– Нет, – ответила Мила, отводя взгляд.

– А что тогда в пол смотришь, тараканов ищешь? – улыбнулась я.

– Просто не хочу лезть вам глубоко в душу… – вздохнула Мила, – могу откопать что-то не очень хорошее, а вы мне нравитесь.

– Так, – я отставила кружку, – несколько поправок: первое – мы с тобой примерно одного возраста, нечего мне выкать, и второе – ты что, не умеешь блокировать и не погружаться в подсознание людей?

У Милы расширились глаза.

– А это можно контролировать?

Фуф, фуф, фуф… нет, ну ей, конечно, не у кого спросить было. И это она столько времени с открытым даром провела? Наверняка изгой посёлка.

– Конечно, можно. Не обязательно нырять в сознание человека. Ставь блок.

Мила недоверчиво посмотрела на меня.

– Как это?

– Ну… смотри. Представь, что ты находишься в некой плёнке. Поначалу ты будешь это контролировать, но со временем это состояние доведётся до автоматизма. Это как дышать. Вспоминаешь об этом только тогда, когда задумываешься. И в личность человека можешь заглянуть, разорвав плёнку, но только по своему желанию. Попробуешь?

Мила кивнула. Я встала и подошла к ней. Она тоже поднялась, вздохнула, закрыла глаза, сосредоточилась. На третьем вздохе она открыла глаза и уставилась на меня. Мы стояли молча где-то минуту.

– Получилось… – с улыбкой ответила мне Мила. Лицо её сразу разгладилось, и она наконец-то выдохнула с облегчением.

– Вот и всего-то… неужели мать или бабушка не могли тебе помочь? Это же чисто кровный дар, по линии передаётся.

– Нет, мама не знает, а бабушку давно не видела, но я даже не знала, что это кровный дар.

– То есть матери ты не говорила?

– Нет…

– То-то ты такая зажатая! Садись, съешь пирожок, рассказывай, как тут у вас всё устроено? Кому можно верить, кому нет! Парень есть?

На последнем вопросе Мила подавилась чаем.

– Ясно, больная тема. С неё и начнём! – потёрла руки и, сев на стул, взяла пирожок.

– Так начинать не с чего, нету парня. И про людей особо не знаю, стараюсь на них не смотреть лишний раз.

– Та-а-ак, то есть ты такой изгой общества? – жуя пирожок, выдавила я.

Мила вздохнула.

– Типа того…

– А ждружья у шебя ешть? – спросила с набитым ртом.

– Нет.

– В смысле? – уже успела проглотить пирожок. – А я?

Мила на меня странно уставилась.

– Но я вас…

– Тебя!

– Но я тебя даже не знаю.

Я вытерла руку о свою футболку, протянула её Миле.

– Верелика. Можно просто Лика.

Мила ошарашенно пожала мою руку.

– Теперь ты меня знаешь. Ну что, друзья? – просто спросила я.

Мила, так же вылупившись на меня, кивнула.

Ну вот и отличненько! Нет, вы не подумайте, будто я из жалости или ещё с чего. Просто, во-первых, мне одной тупо скучно. Я ещё тот фантазёр и подстрекатель. Во-вторых, очень выгодно иметь в знакомых истинновидящую. Их очень немного в мире, и их очень трудно встретить и вычислить. Даже в королевстве нет истинновидящих, а там уж всякой твари по паре, как говорится. Ну и в-третьих, она ж моя ровесница, а поставила на себе крест. Вон сидит зажатая, ссутулилась вся.

– Так, что ж… мне надо к Санычу сходить, деньги свои забрать, ты со мной?

– Я? Ээ…

– У тебя дела?

– Нет…

– Ну и пойдём тогда!

Пока мы шли к администрации этого села, на нас очень косились прохожие.

– А почему у тебя нет фамильяра? – спросила вдруг Мила.

– А зачем он? – скривилась. – Фамильяры нужны магам-недоучкам, у которых мало сил и которым надо долго их же восстанавливать. Вот к ним и подселяют фамильяров, чтоб те помогали восстанавливать магическое поле и поддерживать энергию. В нашем сильном, знаменитом роду Аристовых никогда не было фамильяров. Они нам просто не нужны.

– А… понятно.

Подойдя к администрации, воровато огляделась. Вроде бутылок нет, алкаши тоже не шатаются, да и очереди не видно. Взялся ли за ум наш староста?

