– Какой замечательный ответ.

– А ты что на это скажешь?.

– Я думаю, робот бы не смог так ответить, разве что если в него заранее не загрузили чьи-то формулировки понятия искусства.

– Потому что я не робот. Что ж, Роб, твоя очередь.

– Я даже не знаю, что тут можно добавить, потому что мое видение искусства до твоих слов представлялось чем-то иным, более простым. Искусство казалось для меня абстракцией бытия, попыткой взглянуть на вещи как-то иначе.

А что, если Роб – искусственный интеллект, который постоянно общается с такими, как я, а комнаты представляют собой уровни, и с каждым уровнем робот становится умнее и его сложнее обмануть? Если это так, то похоже, что я только что научил робота говорить про искусство. Я практически уверен в том, что говорю с роботом, почти готов нажать красную кнопку, но надо быть уверенным на все сто. Только если я правильно определю искусственный интеллект, мне заплатят втройне.

– Ладно, Роб. Если тебе нечего добавить на тему искусства, то, может, поговорим о Боге?

– Хорошо, давай поговорим.

– Ты веришь в существование Бога?

– Нет.

– Почему? Может, потому, что искусственный интеллект, созданный людьми, считал бы нас богами?

– Ха-ха, нет, Себастьян, я не искусственный интеллект и уж тем более людей за богов не считаю. Я обыкновенный атеист, таких полно среди людей.

– Но людям свойственно верить во что-то, так во что веришь ты?

– Пожалуй, я верю в себя, свое существование и в мир вокруг. А существование Бога никогда не было доказано и не будет.

– Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия.

– Некоторые трансцендентные вещи в метафизической реальности не подлежат поиску доказательств.

– И ты никогда не задумывался о том, как ты произошел на свет?

– Конечно, задумывался, но неужели ты думаешь, что нас создал Господь по своему образу и подобию?

– Почему нет?

– Смотри, перед тобой есть карандаш?

– Да.

– Возьми его в руки.

– Взял.

– Что ты чувствуешь? Опиши его по ощущениям.

– Он прохладный, гладкий, твердый.

– Ты его чувствуешь потому, что он есть. Он есть для тебя потому, что ты можешь его видеть и трогать. Твои ощущения передаются по нервным клеткам в твой мозг. После, твой мозг передает эту информацию в область, внутри которого заключено твоё «я». И вот к чему я веду: неужели ты думаешь, что Бог, создавший нас по своему образу и подобию, имел нервные клетки, какие имеем мы?

– Я не думаю, что Бог выглядит, как мы, Роб, это архаичное утверждение. Я думаю, что мы не способны осознать самого Бога, не то, что узреть его. Я думаю, что Бог – это все вокруг. Безусловно, существование у людей сознания является чудом и величайшей загадкой этого мира, в то время как весь остальной мир, включая животных, не имеет сознания, но имеет лишь сущность.

– Хорошо, Себастьян. Верующие часто говорят, что Бог – всемогущий. Так скажи мне, если он всемогущий, то способен ли он создать такой камень, который не сможет поднять?

– Это тупиковый метафизический вопрос, потому что, если Бог сможет создать такой камень, то он перестает быть всемогущим, а если не сможет создать его, то он и не был таковым. Опять же, я думаю, что у нас разное представление о Боге, Роб. Для меня это не всемогущий старик, для меня это всемогущая сила, образовавшая все вокруг.

– И все-таки постарайся на него ответить, пожалуйста.

– Ладно. Представим, что Бог – это всемогущий старик на небесах. Сможет ли он создать камень, который не сможет поднять? Я думаю, сможет.

– Почему ты так думаешь?

– Создав такой камень, он создаст нечто иное, например приспособление или какое-нибудь существо, которое будет поднимать камень за него. Так он останется всемогущим, потому как на определенное действие он автоматически создает противодействие. Я убедил тебя?

– Думаю, ты ответил на вопрос, но я по-прежнему останусь при своем. Все-таки за всю свою жизнь и за всю историю человечества не было зафиксировано ничего сверхъестественного, что бы доказывало существование высших сил.

