— А почему нельзя через ками-и-ин?..

Его слова растворились где-то далеко внизу у самой земли.

Альбуса завертело и закружило. Легкие сжались, и стало нечем дышать. За секунду до того, как его ноги оторвались от покрытой снегом земли, Альбус заметил, как фигуры всех родителей будто взмыли вверх, потянув за собой и детей, тут же неестественно вытянувшихся, будто макароны-завитушки вытягивались в спагетти. Альбус крепче вцепился в ладони Розы и отца, стиснул зубы. И, прежде чем он успел позволить страху наполнить свою грудь, ударился ногами о побелевший от мороза асфальт.

В этом году Рождество праздновали в доме, находящемся по адресу площадь Гриммо, 12. Потому как ни у кого из присутствующих жилье не было способно вместить такое количество гостей, которое должно было собраться в этот вечер.

Семьи Поттеров и Уизли появились на площади, когда солнце уже вовсю блестело в многочисленных кристалликах сугробов. Они так и стояли кругом, как запомнил Альбус, прежде чем его ноги оторвались от земли, а воздух сплющил тело.

«Я, Роза, Рон, Хьюго, Гермиона, Лили, мама, Джеймс, папа. Снова я, — на выдохе просчитал присутствующих Альбус. — Сомневаюсь, что портал Скорпиуса был хуже, чем это».

— Ну, вот мы и на месте! — бодро воскликнул Рон.

Альбус удивленно посмотрел на своего дядю, не понимая, как тот может оставаться таким жизнерадостным после того, что с ними только что приключилось. И как люди, проходящие рядом с ними, не замечают появившихся из ниоткуда девятерых людей. Но тут же его взгляд уловил какую-то еле заметную дымку вокруг них. И, еще раз оглядев всю семью, увидел, как Гермиона что-то непрерывно шепчет.

«Наверняка какие-то Маскирующие чары», — со знанием дела подумал Альбус. В школе он еще ничего подобного не изучал, но был уверен, что еще полгода назад ни за что бы до этого не догадался.

— Ал, площадь Гриммо! — восторженно прошипела ему на ухо Роза, слишком сильно схватив за локоть. Что заставило Альбуса тут же громко ойкнуть.

Альбус и Роза много слышали о доме на площади Гриммо. Альбус знал, что этот дом принадлежит его отцу, но они в нем никогда не жили. На какое-то время, очень давно, в этом доме поселились Рон и Гермиона, почти сразу после окончания Хогвартса. А когда родилась Роза, купили свой дом рядом с морем. И с тех пор, как знал Альбус, в доме на площади Гриммо не бывало никого. Отец много рассказывал Альбусу о войне и о том, как он с Роном и Гермионой в этом доме укрывались от Пожирателей смерти. Знал, что Кикимер, который когда-то был их домашним эльфом, тоже здесь жил. Отец рассказывал, что дом ему достался от крестного отца и что раньше он принадлежал «благороднейшему и древнейшему» семейству Блэков. Говоря эти слова, отец всегда морщился. Но сколько Альбус его не упрашивал, еще ни разу отец не согласился показать ему этот необыкновенный дом. И вот, наконец-то, он здесь.

— Пойдемте, — сказала Джинни. — Гарри, мы уже замерзли.

Альбус перевел взгляд на отца. Тот стоял не шевелясь и смотрел прямо между домами «11» и «13». И Альбусу показалось, что отец грустит. Он смотрел тем же взглядом, с которым спрашивал у Альбуса о Хогвартсе, и о МакГонагалл, и о Хагриде.

«Он скучает!» — удивился Альбус.

Губы отца разомкнулись, и он начал что-то быстро шептать. Шептать очень тихо. Так, что никто не слышал его слов, но тут же до всех присутствующих донесся шум, и Альбус, повернувшись на его источник, снова сложил рот в удивленную букву «О». Дома «11» и «13» медленно разъезжались в разные стороны, раскрывая между собой еще один дом, который Альбус до этого не видел. Но проходящие мимо волшебников люди, казалось, ничего не замечали. Как и те люди, что были в окнах домов «11» и «13». Они, не обращая внимания на то, что их дома плавно движутся, продолжали ужинать, сидя со своими семьями за столами, бегать по комнатам, мелькая то в одном окне, то в другом. И когда дома остановились, а между ними вырос такой же дом с табличкой «пл. Гриммо, 12», Гарри сказал:

— Идемте.

