Роза, сидящая между ними, напряглась всем телом с занесенной над тарелкой вилкой.

— Письмо пропало, — шепнул Коннор так, чтобы услышали все трое.

— Что?

Роза выплюнула пожеванный кусок мяса обратно в тарелку и, бросив вилку на стол, обернулась.

— Как оно могло пропасть? — серьезно спросил Скорпиус.

Коннор подтолкнул его рукой, пока Скорпиус не сообразил, что нужно подвинуться, и плюхнулся на лавку рядом с ними. Только его ноги были по другую сторону стола.

— Оно было в мантии, — сказал Коннор. — А когда я вернулся с тренировки Полетов — оно исчезло.

— Ты все время таскал его с собой? — накинулась на него Роза.

Коннор опешил и потупился.

— А куда бы я его дел? — спросил он.

— Погоди, — сказал Альбус. — Кто-то вытащил его из кармана твоей мантии?

— Да!

— Зачем?

— Затем, что оно важно, — сказал Скорпиус серьезно. — Только я никак не пойму, почему.

— У кого были занятия после вас? — спросила Роза.

— В раздевалку мог войти кто угодно, — оборвал ее Альбус. — И почему преподаватели так смотрят?

— Коннор не за своим столом, — сказал Скорпиус.

— Сегодня вечером праздник, — сказала Роза.

— Сегодня же второе мая! — оживилась сидящая поблизости Энн, заставив всех четверых поежиться.

Коннора будто ветром сдуло с лавки. Лишь на прощание он оглянулся на друзей.

— Сегодня здесь соберутся все, — шепнула Альбусу Роза так, чтобы никто, даже Энн, не услышал.

— В суматохе мы сможем все обсудить, — кивнул Альбус.

Альбус спустился в гостиную, на ходу поправляя бабочку. Она его душила. Но он помнил, как стоял на подставке в магазине мадам Малкин, а Рон уверял его, что с этой бабочкой от девчонок у него не будет отбоя.

— Ты выглядишь отвратительно, — скорчилась Роза, только завидев его.

— Твой отец советовал, — буркнул Альбус.

Они вышли из гостиной факультета и направились к движущимся лестницам, чтобы спуститься на второй этаж: Скорпиус пообещал встретиться с ними на выходе из библиотеки.

— Если бы мои родители передавали кому-нибудь тайные послания, я бы отреклась от семьи и ушла жить в лес, — серьезно сказала Роза, когда они стояли на лестнице, несущей их по воздуху к следующей платформе. — Честное слово, отреклась бы!

— Да откуда нам знать, что в письме Коннора тайное послание, — сказал Альбус. — Мы ведь не можем быть уверены, что их со Скоттом ничего не связывает. Может, они ему шлют сказки на ночь, — предположил Альбус, в душе понимая, как глупо это звучит.

— Знаешь, — вдруг странным голосом сказала Роза, — а ведь папа и вправду это сказал.

Альбус удивленно вытаращился.

— Да, — кивнула она. — Он сказал, что лишит меня всего наследства, если я свяжусь с чистокровкой.

— Но ведь ты ни с кем не связывалась, — непонимающе сказал Альбус. Роза хитро улыбнулась и спрыгнула с подъехавшей к площадке лестницы.