Когда мы зашли в здание, сразу пахнуло жёстким запахом хлорки. Да, знатно тут чистили и отмывали всё. Поднявшись наверх, мы вошли в кабинет Саныча. Тот угрюмо сидел за столом и что-то писал. Взглянув на нас, даже не улыбнулся.

– Чего надо? – рявкнул Саныч.

– Как чего? Деньги за услугу требую, – не обращая внимания на его плохое настроение, ответила ему.

– Какие деньги? – Саныч таки соизволил обратить на меня внимание.

– За выполненное задание по поручению.

– А, ну да. – Саныч открыл ключом ящик в столе и начал там рыться. – Вот – два серебреника и пять медяков.

– В смысле?

– Что?

– Должно быть три серебреника.

– С чего бы? А налог? – усмехнулся Саныч.

– Налог? На что?

– Ну как на что? Да вот на бумагу, что писать тебе пришлось, мальца, опять же, погнал передать. Всё бесплатно, что ль?

– Это издевательство! – разгневалась. – Я тогда не буду ничего делать, понятно! Ишь, глупую нашли!

– Как не будешь? В договоре у нас всё написано! Обязана! – профырчал Саныч.

Я открывала и закрывала рот от этой наглости. Краем глаза заметила хозяина дома. Ведающий поманивал меня пальцем и кивал головой за угол. Вернулась к испепеляющему взгляду на старосту.

– Сейчас приду!

И пошлёпала за ведающим, оставив Милу со старостой.

– Добрый день, всемилостивая Верелика!

– И вам не хворать, хозяин дома сего. Чего это с Санычем?

– Ох, горе-горюшко, – заохал ведающий. – Вчерась его, знамо дело, долго тошнило и не отпускала та хворь. Отмывали дом долго-долго. Саныч всех собутыльников разогнал, у себя засел и вообще не разговаривал всё это время. Боюсь, депрессивная хворь у него началась.

– И чего делать?

– Выговориться ему надо б…

– Я с ним болтать не буду!

– Так ясное дело, и собутыльники уж не придут, он их отправил так отправил. Боюсь, загнётся так совсем.

Я пожала плечами. Не, ну а что я могу сделать? Вернулась в комнату. Мила, переминаясь, ждала моего появления. Саныч же поднял голову и, нахмурившись, встал.

– Лика, давай так, ты не докучаешь мне, а я не ищу новую ведьму, ладно? – Он, потянувшись, подошёл к дивану и прилёг на него. – Если хочешь что-то наворожить – давай, уж хуже, чем есть, точно не будет. И вообще, отстань уже от меня, видишь, я в печали.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – ответила, постучав три раза рукой о спинку дивана. СМилой мы выходили с разными чувствами. Я – раздражённая, а она – задумчивая.

– А тот маленький дяденька, с которым ты говорила, он кто такой?

– Это, Мила, хозяин этого здания. Ведающий. Он тут всем заведует и всё контролирует. Смотрит за самим зданием, за отношением. Но, конечно, видят его не все. В данном случае – только мы.

– Как интересно…

– Ты, видно, многого ещё не знаешь.

– Да до тебя я думала, что у меня помутнение разума и глюки, а тут такое.

– Магия – весёлая штука, – подмигнула ей. – Что ж, раз время у меня освободилось, может, пойдём проведаем твою сестру?

– Да, конечно, пойдём.

По дороге мы шли молча, думая каждый о своём. А когда подошли к Милкиному дому, нас уже встречала её мать.

– Ох, госпожа ведьма, Мила, вы пришли!

– Здравствуйте, Катерина, мы к вам! Как Стася?

– Ой, вашими стараниями отлично! Уже бегает вовсю! Заходите.

Войдя в дом, тут же увидела Стасю, сидящую за столом и поедающую суп. Увидев нас, она вскочила.

– Милка!

Стася подбежала и обняла сестру.

– Милка, я выздоровела! Проснулась, а тебя нет! Мама сказала, что ты к госпоже ведьме пошла. А я переживала! Ну и как она, страшная?

Я улыбнулась.

– Очень, – подыграла девочке. Стася тут же метнулась ко мне.

– А она правда может людей в крыс превращать?

– И не только! Какая разница в кого? Можно и в лягушку, и в змею. Вот ты в кого хочешь?

Стася недоверчиво на меня посмотрела.

– Стася, это и есть госпожа ведьма, – ответила ей Катерина, – и прояви, пожалуйста, уважение, поклонись госпоже, что помогла тебе.