— Да я не об этом! — отрезает сестра.
— А о чем? — удивляется Маар.
— Ты поспорил всего на две тысячи! Если бы я не призналась, ты бы мог уделать этого Домашнего мальчика! Тебя учи-учи, а ты итак ничего не понимаешь. — раздосадовано качает головой Захарра и мы все смеемся, за её исключением конечно.
— Папа. — зовет Тиана и я тут же перевожу на неё взгляд.
— Что, принцесса? — с улыбкой спрашиваю.
— Агу. дапм… уггуг… гологом… гам… пеолд… мама… вдлорау… — лепечет она, и я, немного подумав, понимаю о чем идет речь. Затем удивляюсь, как Тиана это помнит.
— Да, надо будет наказать маму, за то, что она съела торт. — важно киваю, а потом произношу: — Как насчет оставить её сладкого на неделю? — дочь довольно кивает, а я смеюсь, замечая удивленное лицо Василисы и остальных присутствующих. — Чему ты так удивляешься, Василёк? Утром Тиана вынесла выговор, что до обеда ты не будешь есть сладкое. Ты съела кусочек торта, так ведь, Тина? — спрашиваю у дочери, которая выдает:
— Угу. — улыбаюсь и целую дочь в щечку, а потом снова обращаюсь к любимой:
— Видишь? Теперь тебе нельзя никакого сладкого неделю. Тиана внимательно проследит за этим, а её крестная поможет, так ведь, Диана? — бросаю взгляд на лучшую подругу, которая с улыбкой кивает. — Потому-что наша тетя сама на золотом блюдечке принесёт маме сладкое. Правда, сестричка или не было такого? — бросаю ехидный взгляд на Захарру.
— Пф, подумаешь! — гордо задрав подбородок, отвечает она, но в её глазах пляшут смешинки.
— Ну-ну. — качаю головой. — Ты в любом случае сама бы принесла Василисе сладкое на пробу, Захарра. Что-то придумаешь и это обязательно продегустировать, чтобы знать, вносить это в меню или нет. — замечаю.
— Это их работа! — возражает сестра.
— Это твоя работа. Диана журналистка, а Василиса владелица ресторана. На кухне у тебя полно помощников. — отвечаю ей.
— Ладно-ладно, только не начинай. Вон, с Тиной поиграй! — пытается отвлечь меня сестра, даже не думая о том, что пусть я и участвую в разговоре, практически все мое внимание приковано к дочери.
— А что я по твоему делаю? — фыркаю. — Милая, разве её не пора кормить? — спрашиваю, обращаясь к Василисе, указываю на Тину. Любимая бросает взгляд на время и немного поразмыслив, отвечает:
— Если быть точной, то есть она захочет через четверть часа, но если Тину сейчас покормить, то абсолютно ничего плохого не случится. Просто дома придется покормить её раньше обычного. — кивает она.
— Кстати, когда вы пригласите нас к себе домой? — интересуется Маар.
— Вот именно! Вы неделю как живете в своем загородном доме, а в гости еще не пригласили. — возмущенно выдает Захарра.
— Просто мы хотим, чтобы наш дом еще немного постоял, а-то после вашего прихода от него точно ничего не останется. Если придет только Захарра, то там останутся только руины. Что уже говорить о всей компании? — смеюсь. Василиса тоже улыбается, а друзья негодуют. — Только не надо пререкаться, все мы знаем, что так и будет. — останавливаю еще не начавшийся поток возмущений.
— На день рождение Тианы так и быть, мы приглашаем вас к нам домой. — весело улыбается любимая.
— Нет, Василис, тебе надо меньше времени проводить с Фэшем! Ты уже его повадки себе перебираешь! Мало того, что Тиана в него характером пошла, ну конечно есть что-то и от тебя, но все же! Вот заберу племяшку и воспитаю из неё нормального человека! — начинает тираду сестра. Я тут же хмурюсь и целую дочь в макушку.
— Ты меня извини сестренка, но мою дочь ты заберешь только через мой труп. — наверное по моему взгляду было ясно, что говорю я совершенно серьезно.
— Спокойней друг, она ведь шутит. — примирительно произносит Маар. Захарра согласно кивает, удивленная такими моими словами.
— Фэш, не надо было им это говорить. — слегка упрекает Василиса, положив руку мне на плечо.
