Выслушав мои вопли, он вдруг радостно подхватил меня на руки и закружил по кухне:
– Это же чудо! Какая прелесть! Какое счастье!
Теперь настал мой черед смотреть ошарашено на него, а он продолжал:
– Мы станем семьёй, мы поженимся с тобой, и я буду любить вас обоих!
– Отпусти меня, – холодно потребовала я, и он послушно поставил меня на пол, – Олег, ты понимаешь, нет? Я тебя – не люблю! Секс у нас с тобой просто отличный, не скрою, но нужно что-то большее, ты понимаешь? – напирая на Олега, я сама мало понимала, чего хочу: с одной стороны, Олег – как муж – мне был совершенно не нужен, с другой – аборт делать нельзя, ну а становиться матерью одиночкой – означает поставить большой жирный крест на карьере: совершенно одна в чужом городе, без поддержки родных и близких… Меня обуяла паника, и я сейчас не искала готового решения, я просто вывалила на Олега эмоции, не в силах справиться с ними в одиночку.
– Моей любви хватит на нас обоих, родная моя! – он смотрел на меня осоловевшими от счастья глазами и вообще не собирался слышать и понимать то, что я говорю.
– Ты понимаешь или нет?! – взорвалась я, – Я хочу – карьеру, я хочу – свой дом, а не съёмный угол…
– Родишь ребёнка и будешь заниматься своей карьерой, никуда она от тебя не денется, – перебил меня спокойно Олег, продолжая улыбаться и глядя на меня, как на дурочку.
– Не поняла?! – уставилась я на него, – Ты хочешь сказать, что я буду работать, а ты – сидеть дома с ребёнком? – для меня это было столь нелогично, непривычно и абсурдно, что я выпучила глаза, рассматривая Олега и не веря в то, что он говорит. Однако он, как оказалось, отлично понимал, что предлагает:
– Конечно! Я буду только счастлив заменить тебя дома! – заверил меня Олег.
– Ты готов стать… домохозяйкой?! – с презрением спросила я, брезгливо подцепив двумя пальцами его фартук.
Да, он готов был стать домохозяйкой, заменить будущему ребёнку мать, то есть меня, и стать хранителем очага. Предоставив право добычи средств для этого очага мне.
Как таковой свадьбы у нас не было, мы просто поехали в ЗАГС и расписались с Олегом практически перед самыми родами – раньше мне как-то было недосуг. В какой-то внутренней и нелогичной панике я старалась сделать максимально много, завершить начатое и отладить то новое, что придумалось совсем недавно. Хоть и было решено, что с ребёнком останется сидеть в декретном отпуске Олег, мне отчего-то казалось, что жизнь после родов кардинально изменится, и уже многое мне будет не по силам.
Несмотря на мои панические настроения, роды прошли в плановом порядке, восстановилась я на удивление быстро, и уже через месяц смогла приступить к своим обязанностям. Даже не пришлось менять график работы: сил оказалось достаточно, чтобы справляться с обязанностями на должном уровне.
Глава 2
Возвращаясь домой вечерами с работы, я садилась за накрытый к ужину стол и отдыхала после трудового дня, а Олег собирал Юлю и уходил с ней гулять в ближайший парк, если было не очень холодно и поздно, или уносил её купаться, а потом – в спальню, укладывать спать.
Соседи довольно быстро привыкли видеть с коляской Олега, а не меня, Юлькину мать, и когда я по редким выходным присоединялась к ним на прогулке, выглядело это так, словно приехала «воскресная мама». Все поголовно мамочки нашей округи знали Олега в лицо и часто останавливались, встретив нас на прогулке – спросить, как дела, и не мучают ли «колики» нашу Юленьку. А я стояла просто рядом с коляской и глупо улыбалась, зачастую вообще не понимая, о чём они говорят.
Однажды вечером, когда Олег с Юлькой встретили меня после работы на автобусной остановке (машина стояла в сервисе, нужен был какой-то мелкий ремонт), и мы неспешно вошли в наш двор, я, проходя вперед и придерживая подъездную дверь для коляски, услышала вдруг не такой уж тихий шёпот бабулек из нашего дома, сидевших на скамейке у подъезда:
– Вот оторва-то!.. Бедный мужик: и мусор выносит, и пеленки стирает – развешивает, и с коляской за продуктами бегает, ещё и поди ж ты на работу ходит… А эта вертихвостка где шляется целыми днями – непонятно! Приходит к ночи, никакого уважения к мужу!