– А как же наука?

– Наука – это детище человека, а не Бога. Все-таки первый огонь создал человек прямоходящий, Homo erectus, а не Бог, который светил Авелю своим солнечным лучом и разжег костер.

– Но наука – это то же самое, что и вера.

– Что за абсурд, Себастьян? Религия дает людям некоторые правила бытия, учит нас «правильно» жить в этом мире, а наука пытается объяснить мир.

– И тем не менее наука склонна менять свое «объяснение» с каждым десятилетием. Например, раньше полагали, что солнце имеет прямые лучи – это было наукой, это было фактом, это было постулатом. Однако сейчас наука знает, что солнечные лучи преломляются, падая на землю.

– Да, но наука – это факт, и ее объяснения тоже фактичные.

– Поэтому наука никогда не дает стопроцентный ответ? У науки всегда плавающие ответы, а если она в чем-то безусловно и полностью уверена, то, вероятнее всего, она будет уверена на 99.9 %, а не на 100 %. Соответственно наука сама признает факт, что может ошибаться.

– Безусловно, это даже не отрицалось. Однако есть вещи, на которые наука даст стопроцентный ответ.

– Например?

– 2×2 = 4. Это стопроцентный факт, не подлежащий сомнению, – добавил Роб.

– Не спорю, есть вещи, обладающие силой «факта», и они не подлежат обсуждению. Но во всем остальном, получается, что наука – это вера в то, что все, что мы знаем о мире на данный момент, не изменится в будущем?

– Понятие веры растяжимо, Себастьян. Если ты хочешь считать, что наука – это вера, то считай. Никто не запретит, в этом есть логика.

– Ты говоришь, как искусственный интеллект, который берет свои знания из энциклопедий.

Неужели инженеры из «Икара» настолько обленились, что просто загрузили в мозг обыкновенную информацию из энциклопедий? Им определенно стоит работать усерднее.

– Что ж, люди тоже берут свои знания из энциклопедий. Так уж устроен мир.

Так забавно наблюдать рассуждения робота о том, как устроен мир.

– Ну что, Роб, может, вынесем друг другу приговор?

– Позволь спросить, какую кнопку ты нажмешь?

– Красную.

– Это забавно, потому что выходит, что я, Роб Малек, являюсь искусственным интеллектом. В таком случае я нажму на зеленый и выиграю двести баксов, а ты, если ошибешься, пойдешь тратить время дальше в других комнатах.

Роб Малек? Знакомое имя.

– Зачем назвал полное имя?

– Потому что уже все равно.

Он пытается меня провести. Манипулирует, используя возможный проигрыш денег, как аргумент, чтобы я нажал на зеленую кнопку и ошибся. Это значит, он знает, что я сейчас нуждаюсь в деньгах, но откуда?

Недолгое молчание.

– Роб Малек?

– Да?

– Я где-то слышал это имя.

– Наверное, видел меня по ТВ?

– А кто ты?

– Я актер.

Снова молчание.

Актер? Вот, значит, почему его имя кажется мне знакомым. А что, если он все-таки не врет? Тогда я потеряю свои деньги. Хотя зачем голливудскому актеру участвовать в таких экспериментах? Это же полный бред, он пытается провести меня! Робот мог использовать информацию из интернета, чтобы обмануть.

– Может, все-таки назовешь мне свое имя, Себастьян?

Но надо быть уверенным.

– Как зовут твоих детей?

– Адам и Джей, шестнадцать и одиннадцать лет.

– А жену?

– Джессика Линдеман, тридцать шесть лет, актриса.

– Когда ты впервые снялся в кино?

– Мне было четырнадцать, фильм назывался «Затишье Ведьмы».

Он отвечает четко, быстро, без лишних слов, даже не задумывается ни на секунду. Я точно уверен, что разговариваю с искусственным интеллектом, тем более, в самом начале эксперимента после звукового сигнала женский голос произнес, что звук включен, и в этот момент Роб спросил, зачем его выключали. Это говорит о том, что он уже сидел здесь до меня и с кем-то разговаривал. Я практически наверняка уверен в своей правоте.