— Нет, Василис, я уже говорил это тебе и если понадобится, повторю и им. Я не позволю чтобы с кем-либо из вас что-то случилось. А уж тем более с тобой или Тианой. Убью любого, если с твоей головы или головы Тианы хоть волос упадет. — хмуро отвечаю её, смотря в глаза дочери, которая смотрит на меня таким невинным взглядом, что с каждой минутой мне становится все страшнее, что кто-то может разрушить её хрупкий мир. Но я точно уверен, что потом разрушу этого человека, стоит ему сделать что-то, чтобы пропал этот невинный и такой нежный взгляд моей дочери. Нашей с Василисой дочери.
— Я знаю. — нежно улыбается мне любимая, а потом переводит тему, обращаясь ко всем: — Я думаю, мы можем поговорить за нашим столиком. Тиана не будет есть, если за неё будет наблюдать такое количество людей. — она пытается мило улыбается, но вся эта ситуация точно также заставила её понервничать, как и меня.
— Тогда я на кухню, скажу сделать кашу Тиане и мы проведем всех к нашему столику. — кивает Диана, поняв намек. Сейчас нам с Василисой нужно остаться наедине, желательно с дочерью, ведь только так мы успокоим нервы.
— Конечно. — кивает любимая. Диана без слов выходит, прикрыв за собой дверь.
— Я бы хотела остаться, мне надо кое-что прояснить с сыном и… невесткой. — произносит мама, при чем, последнее слово далось ей с трудом, от чего я заметил огорчение на лице Василисы, которое она сразу же спрятала за улыбкой. Что же, мы знали, что когда-то нам придется встретится с моими родителями. Так же мы знали, что одобрения ждать не стоит и Василиса повторила мне несколько раз, что это её не заденет, но я ведь знаю правду. Вот и сейчас спрятать от меня свои эмоции у неё не удалось.
— Мы тоже останемся. Нужно поговорить. — произносит Огнев, смотря на Василису, а потом выразительно переведя взгляд на маму. Она несколько раз моргнув, кажется поняла что к чему и приоткрыла рот от удивления. Не верящее посмотрела сначала на Огневых, а потом на Василису. Любимая хмурится, не понимая их взгляды, но молчит.
— Хорошо. — с неохотой соглашаюсь, ведь знаю наперед, разговор будет не из приятных.
— Вы разговаривайте конечно, но я не доел свой обед, поэтому вы оставайтесь, а я пошел. Ведь, Захарра. — произнес Миракл, в конце обращаясь к единственной, кого знает. Сестра кивнула и поднялась. За неё и остальные. Минута и в кабинете остались только мы с Василисой, Тиана и наши родители.
— О чем ты хотела поговорить, мама? — сразу спрашиваю.
— Почему ты и слова не сказал мне о сестре и Василисе? — тут же спрашивает она.
— Ты ведь помнишь, что два с половиной года назад, отношения у нас были не очень. Поверив словам отца, я понял, что в случае чего, выведать у него какую-либо информацию не получится. Поэтому я сблизился с тобой, надеясь, что ты сможешь мне хоть что-то рассказать о ребятах. Я ведь правда поверил в то, что отец оставил слежку за ребятами, поэтому не сунулся к ним. Но ведь ты могла бы мне что-то рассказать. Я не решался заводить с тобой разговор об этом, надеясь что это сделаешь ты. Ты молчала. И я ничего не делал. А потом я вернулся к Василисе и надобность что-либо узнавать у тебя исчезла. — пожимаю плечами, понимая, что поступил не совсем правильно, по отношению к матери, но тогда мне это казалось лучшим вариантом.
— Что же, твой поступок некрасивый и на него можно обидится, вот только я понимаю почему ты так поступил, и обижаться не буду. — хмуро отвечает мама.
— Спасибо. — выдыхаю. Все таки это моя родная мать и получить её прощение мне важно. На отца это не распространяется. — Но это все, о чем ты хотела поговорить? — интересуюсь.
— Нет. — мама неуверенно качает головой. — Мне тяжело принять твой брак, ведь я не была к этому готова. Я даже впервые сегодня узнаю, что ты вообще был влюблен! Я слишком привыкла к тому, что ты все время отнекиваешься от каких либо отношения, не то, что от брака с Мариной. А тут у тебя и жена, и дочь уже есть… Это слишком для одного дня. Да и твой отец оказывается не такой хороший, каким хочет казаться. Но… — мама запинается, и в голосе появляется какая-то надежда. — Ты же позволишь мне ведётся с внучкой? — спрашивает она, а у меня пропадает весь воздух из легких. Когда в моих мыслях происходило знакомство родителей с женой и дочерью, они отказывались даже на порог нас пускать в следующий, а тут мама сама просит ведётся с Тианой. Либо у неё созрел какой-то нехороший план, либо она правда хочет познакомится с Тианой и Василисой поближе.
