Мираэлла с горечью посмотрела на него:

— Зря я тебе открылась. Я думала, ты поймёшь, каково мне потерять вторую дочь…

— Не говори так! Мы найдём Кайниэль, она скоро будет дома, я клянусь! — Лорда охватило зелёное сияние магической клятвы.

— Отец! Зачем?!

— Я так виноват перед тобой, дочка. Я сделаю все, чтобы вернуть домой Кайни. Даже если это будет стоить мне жизни. Прости меня. Ты все сделала правильно. Ты спасала свое дитя. Ради тебя я бы поступил точно также, только лишь бы спасти тебя. Ты — самое дорогое что у меня есть. Ты и внуки, которых ты мне подарила. Но Олиэлла… Я не готов её принять, прости, это выше моих сил… — Лорд Наурэль поднялся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Мираэлла с горечью смотрела вслед отцу. Она чувствовала, как стало легко на душе. Больше двадцати лет она скрывала правду ото всех. И сейчас с её плеч свалился такой огромный груз. Надо только открыться ещё и Мигелю. Он будет очень зол. Никто не захочет принять в семью Олиэллу. Никто, кроме неё самой. Она так виновата перед ней. Мираэлла не видела, как растёт дочь. Её первым словом не было "мама". Она не увидела её первую улыбку, робкие шаги. Не успокаивала дочь, когда так нужна была ей рядом. Одни Боги знают, какой трепет испытала Мираэлла, когда узнала, что артефакт активирован. Её сердце, полное до краёв печали и тоски, казалось бы лопнет от горя. Но сейчас почему-то возникла смутная надежда на то, что все закончится благополучно. Что её дочери найдутся. В её памяти навсегда осталость восторженное личико девочки, когда ей дали в руки медвежонка. Она подглядывала за Олиэллой, трепеща от волнения. Та гладила своими маленькими пальчиками глазки-пуговки и целовала медвежонка в щёчки. А несчастная мать представляла, что дочка целует её саму. Сердце не выдержало этих воспоминаний, и Мираэлла расплакалась, уронив голову на руки. Она выливала в этих рыданиях свое жгучее сожаление, чувство вины, тоску, глубокую материнскую тоску по своим детям. Она отчаянно соскучилась по своему одуванчику, по своей малышке Кайниэль. Молила Богов, чтобы сохранили ей жизнь. Пусть они заберут лучше меня, думала несчастная мать, только пусть мои дети будут живы…

Оливия.

Владим ушёл, на прощание сжав мою ладонь в ободряющем жесте. А в моей душе поселилось смятение. Владим мне очень нравился, так, что от одного его пылкого взгляда становилось жарко внутри. Неужели может быть такой огонь между людьми? А что, если это все несерьёзно, и пройдёт это наваждение очень быстро, как сгорает в огне дотла спичка, оставив после себя горстку пепла. А вдруг меня этот огонь также сожжет? С такими философскими вопросами в голове я завтракала кашей, слушая в пол уха девочку. Та выглядела совершенно здоровой, весело щебетала о том, что ей снилось. Но вдруг, как только Магстер Шаган вышел из комнаты, малышка цепко схватилась за мою ладонь, понизив голос до шёпота:

— Ливи…

Я недоуменно перевела взгляд с тарелки на маленькую ручонку. Девочка доверительно прошептала:

— Мне нужно на волю!

Я невольно улыбнулась. Для эльфа сидеть в четырёх стенах просто невыносимо, действительно, тюрьма.

— Там опасно. Начали прибывать гости, возможно кто-то сможет проникнуть из злоумышленников. На тебя охотятся, не забыла? — со вздохом сожаления спросила я. И мне очень хотелось прогуляться в компании девочки.

— Но мне нужно на улицу! Иначе я не смогу передать маме, чтобы они явились сюда обязательно!

Я изумленно посмотрела на Кайни. Что она такое говорит?

— Подожди, ты что не сможешь сделать?!

— Помнишь, мы гуляли в парке. Так вот я попросила духов природы мне помочь, и передать маме, что я жива и здорова. Чтобы не волновалась. Она знаешь какая чувствительная. Наверное, места себе не находит…

Я задумалась. Все было бы действительно проще, если бы девочка смогла передать весточку своим родным. Они приедут на приём, и заодно заберут свою наследницу. Выходить вдвоём однозначно нельзя. То ли моя паранойя била все рекорды, то ли интуиция вопила, что мы в опасности! Значит, попрошу Владима сопроводить нас. Ему я доверяю без оглядки. Он не предаст.

— Я так соскучилась по мамочке…

Девочка загрустила, да так, что её грусть передалась и мне. Я попыталась её развеселить, рассказывая забавные случаи из детства.