Гарри вошел первым и, на мгновение остановившись, зашагал по коридору, давая следующим за ним детям знак поторопиться. Альбус и Роза неуверенно переступили через порог. Рядом с входной дверью стояла уродливая подставка для зонтов в форме ноги тролля. Коридор был длинным, узким и очень темным. По правую руку поднималась лестница на верхние этажи, а чуть дальше коридор слабо озарялся светом из приоткрытой двери кухни.

— Мерлиновы кальсоны! — громко выругалась Роза.

И тут же произошло сразу несколько вещей. Сначала Альбус от неожиданности замер. После Роза получила звонкий подзатыльник от своей матери. Потом Альбус начал суматошно оглядывать коридор, пытаясь понять, что вызвало такой бурный всплеск негодования его сестры. И увидел. На стене на манер охотничьих трофеев висели головы домовых эльфов. Много голов. Наверное, столько же, сколько домовиков Альбус видел на кухне Хогвартса. Но не успел он задать вопрос, как прихожая утонула в пронзительном крике.

— Выродки! Осквернители крови! Не смейте переступать порог моего дома, поганые грязнокровки!

— Заткнись! — крикнул Рон из-за спин детей и взмахнул волшебной палочкой, закрывая портьерой огромный портрет какой-то волшебницы с очень злым лицом.

«Вот кто кричит», — понял Альбус.

Крик не прекратился, но стал тише.

— Знакомьтесь, — с недовольным лицом сказала Гермиона. — Вальбурга Блэк.

— Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков!..

— А пойдемте-ка на кухню, — сказал Рон, подталкивая Альбуса в спину.

— Кажется, ясно, почему родители не хотели нас сюда возить, — прошептала Альбусу на ухо Роза, когда они входили в просторную комнату с длинным деревянным столом.

Альбус хмыкнул и многозначительно кивнул:

— Гостеприимство точно не конек этой Вальбурги, — сказал он.

Рон обогнул детей и расселся на одном из стульев, оглядывая кухню. Гарри ходил вдоль комнаты, скользя глазами по стенам, Джеймс изображал его вторую тень, а Гермиона, Джинни и Хьюго застыли в проходе.

— Ну что, — тихо сказала Гермиона. — За работу?

День пролетел быстрее, чем их перемещение на площадь Гриммо. Пока мамы орудовали на кухне, а папы, размахивая палочками, убирали пыль и отправляли вещи по своим местам, детей отправили готовить спальни для гостей.

— Я себе это представляла несколько иначе, — недовольно сказала Роза, взбивая перину на широкой железной кровати, от которой тут же поднялось облачко пыли. — Зачем заставлять делать это нас, когда у родителей это займет не больше минуты!

— Куда девался твой энтузиазм? — со смехом спросил Альбус.

— Ладно вам, — крикнула Лили из-за горы подушек, которые они с Хьюго закидывали обратно на кровать. — Мы же еще никогда ничего такого не делали.

— Лучше бы и не делали, — ответила Роза. — Как жаль, что нам нельзя пользоваться магией вне Хогвартса!

К вечеру, когда за окном уже стемнело, а дети добрались до последней спальни, к ним вошла Гермиона и, с жалостью на них посмотрев, взмахнула волшебной палочкой. Одеяло вырвалось из рук Розы, тут же расправившись на кровати, пыль исчезла, и люстра стала светить ярче, шторы подпрыгнули, вдеваясь в крючки на гардине, а старинный ковер ловко просунул свой уголок под ножку пухлого кресла.

— Сразу бы так, — буркнула Роза, но тут же смолкла под взглядом матери.

— Отребье! Поганые полукровки! — послышалось из-за двери.

— А вот, кажется, и гости приехали, — с улыбкой сказала Гермиона. — Спускайтесь на кухню.

Она развернулась к выходу, но тут же замерла и обернулась. Оглядев детей, она снова взмахнула волшебной палочкой и, довольно качнув головой, вышла.

— Нет! — воскликнула Роза, рассматривая свое отражение в окне. — Она снова сделала мне эту прилизанную прическу!

Альбус подошел к сестре и тоже посмотрел в окно. Его волосы все еще топорщились в разные стороны, но, в целом, выглядел он опрятнее, чем минуту назад.