Пропустив коляску и выскочив на крыльцо подъезда, я резко в полный голос сказала:
– Послушайте, ВЫ! – но слова вдруг застряли в горле, и я замерла на пороге, кидая полные ненависти взгляды на старушек. Бабульки удивлённо уставились на меня, явно не ожидая моего столь резвого появления и громкого крика.
Олег тут же подскочил ко мне, приобняв за плечи, и заговорил, пытаясь завести меня в подъезд:
– Люсь, да не нервничай ты так! Они просто ничего не понимают! – отстранившись, я внимательно посмотрела на него:
– Тебе нравится наша жизнь? – чуть прищурив глаза, я стояла на месте, не давая сдвинуть себя в сторону.
– Да, – уверенно ответил Олег, – Можно сказать – я счастлив! А ты? – спросил он тут же, заглядывая мне в глаза при тусклом свете подъездного фонаря.
– Я не знаю, – задумчиво произнесла я, – Пошли домой. Я устала и очень сильно хочу кушать.
– Да-да, конечно, – и Олег увлёк меня, наконец, за собой.
Едва мы переступили порог квартиры, я вцепилась ему в грудь, смяв рубашку:
– Я хочу дом!
– Ты же вроде собиралась квартиру покупать? – недоумённо спросил Олег.
– Нет. Теперь я хочу – дом. Мой собственный. Без таких вот соседей под ногами.
– Как скажешь, – спокойно произнёс Олег, – Хочешь дом – купим дом, – и он пошёл на кухню накрывать стол к ужину. В коляске проснулась и заплакала Юля, и я тут же взяла её на руки:
– Привет, моя маленькая! – прижав крошку к своей груди, я стала качать её, целуя в душистую макушку, и неприятная сцена у подъезда как-то сама собой быстро забылась.
На работе с подменой мест и ролей между нами оказалось проще: все как-то очень быстро привыкли, что в декретный отпуск ушёл Олег, а не я, так что довольно быстро все вообще забыли о моей беременности и рождении ребёнка: как правило, человек склонен помнить и брать во внимание то, что видит постоянно перед глазами. А так получилось, что я была руководителем до беременности, потом, совсем немного, походила заметно беременной, и сейчас, после небольшого перерыва, снова, и в своей прежней форме, приняла бразды правления в свои руки.
Так что в глазах моих сотрудников мало что изменилось, а мне как-то и в голову не приходило стесняться такого положения вещей: у меня была чётко поставленная цель, и я просто шла к ней, создавая условия для её реализации.
Однако, если мозгами я понимала и принимала ситуацию такой, как она есть, то тело мне обмануть так и не удалось. От того, что муж превратился в домработницу и фактически принял на себя роль женщины в нашей семье, у меня полностью пропало влечение к нему, как к мужчине. Секс между нами практически умер, чему немало способствовало моё физическое и моральное истощение на работе, но всё же иногда ещё тело, взбунтовавшись, требовало своё, и близость между нами была, но результат меня далеко не всегда удовлетворял. И всё же изменять Олегу я не могла в силу собственных принципов: он оставался моим мужем, и я должна была хранить ему верность, чего бы мне и моему телу там ни хотелось.
Как – то раз, уложив полугодовалую Юльку спать, он подошёл ко мне, лежащей уже в постели и, забравшись под одеяло, начал ласкать. Это был конец тяжёлой трудовой недели, я замоталась до изнеможения по филиалам, и мечтала сейчас только об одном: крепко закрыть глаза и просто выспаться. Но тело взяло своё и, отодвинув трусики пальчиком, я почти приказала Олегу, не открывая уставших глаз:
– Поласкай меня! – и тут же добавила, – Я так устала… Сделай мне приятно… – тихо проговорила я, раздвигая ноги пошире перед ним.
Олег радостно устроился между ног, и принялся нежно ласкать меня своим горячим влажным языком. Старательно и трепетно. Поглаживая нежно ладонями мои бёдра. Это оказалось неожиданно – приятно, и я начала тихо постанывать. Сознание отчаянно боролось между желанием отключиться и столь же сильным желанием получить удовольствие, и меня словно на волнах качало в этой неге: я то проваливалась на какое-то мгновение в небытие, то снова с губ срывался стон наслаждения, выдёргивая меня из сладкой дрёмы. Олег умело и со вкусом ласкал меня, то широким языком проводя по моей промежности, то соскальзывая вглубь тем же языком, ставшим вдруг острым и шустрым, то посасывая бугорок клитора, проникая в это время нежными пальчиками в меня… В какой-то момент я почувствовала, что волна экстаза вот-вот накроет меня, и горячо зашептала:
