– Полина?

Я схватилась за стену. Мне стало нехорошо. Этот день, кажется, решил меня окончательно добить?

– Тебе плохо? Полина…

Я почувствовала руку на своем плече, Роберт всматривался пристальным взглядом мне в лицо.

– Я… Со мной все в порядке. Извини, Роберт. Мне пора… – я отозвалась слабым голосом.

На ватных ногах покинула палату, словно в тумане дошла до лифта и нажала на кнопку. Так паршиво мне было лишь однажды: наутро после проведенной ночи с Робертом и последующей встречи с Шалимовым-старшим, из-за которого и случился весь этот кошмар.

– Полина! – Роберт окликнул меня, когда я уже выходила из здания. – Что случилось? – он остановил меня, схватив за локоть. – Я обидел тебя своим предложением?

Как никогда я была близка к тому, чтобы во всем сознаться, вывалить на него правду, но не проронила ни слова, потому что понимала, что не смогу этого сделать. Духу не хватит. Я совсем не знаю Роберта. Что он за человек? Какие шаги предпримет, узнав обо всем? Возможно, решит отгородить меня от общения с обоими детьми? Зная, каким ужасным человеком был его отец, могла предположить, что именно такое развитие событий меня и ждало.

– День был тяжелый. Я хочу отдохнуть. Спасибо, что позволил мне ее увидеть… Если ты разрешишь изредка ее навещать, буду очень благодарна, но… Я должна отказаться от твоего предложения.

Полина

Красивое лицо Роберта помрачнело, а глаза утратили живой блеск. Рядом с дочкой он был совсем другим. Шалимов долго смотрел на меня, а я вконец растеряла последние крохи самообладания под его пронзительным взглядом.

– Идем, я отвезу тебя, – шумно выдохнул он, словно устал от этого дня так же сильно, как и я.

Мне не хотелось оставаться с ним наедине, но желание оказаться в номере и лечь на кровать, чтобы забыться ненадолго сном, пересилило, и я пошла за Робертом к машине. Возможно, я подумаю над тем, чтобы рассказать ему правду, но уже в Питере. Не сейчас и точно не сегодня. Даже не представляю, какой силой духа необходимо обладать, чтобы произнести это вслух. С виду он и близко не походил по характеру и поведению на своего ужасного, деспотичного отца. Но может быть, это всего лишь маска? А настоящего Роберта я еще узнаю? От осинки не родятся апельсинки…

Погода окончательно испортилась. Дворники счищали влагу с лобового стекла. Роберт не сводил внимательного взгляда с дороги, а я, повернувшись в его сторону, рассматривала идеальный профиль лица, думая о том, что правда про нас с Кристиной вызовет у Шалимова шквал негативных эмоций. Мама и папа с детства приучали нас, что обманывать нехорошо, даже если ложь во благо. Хотя какое уж тут благо? Я надеялась, что Кристина будет счастлива в браке, а вот оно как все получилось…

– Полина, я погорячился, когда предложил тебе деньги, – спокойным голосом начал Роберт. – Давай, мы сделаем вид, что я этого не говорил, а ты не отказывалась от Дамиры? Я не тороплю тебя с ответом, – он мельком взглянул на меня, а я не знала, что сказать, потому что чувствовала себя опустошенной и разбитой. – Это ведь из-за денег, да?

– Я не отказываюсь от общения с девочкой, просто… Не готова ничего менять в своей жизни, тем более уходить с работы или изображать с тобой фиктивную семью. Жить на два дома у меня не получится. Ты как себе это представляешь?

– Пока не знаю, – он пожал плечами. – Со временем разберемся. Но ты совершенно не производишь впечатления человека, которому безразлична судьба моей дочери. Я беру свои слова обратно по поводу того, что случившееся между вами с сестрой меня не касается, – Роберт выдержал небольшую паузу и спросил: – Что случилось?

Я видела, как он нахмурился, продолжая следить за дорогой.

Что я должна была ему ответить? Что его отец был подлым мерзавцем, который незадолго до их свадьбы с Кристиной натравил на нее шайку отморозков, а те изнасиловали девушку, чтобы никакой сделки между нашими отцами не состоялось? Но Роберт был за рулем, не хватало угодить в аварию после таких признаний. Да и не факт, что он мне поверит…

Стоило мне подумать об аварии, как нашу машину подрезала другая. Роберт громко выругался и вывернул руль, стараясь избежать столкновения, а нас занесло на скользкой от дождя дороге. Я вцепилась онемевшими пальцами в ручку двери, автомобиль развернуло на сто восемьдесят градусов и ощутимо встряхнуло, когда Роберт ударил по тормозам. Из моего горла вылетел испуганный вопль, я зажмурила глаза, думая в этот момент о Сафине. Если меня вдруг не станет, то она отправится в детский дом, потому что кроме меня у нее никого не было…

– Ты как? – донесся до меня далекий и встревоженный голос Роберта. – Полина? Не молчи.

Я почувствовала на своем лице руки и широко распахнула глаза.

Сердце бешено стучало в груди. Уши были заложены.

– Испугалась… – тихо отозвалась я и посмотрела в окно, чувствуя как на грудь что-то капает. От осознания, что все обошлось, меня накрыло волной облегчения.

– У тебя кровь, – Роберт достал салфетки и положил упругую упаковку мне на колени, а сам открыл дверцу и выбрался из машины, впуская в салон прохладный воздух.

Его не было от силы минут пять или семь, он вернулся в машину злой, мокрый. Взъерошил волосы на голове, завел двигатель и развернул автомобиль, освобождая проезд другим.

– Нас подрезали. Подонок даже не остановился, – он взглянул на меня и задержал взгляд на окровавленной салфетке в моей руке. – Извини, – выдохнул он.

Похоже, что день у меня не задался с самого утра.

– Все нормально?

У меня сильно кружилась голова, и шла кровь из носа. Такое у меня случалось часто после рождения Сафины, стоило немного понервничать.

– Это от испуга. Кровь сейчас остановится, – я отвернулась к окну.

Несколько минут мы ехали в полном молчании, а потом Роберт заговорил:

– После выкидыша, буквально сразу же в первый месяц после свадьбы, Кристина сильно сдала. Очень переживала, врачи говорили, что если она забеременеет снова, то это будет чудо. И вот оно случилось… – грустно улыбнулся он. – Только вышло все как-то уж совсем печально. Я ума не приложу, что делать с ребенком. Столько всего разом навалилось: смерть отца и Кристины, похороны, мать, которая без конца плачет и причитает, уход за младенцем. Я не пытаюсь вызвать в тебе жалость, но как женщина ты должна понимать, что для сестры значила эта беременность после множества безрезультатных попыток стать мамой.

– Выкидыша? – сипло переспросила я.

– Да, мы не афишировали это в семье. Срок был небольшой.

Нет, я полагала, что рано или поздно нам с Кристиной придется ответить за подлог, но я даже и подумать не могла, что забеременею после той ночи с Робертом, хотя сделала все, чтобы этого не случилось. Только судьба распорядилась иначе… И сестра тоже забеременела, но не от Роберта, потому что сразу же после свадьбы он уехал на месяц из города, а она панически боялась с ним близости и переживала, что не вынесет его прикосновений после всего случившегося. Скорее всего, ребенок Кристины был от кого-то из насильников, только почему она мне ничего об этом не сказала?

– Есть записи с видеорегистратора машины, в которой погибли твой отец и Кристина?

– Почему ты интересуешься? – Роберт удивленно на меня посмотрел.

Зная страх сестры перед Шалимовым-старшим для меня было очень странно услышать, что они погибли в один день. Оставалось только догадываться, что там случилось на самом деле.

– Я хотела спросить у тебя, как это случилось.

– Отцу стало плохо с сердцем. Он давно жаловался на него… Потерял сознание за рулем.

О мертвых нельзя выражаться плохо, но сейчас бы я поспорила с Робертом, что у Шалимова-старшего было сердце.

– Машина перевернулась, записи не подлежат восстановлению.

Я пыталась по кусочкам собрать общую картину из всего, что узнала от Роберта, и на ум пришло лишь одно: Рустам Альбертович все же уничтожил Кристину и избавился от навязанной невестки. Не удивлюсь, если и деньги, какие она якобы отправляла мне, он вымогал из нее через своих людей, чтобы потом все это использовать против нее или шантажировать. Но это все только предположения… А может быть, Шалимов успокоился и смирился с тем, что союз, который он всеми силами пытался расстроить, нашел отклик в сердце единственного сына? Судя по всему, что я услышала от Роберта, он хорошо относился к моей сестре.