— Мы с Лейлой раньше жили рядом. Но не дружили. А помог нам подружиться один кот.

- Кот? — глаза девочки загорелись любопытством.

Я сдержала смешок, вспоминая наглого жирного кота Ромба.

— Кота звали Ромбиком. Однажды мы с бабушкой на крыльце увидели дохлую мышь, Ромбик поймал и положил её к нам. Ну ты знаешь, некоторые коты очень любят хвастаться добычей. Так вот бабушка моя была очень растрогана, и дала мне угощение для кота. Я была горда, что буду кормить настоящего охотника, грозу всех мышей. Правда мышь бабуля выбросила в ближайший куст. Ромбик, довольный, умчался. Через некоторое время я услышала у соседей крик. Оказывается, Ромбик был довольно хитрым котом, он подкинул эту же мышку на крыльцо Лейлиного дома, а та с просонья наступила на мышь. Они конечно же тоже его покормили за удачную охоту. Тогда я, пораженная наглостью кота, подошла сама и рассказала милой девочке-соседке всю правду. Мы потом ещё долго смеялись и каждая из нас любила иногда украдкой покормить кота. Правда потом, хозяин кота, магстер Шаус, был сердит на нас, за то, что Ромбик перестал ловить мышей, и постепенно из "Ромбика" превратился в милого "Шарика".

Кайниэль заливисто смеялась над моими детскими историями, да я и сама с удовольствием погрузилась в воспоминания о детстве. Я спохватилась.

— Я же тебе мишку принесла! Думаю с ним тебе не будет скучно!

Девочка обрадовалась игрушке как какой-то великой драгоценности, и тут же принялась того кормить и тихонько с ним шептаться. А я наблюдала за этим с улыбкой на губах. Мне определенно нравилось быть няней этой удивительной малышки.

Так мы и провели целый день, играя и разговаривая обо всем на свете, а вечером малышка схватилась в меня мёртвой хваткой, умоляя остаться с ней на ночь. И сердце моё дрогнуло. Я согласилась. Да и мне было спокойней знать, что Кайни под боком, чем переживать о её безопасности, лёжа в своих покоях.

Я с удовольствием искупала малышку, а она как была счастлива, что купаю её я… Потом сама быстренько приняла ванну, а когда вышла из ванной комнаты, увидела, что нам приготовили мягкие пижамки. Мы переоделись и юркнули в постель. Свет мы пока не тушили, лишь приглушили мягкий свет магсферы, и теперь находились в полумраке. Мы разговаривали тихо, чтобы не потревожить покой Магстера, он уже ушёл в свои покои, прилегающие к лазарету.

Кайниэль прижалась ко мне, обняла своими маленькими ручками. Я видела, как она переживает, но старается этого не показывать. Я погладила малышку по голове.

— Милая, все будет хорошо. Ты будешь дома, помнишь, я тебе обещала? Что тебя тревожит?

Кайни вздохнула и зашептала:

— Я хочу пообщаться с духами природы…

— Ах, Кайни, если бы я умела перемещать себя… Но мне эта магия не дана, увы.

Кайниэль даже приподнялась на локтях:

— Тебе это кто сказал?

— Я сама говорю… Я довольно слабая ведунья…

Малышка обхватила своими ладошками моё лицо и заставила смотреть ей прямо в глаза:

— Ты сильная, ты не должна сомневаться в себе!

— Кайни, но я говорю правду, и давно смирилась с этим. Вот Таралин, например, сильная ведунья…

Малышка улыбнулась:

— А ты знаешь, в чем её сила?

Я задумалась.

— Она приняла себя?

— Именно, — маленький пальчик взмыл вверх, поучая меня. Кайни продолжила, выглядела она при этом забавно, но то, что она мне сказала, заставило затаить дыхание:

— Сила в том, что она сумела принять себя полностью, без остатка. А ещё она поверила в себя и свои силы. Так что бери пример, Ливи. Ты должна поверить в себя! Я в тебя верю… Ты считаешь себя неполноценной, потому что являешься полукровкой. Однако и среди полукровок есть сильные люди. Просто они научились принимать свою двойственную породу, умеют пользоваться дарами Богов, которыми Боги награждают каждого. А ты — одаренная, и я это вижу. Тебе нужно лишь поверить в себя и свои силы, Оливия. А ещё, принять себя. Принять в себе эльфийскую природу, она в тебе также сильна, как и человеческая. Я скажу тебе больше — полукровки редко слышат духов природы, а ты услышала. Они тебя приняли. Так и ты прими в себе эльфийку! Научись пользоваться своими дарами, Оливия.